Шепотки уже распространялись не только о статусе наших отношений, но и о падении фондового рынка Lau Jewels. За последние сорок восемь часов в прессе появилось множество негативных сообщений. Хотя до сих пор все были со мной очень любезны — я все еще была хозяйкой, несмотря на мои семейные проблемы, — их ропот не остался незамеченным.

— Я сама купила платье, — сказала я в ответ на замечание Баффи. Я улыбнулась ее удивленному взгляду. — Я — Лау, — даже если мой отец отрекся от меня. — Я могу позволить себе собственную одежду.

Я не была миллиардершей, но благодаря моему трастовому фонду, инвестициям и доходам от планирования мероприятий, я вполне справлялась с деньгами.

Баффи быстро пришла в себя.

— Конечно, — сказала она. — Как... современно с твоей стороны. Кстати, о Данте, он присоединится к нам сегодня вечером? Это твоя большая ночь. Я удивлена, что он еще не здесь.

Моя улыбка натянулась. Она была слишком изысканна, чтобы прямо спросить о кольце, но она явно хотела порыбачить.

— У него были срочные дела на работе, — я надеялась, что она не слышит стук моего сердца за музыкой, звучащей из динамиков. — Он успеет, если вовремя завершит звонки.

— Я очень на это надеюсь. Это был бы не настоящий Бал Наследия без присутствия Руссо, не так ли?

Я принужденно рассмеялся вместе с ней.

К счастью, Баффи вскоре удалилась, и я снова смогла свободно дышать.

Я расхаживала по комнате, как никогда остро ощущая тонкие взгляды гостей на мою руку и игнорировала их, как могла, о сплетнях я побеспокоюсь завтра.

Сегодня у меня был важный вечер, и я не хотела, чтобы кто-то его испортил.

Не обращая внимания на отсутствие Данте, в бальном зале собрались все представители высшего общества Манхэттена. Доминик и Адриана Дэвенпорт держали под прицелом группу титанов Уолл-стрит; несколько девушек этого сезона флиртовали возле бара с богачами из трастовых фондов.

Сам зал был шедевром. Три десятка деревьев, привезенных из Европы, опоясывали пространство, увитое неземными нитями света, которые сверкали на фоне листвы, как драгоценные камни. Столы украшали подвесные цветы и кустарники стоимостью 70 тысяч долларов, а винтажные бирки для стульев, на которых вручную было выгравировано имя каждого гостя, определяли их рассадку.

Все было идеально — четырехъярусный торт с текстурным масляным кремом, цветочными гарнирами и съедобной замочной скважиной из двадцати четырех каратного золота; розовые и белые башни из клубники и роз; деревянные арки из мха и огромные лампы Эдисона, украшающие бар.

И все же взгляды и шепот продолжались.

Я глубоко вдохнула в легкие.

Все в порядке. Никто не собирается устраивать сцену в разгар Бала Наследия.

Я взяла с подноса бокал шампанского, пытаясь заглушить чувство стеснения, уколовшее мою кожу.

— Хозяйка пьет в одиночестве в свой важный вечер? Так не пойдет.

Я улыбнулась знакомому голосу, прежде чем повернуться.

— Мне нужно было отдохнуть от... — я жестом обвела комнату. — Ты знаешь.

— О, я знаю, — сухо сказал Кай, красивый, как всегда, в смокинге на заказ и своих фирменных очках. — Могу я пригласить тебя на танец?

Он протянул руку. Я взяла ее и позволила ему провести меня на танцпол.

Десятки пар глаз устремились на нас, как ракеты с лазерным наведением на цель.

— Мне кажется, — сказал он. — Или ты тоже чувствуешь себя как в огромном аквариуме?

— В хорошем, дорогом, — согласилась я.

На его губах промелькнуло удивление, которое затем перешло в озабоченность.

— Как дела, Вивиан?

Я предположила, что он говорит о моем разрыве с Данте. Они были друзьями, но как много он знал о том, что произошло?

Я выбрала безопасный, нейтральный ответ.

— Мне стало лучше.

— Я не видел Данте на ринге на этой неделе. Это на него не похоже. Обычно он переходит к насилию, когда расстроен.

Шутка не вызвала у меня улыбки. Я была слишком зациклена на упоминании Данте.

— Может быть, он не расстроен.

