За все 24 года своей не очень весёлой жизни Вика Романенко сменила место работы двенадцать раз. Последнее время она трудилась официанткой в кафе «Корейская кухня», но и этому однажды пришёл конец. Из-за массового отравления клиентов сие богоугодное заведение было закрыто и опечатано. Выгодно трудоустроиться в маленьком провинциальном городке было весьма проблематично, а посему в данный отрезок времени девушка была совершенно свободна. В такие моменты Вика обычно впадала в лёгкую депрессию, ложилась на кровать и разглядывала потолок. Вот за этим увлекательным занятием и застал её звонок старенького, ещё кнопочного, телефона. Она медленно протянула к нему руку и через силу сказала:

– Да.

– Алло, Вика, это ты? – заговорила трубка голосом тёти Саши.

Александра Анатольевна приходилась Вике родной тёткой. Она жила в большом городе и имела собственную строительную фирму. Женщина она была эффектная, но личная жизнь почему-то не складывалась. По этой причине не было у неё ни мужа, ни детей, а значит, с просьбой обратиться она могла только к ближайшей родственнице, коей и являлась племянница.

– Викуся, племяшка, ты сейчас свободна? – спросила тётя Саша, хотя ответ ей был заранее известен. Дочь сестры славилась своим невезением и, скорей всего, в данный момент сидела без работы.

– Да,– не разочаровала она тётю. – А что?

– Я открываю филиал в другом городе, и надо, чтобы кто-нибудь посмотрел за моей квартирой. Вот я и подумала, что ты мне не откажешь. «Коммуналку» я оплатила вперёд. И денег на проживание тебе оставлю достаточно. Выручишь? От такого шикарного предложения у Вики аж дух захватило!

– Ну, надо, так надо, – снисходительно ответила она, хотя самой хотелось закричать от внезапно свалившегося счастья.

– Тогда договорились. Жду тебя послезавтра.

Дня отъезда Вика ждала, как чуда. Путешествовала она крайне редко. А если честно, то из города выезжала только раз, поэтому ни чемоданов, ни дорожных сумок у неё не было. Вещи свои сложила в клетчатую сумку, оставшуюся с того времени, когда мама работала « челноком», а тормозок, состоящий из салата, котлет и картофельного пюре, разложила в стеклянные банки и поместила в яркий пакет с рекламой кенийского чая. Вика чувствовала себя туристом, отправляющимся в далёкую неведомую страну навстречу приключениям. Ехать в поезде было интересно: за окном проносились города и деревушки, в купе попались спокойные соседи. Ближе к вечеру она перекусила, а когда тёмно-синий небосвод усыпали белые горошины звёзд, мирно уснула под стук колёс.

Утром следующего дня Вика достигла пункта назначения. Выйдя из поезда, она прошла через вокзал и отправилась к стоянке такси. И, когда цель была уже близка, она вдруг обо что-то споткнулась и, низко пригнувшись, понеслась по-над землёй, размахивая пакетом с пустыми банками, и волоча по асфальту сумку с вещами. Путь её закончился у ног опешившего таксиста, к которым она припала лицом, звонко шмякнув пакетом с банками оземь. Пролежав так несколько секунд, Вика подняла глаза на мужчину и спросила:

– Вы не довезёте меня до улицы Партизанской?

– Довезу, – ответил таксист, глядя вниз.

– Сколько возьмёте? – Вика встала на колени.

– С тебя немного,– сказал таксист, поднял её на ноги и стал собирать Викины пожитки. Когда очередь дошла до сумки, то оказалось, что дно оторвалось, и все вещи выпали на землю. Водитель достал из багажника кусок верёвки, запихнул всё обратно в сумку и, перевязав её, поставил в машину. Туда же были отправлены пакет и сама горе-пассажирка. Результатом её головокружительного падения стали разбитый нос, ободранные колени, испорченные джинсы и огромное грязное пятно на белой футболке. Вике было больно, стыдно и обидно. Ей хотелось быстрей оказаться дома у тёти Саши.

Юлиан Юлианович Благов был человеком серьёзным и в городе пользовался авторитетом. Обращались к нему все по имени-отчеству, и очень уж ему не нравилось, когда эти самые имя и отчество произносили неправильно. Если кто-нибудь совершенно случайно называл его Юлием, он говорил: «Ты меня ещё Цезарем назови!» Если же находился смельчак, не побоявшийся назвать его Цезарем, он отвечал, что Цезарь – это салат, и отправлял оппонента в нокаут.

