Самой многочисленной группой населения (около 90 %) было крестьянство). Согласно бытовавшим представлениям, оно считалось «основой государства»:

В «Народ — это основа государства. Если основа прочна, то вся страна пребывает в спокойствии. Что до основы жизни народа, то самое важное — это земледелие и шелководство» («Сёку нихонги»). Кодекс «Тайхорё» определял правовой и экономический статус крестьян. Однако, сопоставляя данные кодекса с материалами других источников (например, «Сёку нихонги»), можно увидеть, что некоторые относившиеся к крестьянам положения закона реально не действовали, и действительные условия жизни подавляющего большинства населения Японии были хуже тех, которые фиксировались в законодательных памятниках.

Согласно «Тайхорё», крестьянину в среднем полагалось два тана земли, но в тех районах, где земли было мало, размеры наделов уменьшались. Положение закона о предоставлении земли как можно ближе к месту жительства и сплошным массивом тоже соблюдалось далеко не всегда (часто землю давали в соседнем уезде или провинции, причем раздробленными участками).

Выдача надела производилась не сразу по наступлении права на надел, а в надельный год (один раз в 6 лет). При этом формальности, предшествовавшие выдаче надела, растягивались на 2–3 года. Поэтому в лучшем случае крестьянин получал землю в 9-10-летнем возрасте, а в худшем — в 15-16-летнем.

Достаточно обременительными были налоговые обязанности крестьян. Существовало три вида налогов.

Зерновой (со) взимался с единицы земельной площади и составлял около 3 % урожая.

Другой вид натурального налога (тё) взимался тканями и другими изделиями домашнего ремесла, а также морепродуктами, металлами, продуктами горнодобычи и т. д. в объеме, строго установленном сначала для каждого двора, а позднее — для взрослых мужчин.

Заменительная натуроплата (ё) взималась со взрослых мужчин, которые не отрабатывали трудовую повинность. Эти средства расходовались на строительные работы и оплату принудительных отработок на строительстве. Налог (ё) уплачивался тканями, однако его размер (в отличие от размера зернового налога, который в течении VIII в. был изменен всего один раз — в 706 г.) постоянно менялся. Так, по данным «Тайхорё», он составлял 2,6 дзё холста, указом 706 г. его размер был установлен в 1,3 дзё, а в 717 г. он увеличился до 1,4 дзё. Кроме этого, налог ё можно было уплачивать рисом, солью и другими продуктами.

Отработочная повинность (буяку) выполнялась в пользу правительства как в столице, так и в провинциях. Она применялась на строительстве ирригационных систем, дорог, столицы и т. п. И столицу крестьяне отправлялись пешком, под охраной солдат, имея с собой запас продуктов на дорогу. Отработка длилась до 70 дней в году, в течении которых выдавались продукты питания (на каждого работавшего в день приходилось 0,144 л неочищенного риса). В дождливые дни, когда работа не велась, а также в случае болезни, паек уменьшался вдвое. Крестьяне работали от зари захода солнца, без выходных дней; только в 2 летних месяца жаркое время дня предоставлялся 2-часовой перерыв. Воинская повинность была связана с охраной границ и выполнением полицейских функций (настоящие полицейские управы появились только в 816 г.). По «Тайхо̄рё̄», на военную службу одновременно призывали всех взрослых крестьян, по «Ёрорё» — Учения проводились в 10 смен по 10 дней, поэтому каждый воин был занят на них 36 дней в году. Кроме того, воинов могли использовать на строительных работах. Одной из причин тяжелого положения крестьян были так называемые рисовые займы (суйко). Зерно выдавалось со складов при провинциальных управах под 50 % годовых, если это была государственная ссуда, или под 100 % — в случае частной ссуды. В 737 г. частная ссуда была официально упразднена. Основной причиной такого решения стал экономический кризис, наступивший вследствие эпидемии черной оспы в 735–737 гг. Условия жизни крестьян в то время были настолько тяжелыми, что правительство было вынуждено пойти на отмену частной рисовой ссуды, выдававшейся под грабительский процент.

Тяжесть положения крестьян приводила к нарастанию социального протеста среди основной массы населения страны. Основными формами такого протеста в VIII в. стало бегство.

Незначительную долю населения (около 1%) составляли две группы ремесленников: синабэ и дзакко (последних иногда называли томобэ).

Формально ремесленники относились к категории «доброго люда» (рёмин), но фактически были полусвободными, стоявшими между категориями рё̄мин и сэммин. Ремесло считалось менее достойным занятием, чем земледелие, и это понижало их социальный статус, который, впрочем, был, несомненно, выше, чем статус рабов (нухи). Так, ремесленникам дзакко разрешалось заключать браки с представителями категории рё̄мин, а синабэ по своему статусу были приравнены к ко̄мин (букв, «люди императора»). Синабэ в основном были заняты в сфере «мирных» ремесел, тогда как дзакко имели непосредственное отношение к «военному производству». Кроме того, синабэ и дзакко входили в персонал государственных учреждений в качестве мелких служащих. Поэтому некоторые японские исследователи относят синабэ и дзакко вместе с дворцовыми слугами-тонэри и мелкими чиновниками к низшему звену бюрократического аппарата VIII в.

Ремесленники обеих групп не были оторваны от сельского хозяйства. В соответствии с надельной системой синабэ и дзакко получали землю — главный источник своего существования. Как государственные служащие, они освобождались от налогов, податей и трудовой повинности, а в качестве государственной повинности они должны были участвовать в работах (в основном это было производство ремесленных изделий), предписанных соответствующим государственным хозяйственным управлением.

Синабэ были официально упразднены в 759 г., а ремесленники, входившие в эту социальную группу, обрели статус податного населения.

Сэммин. Эта социальная группа (от 3 до 10 % населения) включала в себя рабов различных категорий. Кодекс «Тайхо̄рё̄» предусматривал две основные категории рабов — государственных и частных, — причем каждая из них, в свою очередь, делилась на группы (всего их было 5):

I. Рёко — рабы, находившиеся в подчинении управления усыпальниц (сёрёси) ведомства церемоний (сикибусё). Их основной повинностью было сооружение императорских усыпальниц и уход за ними. Из всех пяти групп сэммин их социальный статус был самым высоким.

II. Канко — государственные слуги. По своему положению эта группа сэммин также была близка к рё̄мин. Основные занятия — сельское хозяйство и различные работы по обслуживанию нужд императорского двора.

III. Каннухи (кунухи) — государственные рабы. Обслуживали чиновников различных управлений и широко использовались на сельскохозяйственных работах и в ремесленном производстве.

IV. Кэнин — домашние рабы, принадлежавшие представителям центральной и местной аристократии, а также храмам.

VI. Синухи — личные рабы, которые находились в полном подчинении своему хозяину. По социальному статусу синухи приравнивались к личному имуществу и скоту. Ими можно было торговать, а также разрешалось дарить их и передавать по наследству.

В подражание тому, как это было сделано в Китае, вся земля в Японии была объявлена государственной собственностью. Правда, при использовании китайских (северовэйских, суйских и танских) законов о надельном землепользовании в них были внесены заметные изменения, учитывавшие японские социальные и экономические условия. В целом, отличия сводились к следующему:

I. Японские крестьяне получали наделы лишь во временное пользование, тогда как в Китае часть надела давалась в вечное владение;

II. В Японии чиновники получали ранговые земли, что не предусматривалось танским кодексом;

III. В Японии существовали привилегированные земли, даваемые за заслуги аристократам и чиновникам: право пользования ими было наследственным — от одного поколения до вечного пользования, — тогда как в Китае они все представляли собой вечную частную собственность;