Мы не разговаривали друг с другом с тех пор, как я переехала. Я должна быть расстроена из-за него. Большая часть вины лежала на моем отце, но Данте тоже не был полностью невиновен.

И все же, когда я думала о нем, мне было трудно вызвать в себе что-то кроме грусти. Было время, когда я действительно думала...

— Может быть, — Кай взглянул на меня через плечо. Его взгляд стал умозрительным. — Знаешь, я не хотел ничего говорить, пока ты была помолвлена, но ты одна из самых красивых женщин, которых я знаю.

Я моргнула, пораженная внезапной сменой тона и темы.

— Спасибо.

— Возможно, это слишком рано, но раз ты больше не с Данте... — рука Кая скользнула вниз по моей спине и остановилась на изгибе моей задницы. Достаточно низко, чтобы навести на мысль, но достаточно высоко, чтобы переступить черту неуместности. Я напряглась. — Возможно, мы могли бы как-нибудь сходить куда-нибудь.

Шок и тревога бурлили в моей груди. Он был пьян? Он совсем не походил на Кая, которого я знала.

— Эм... — я издала неловкий смешок и попыталась вывернуться из его объятий, но в моем платье это было трудно. — Ты прав. Это слишком рано. И, хотя ты мне очень нравишься как друг... — я сделала ударение на последнем слове. — Я не уверена, что хочу встречаться прямо сейчас.

Он не слушал. Он был слишком занят, глядя поверх моей головы с лукавой улыбкой.

— А вот и он, — пробормотал он.

Прежде чем я успела спросить, о ком он говорит, теплая, знакомая рука опустилась мне на плечо.

— Убери руки от моей невесты, — темный и неспокойный, приказ был наполнен таким количеством опасности, что искра была на расстоянии от возгорания.

— Прошу прощения, — Кай отпустил меня, выражение его лица было странно самодовольным. — Я не знал...

— Мне наплевать, что ты делал или не понимал, — это смертельно тихое заявление ледком прошлось по моему позвоночнику. — Еще раз тронешь Вивиан, и я убью тебя.

Просто. Жестоко. Честно.

Глаза Кая мерцали вместе с призраком улыбки.

— Принято к сведению, — он наклонил голову к нам. — Наслаждайтесь.

Я смотрела, как он уходит, слишком ошеломленная, чтобы говорить.

Только когда Данте закружил меня и сжал мою руку в своей, я обрела дар речи.

— Что ты здесь делаешь? — мои ноги инстинктивно последовали его примеру, но все остальное тело покалывало от тревоги.

Его присутствие было слишком сильным, его запах слишком всепоглощающим. Он переполнял мои легкие, наполняя их чистой землей и богатыми специями.

Когда я была рядом с ним, было легко потерять себя, независимо от того, насколько я была расстроена или разбита.

Я перестала дышать, когда его глаза встретились с моими.

Темные волосы. Рельефные скулы. Твердые, чувственные губы.

Прошло меньше недели с нашей последней встречи, но он был еще красивее, чем я помнила.

— Я был приглашен. Ты пригласила, полагаю, — холодная жестокость исчезла, сменившись теплым весельем. Как будто уход Кая переключил какой-то переключатель.

Мне показалось, что я уловила намек на нервозность, но, должно быть, я ослышалась. Данте никогда не нервничал.

— Ты знаешь, о чем я. Что ты здесь делаешь, танцуешь со мной?

Его ладонь практически обжигала мою. Я отчаянно хотела отстраниться, но не могла, так как все смотрели. Казалось, все взгляды были устремлены на нас.

— Потому что ты моя невеста, и это твой важный вечер. Ты месяцами готовилась к Балу Наследия, Вивиан. Неужели ты думала, что я пропущу его?

Эти слова иглами вонзились в мое сердце, впрыснув в него прилив электричества и адреналина, прежде чем я заставила его успокоиться.

Если прошедшая неделя и научила меня чему-то, так это тому, что каждый кайф сопровождается разрушительным крахом.

— Я больше не твоя невеста.

Данте замолчал.

На первый взгляд, он выглядел как загадочный генеральный директор, вышедший в город. Сшитый на заказ смокинг облегал его тело, подчеркивая широкие плечи и гладкие, мощные мышцы. Мягкий свет резко выделял его смелые черты лица, а подбородок держал свой обычный гордый, высокомерный наклон.