Другим его достоинством являлась внешность. Кареглазый смуглый брюнет крепкого телосложения – мечта всех незамужних дам его района. В жилах этого самца текла отчасти болгарская кровь, чем он очень гордился. Официальным источником его доходов числился ресторанчик национальной кухни с незамысловатым названием «Болгария». А на самом же деле Юлиан был из тех, кого в народе называют бандитами. Проживал он в элитном доме на улице Партизанской и в данный момент находился во дворе. Привыкший быть в курсе всего происходящего вокруг, он сразу обратил внимание на такси, подъехавшее к его подъезду. Из машины вылезла девица с красным распухшим носом, чёрным пятном на пузе и в драных джинсах. С заднего сиденья она достала перемотанную верёвкой сумку и пакет, и направилась в сторону подъезда. В пакете, судя по переливчатому звону, было полно битого стекла. Обалдев от неожиданности, Юлиан некоторое время молча наблюдал за странного вида девицей, а потом крикнул:

– Эй, убогая, куда почёпала?

– Не твоё собачье дело, – ответила красноносая. В это время в дверях появилась Александра Анатольевна.

– Викуля, девочка моя! Сто лет тебя не видела! Какая ты стала красавица!– нахваливала она племянницу, отряхивая остатки пыли с её одежды.

Юлиан смотрел на ободранную красавицу и ничего не понимал.

– Здравствуй, Юлиан!– повернулась в его сторону соседка,– Вот знакомься. Это Вика, моя любимая племянница. Она здесь поживёт, пока я буду в отъезде. Присматривай за ней, чтоб никто не обидел. «Такая сама кого хочешь обидит»,– подумал авторитет местного разлива.

– А это, Викуля, наш сосед, очень хороший человек,– представила Юлиана тётя Саша. «Ну очень хороший!»– мелькнуло в голове у, недавно оскорблённой хорошим человеком, племянницы.

Несмотря на возникшую взаимную неприязнь, новоиспечённые знакомые с натянутыми улыбками пожали друг другу руки, и Вика с тётей ушла домой. Юлиан же растерянно глядел им в след и думал: «Интересно, а что у неё в пакете?»

Дома у тёти Саши Вика привела себя в относительный порядок, подкрепилась, и ей стало намного лучше. Настроение опять начало подниматься. После обеда Александра Анатольевна уехала, а её племянница осталась в квартире за хозяйку. Теперь она спокойно разложила вещи, расставила на прикроватной тумбочке свою незатейливую косметику отечественного производства и включила телевизор. Он не был тем старым агрегатом, который громоздился на большом журнальном столике у неё дома. Это было чудо техники с огромным плоским экраном, передававшим картинку с абсолютной точностью в самом лучшем цвете. Такая вещь не могла оставить Вику равнодушной, и она провела возле телевизора весь остаток дня. Только когда веки начали сами по себе смыкаться, она пришла в себя. Часы показывали половину второго ночи. Не имея никакого желания идти в спальню, девушка устроилась здесь же на диване под пушистым тёплым пледом, и уснула сном младенца.

Поутру Викуля решила, что к обеду сварит гороховый суп. Дома она привыкла есть горячее, ведь это полезно для желудка. После тщательно проведённых поисковых работ на кухне была найдена пачка гороха. Замочив две горсти в тёплой воде, она пошла в ванную. Там от души намылась с ароматным гелем и уложила волосы. Когда все процедуры были закончены, остро встал вопрос о посещении местного магазина. Дело в том, что Вика старалась не пить воду из крана. Во всех передачах про здоровье постоянно рассказывали, как это вредно, а иногда даже опасно для жизни. Поэтому для пищевых целей она использовала только покупную воду.

Хоть ей и пришлось немного поблуждать по окрестности, но всё-таки до супермаркета Виктория добралась. В итоге были приобретены две пятилитровки воды и коробка хозяйственных свечей на всякий случай. В городке, где она проживала, частенько отключали свет по вечерам из-за бесконечных аварий на ТЭЦ. Дома же у тёти Саши не то что свечей, а даже фонарика не было. По возвращению у дверей подъезда Вика столкнулась с Юлианом. Он закончил утреннюю пробежку и шёл домой.