Кстати сказать, кавалеры Мальтийского ордена, добравшиеся до России, были причислены к русскому дворянству. Многие из них получили должности при дворе и в армии.

Английский адмирал Нельсон, подходя с флотом к Мальте, обратился к императору Павлу как к Великому магистру с извещением о предстоящем назначении им капитана Белла комендантом острова. Адмирал просил считать это назначение временным до тех пор, пока Павел не назначит на этот пост кого-либо по своему усмотрению. Согласие было получено, и, более того, Павел присвоил капитану Беллу звание командора Мальтийского ордена.

Слова своего Нельсон не сдержал и после изгнания французов с Мальты восстановил в ордене власть прежнего Великого магистра. А ведь Павел уже считал Мальту своей и даже повелел изготовить новые географические карты, на которых она обозначалась как губерния Российской империи! Это событие не только оттолкнуло Павла I от Англии, но и, возможно, заставило его затеять казачий поход на Индию.

Не берусь судить, доверял Павел I англичанам или нет. Вполне возможно, у него просто не было иного выхода в конфликте с Францией, кроме как положиться на британский флот и поддержку Лондона. Но как бы то ни было, его решение довериться словесным обещаниям адмирала Нельсона оказалось ошибочным. А по своим последствиям – фатальным как для судьбы самого императора, так и для перспектив ожидавшегося присоединения Мальты к Российской империи.

Адмирал Горацио Нельсон

Хитрость и коварство адмирала Нельсона без единого выстрела из его корабельных пушек подарили британской короне стратегически важный форпост на Средиземном море, остров Мальту, почти на полтора столетия вперед, вплоть до середины ХХ века. Ибо остров этот обрел свою независимость от Великобритании лишь в 1964 году.

Мне довелось не раз приезжать на Мальту в начале 70-х годов прошлого столетия, когда русских визитеров на острове было совсем немного, а советское посольство и вовсе располагалось в Риме. Я работал над «Рассказами о Медовом острове» (на местном наречии остров назывался Мелита – то есть медовый). И посему старался не только любоваться красотами старинной Ла Валетты, ее морских ворот – бухты Гранд Харбор и величественной мощью крепостных стен форта Святого Анионио. В стареньком рыдване или шустрой дгайсе я добирался до любой точки на острове, жители которого веками живут без воды, ее завозят морем танкерами, и без земли – вся земля здесь привозная, свои же – только камни. Я встречался с местными историками, посещал церкви и соборы, интересовался архивными документами и историческими памятниками, имевшими отношение к истории Мальтийского ордена.

Не все из собранных тогда материалов согласился опубликовать журнал «Вокруг света», но первая в моей писательской биографии серия путевых заметок в этом журнале получила престижную награду – премию «Золотое перо».

Позднее, уже в конце 90-х годов прошлого века, удалось собрать воедино как российские, так и мальтийские документы, касающиеся истории отношений Мальтийского ордена и России.

Среди архивных материалов я бы выделил следующие, на мой взгляд, наиболее интересные. Например, указ императора о принятии острова Мальта под защиту России. Или календарь Академии наук, в котором по указанию императора остров Мальта обозначался как «губерния Российской империи».

Павел I хотел сделать звание гроссмейстера наследственным. На острове он планировал создать военно-морскую базу российского флота для обеспечения интересов государства Российского в Средиземном море и на юге Европы.

Но, как известно, 5 сентября 1800 года англичане заняли столицу Мальты Валлетту своими войсками и подняли над фортом Святого Иоанна британский флаг. А по условиям Парижского мира 1814 года Мальта отошла к Великобритании. Англичане превратили ее в свою колонию и военно-морскую базу.

Но императора российского и великого магистра Мальтийского ордена к тому времени в живых уже не было. В ночь на 12 марта 1801 года в Петербурге в собственном Михайловском замке был забит до смерти император российский Павел I.

Подобная политика Британии унижала достоинство русских. Ведь она подчеркивала безусловное превосходство Англии и открытое пренебрежение к России. Такое унизительное к себе отношение накапливало ответное неприятие и вражду в российских кругах.

Ко времени восшествия Павла на императорский престол для России стало уже традицией выступать в международных делах в коалиции с Великобританией. Однако осенью 1800 года император Павел порвал с этой традицией и повел Россию на сближение со злейшим врагом Великобритании – наполеоновской Францией.

Совершенный Павлом I коренной поворот в российской внешней политике не был следствием случайного эмоционального всплеска, но представлял собой результат переосмысления им истории взаимоотношений Великобритании и России на протяжении XVIII века. Павел пришел к выводу о том, что британские правители использовали Россию в качестве инструмента проведения собственных интересов на европейском континенте и что союз с Великобританией во многом невыгоден Российскому государству.

Планы Павла I, безусловно, свидетельствовали о глубине и зрелости его политической мысли, а также высоком мастерстве владения искусством геополитики.

Сближение России с Францией шло настолько стремительно, что уже в первой половине января 1801 года российский император и французский первый консул начали подготовку совместного похода двух экспедиционных корпусов (по 35 000 человек каждый) в индийские владения Англии.

Направляя в Индию сухопутные войска, Павел Первый также распорядился снарядить для поддержки этого похода с моря три военных фрегата.

В результате Великобритании пришлось несладко. Воевать одновременно с двумя такими сильными державами, как Россия и Франция? – Не годится. Очевидно, что у Великобритании имелся только один выход из катастрофического для нее хода европейских дел – убийство Наполеона Бонапарта или Павла I.

Англия имела в России свою опору в среде аристократии – целую группировку весьма влиятельных при императорском дворе англофилов. По неопровержимым данным англофильство этой части русской аристократии регулярно стимулировалось солидными финансовыми вливаниями.

Ольга Александровна Жеребцова. Художник Жан Луи Вуаль, 1790 годы

Британский посол в России Чарльз Уитворт раньше всех сторонних лиц почувствовал перемену в отношении российского императора к Великобритании. С момента разрыва императора Павла с Англией английские гинеи обильною рекою потекли в руки Палена и других британских агентов влияния в Санкт-Петербурге через любовницу лорда Уитворта Ольгу Александровну Жеребцову, сестру братьев Зубовых.

Дальнейшее всем известно. У императора случился «апоплексический удар табакеркой». Так на заре XIX века Англия после длительного перерыва вновь позволила себе прямое грубое вмешательство в российские дела.

Неугодный Лондону новоиспеченный император Павел I, желавший сближения с Францией, был устранен от власти руками самих русских. Но произошло это в результате каверзного заговора эмиссаров британской разведки, имевшей приказ Букингемского дворца не допустить сближения России и Франции.

При императоре Александре I, получившем трон после убийства Павла I, англичане пустили в дело новый каверзный проект. Не желая расширения русского влияния в Азии, Великая Британия устроила для России «кавказскую ловушку». Своими дипломатическими аллюрами лондонские эмиссары убедили русского царя послать войска на юг, но совсем не в Индию, а на Кавказ, где российская армия на 60 лет увязла в кровавой бойне, негативные последствия которой дают о себе знать до сих пор, уже в XXI столетии.