– И совесть тебя не мучает?

– С чего бы? В каком-то смысле, я оказал ей услугу. Раскрыл глаза, так сказать… Ведь, если он не постеснялся выебать несовершеннолетнего пасынка, то уж обычный адюльтер с женщиной или другим парнем был бы для него семечками.

Макс поморщился. Такой откровенный акт предательства, пусть и загримированный под доброе дело, не вызвал в его душе ничего, кроме омерзения. В раздражении он сбросил со своего колена ногу Сергея.

– Понятно… Решил, значит, повторить еще раз этот фокус? – он встал с дивана и выключил музыку. – Думаю, тебе лучше уйти…

– Какой еще фокус? Ты чё? – замешательство гостя казалось искренним.

– Скажи еще, что ты просто так глазами меня раздеваешь… Если у тебя хобби такое – уводить мужиков у матери, то, боюсь, я немного не по этой части…

– А раз не по этой, что ты так распереживался? – резко перебил Сергей. – Нет у меня никакого хобби, успокойся.

Макс выдохнул и сел на место. Изменение, мелькнувшее в голосе рассказчика, заставило прислушаться. Черно-белые тона, возможно, только показались.

– Как я и сказал, дулась она на меня два месяца, но потом мы с ней поговорили… И знаешь, нашли-таки общий язык… Она ведь тоже не овца, как ты, наверное, понял. Мужу своему она изменяла, а взбеленилась не столько из-за измены, сколько из-за того, что неверно всё представляла… Что и он, и я оказались по мальчикам, хотя и в его, и в моем случае это не абсолютно, что “блядство”, по ее словам, я унаследовал от нее, и теперь она чувствует себя виноватой… И тому подобная херня.

– Почему “херня”?

– Ну, хотя бы потому, что в моем случае, это явное преувеличение. Да, я был пятнадцатилетним идиотом, и не смог удержать свое желание в узде. Да, тогда я только и делал, что рвался за сексуальными впечатлениями. Но у меня это никогда не было основным вектором… Хотя, какое-то время спустя я еще раз подтвердил ее опасения.

– Ну вот…

– Не в таких обстоятельствах, не переживай. Но тоже было весело.

– Обхохочешься. Чувство юмора у тебя еще то…

– Какое есть… Как ты думаешь, откуда я взял твой номер? – Сергей подхватил со стола початую бутылку вина и без стеснения разлил в стаканы оставшуюся жидкость.

– Ну… Не знаю. Мало ли… Может, Анжела, когда я был в душе залезла в мой смартфон и срисовала вторую симку. Или у тебя есть друзья в силовых структурах, а они уже…

– Второе предположение – крутое, но вспомни бритву Оккама, тебе как будущему юристу будет полезно уметь ей пользоваться…

– Что ты имеешь в виду?

– Ищи объяснение попроще. Кто ещё знает этот номер, помимо тебя?

– Ну… Родители, друзья, некоторые однокурсники… Может, еще кто. Работодатель также и, возможно…

– Вот!

– Что вот?.. Откуда тебе знать моего работодателя? – Максу показалось, что он услышит сейчас что-то неприятное.

– Догадайся.

– Я – не Бильбо, а ты – не Голлум. Сам догадывайся…

– Когда-то он был и моим работодателем.

Сергей замолчал, наслаждаясь произведенным эффектом. В голове у Макса быстро замелькали картинки предположений, чем мог заниматься не чурающийся однополого секса сын Анжелы, работая на Михаила Евгеньевича. И несмотря на то, что они с ним оказались коллегами, понимание и солидарность напрочь отсутствовали в спектре возникших чувств.

– Ты эммм… встречался с мужчинами?

– Нет, – почему-то вопрос Макса развеселил Сергея, – только с женщинами, как и ты… Видишь ли, я – не гей.

– То есть? Разве ты не…

– Я – бисексуал. Да, больше в сторону любви к парням, но все же бисексуал.

– Тогда почему не с мужчинами?

– Потому что я – не шлюха, хоть и зарабатывал этим какое-то время… Я не провинциальный студент, как ты, поэтому, в моем случае, речь никогда не шла о куске хлеба. Я просто срубал карманные деньги и спасал дамочек от одиночества… Да, Евгенич очень хотел, чтобы я встречался с мужиками, они были готовы хорошо платить. Тем более за меня, – в сказанном не были ни грамма самолюбования, – но я его сразу послал. Парни и мужчины для меня – скорее отдохновение. Женщины – полезные физические нагрузки с приятным окончанием.

– Я правильно понимаю, ты уже на него не работаешь?

Макс даже не заметил, как опять стал внимательно слушать собеседника, отрицательный фон, местами накатывающий на него от рассказов Сергея регулярно разбавлялся чем-то интересным. Максим встал и, немного походив, присел на краешек стола, прямо напротив гостя.

– Правильно, правильно… И здесь без матери не обошлось. Она случайно меня заказала.

– Хм… Это можно сделать случайно? На сайте же фотки есть…

– Я же говорю, весело получилось… Должен был другой приехать. Мать любит пожестче, поэтому Евгенич меня не рассматривал. Но тот в последний момент слег и послали меня. На словах он ей рассказал, что я конфетка и вообще. Мать была на работе, лично удостовериться времени не было. А так как встреча первая, она на всякий случай сняла апартаменты, куда я и нагрянул… Короче, я приехал, а там она в нижнем белье… Немая сцена.

– И что?

– Что, что… Полная коробочка впечатлений. Сначала досталось по первое число. Хули я из семьи врачей, учусь в престижном универе, а зарабатываю на панели? Потом, правда, порадовалась. Она-то думала, что я вообще только по парням, а здесь хоть какая-то надежда на внуков… В результате, Евгеничу от нее по самое не балуйся досталось, а с ней мы договорились, что я уйду из дела, а взамен буду получать от нее скромное вспомоществование за хорошую учебу…

Максим прыснул. Несмотря на всю жесть описанного, было во всем этом что-то от театра абсурда. Это как ничто другое позволяло посмотреть на себя со стороны.

– Во-во… и тебе смешно, – Сергей расплылся в такой добродушной и красивой улыбке, что Макс почти завис, заглядевшись на нее, – мне, правда, поначалу было не до смеха… Уйти-то я ушел, но голодные тетки мне потом еще года полтора звонили, молили о свидании. Одна даже у дома подкараулить смогла.

– Да ладно?!

– Я тебе говорю… Я такой иду домой из универа, – Сергей вскочил с дивана и начал иллюстрировать рассказ в лицах, – вокруг зима, вечер, мороз несильный, градусов семь-восемь, но и не Сочи, сам понимаешь… Народа на улице почти никого. Смотрю издалека – у подъезда стоит какая-то мадам в соболиной шубе до земли, ждет чего-то… Ну, ждет и ждет, мне-то что. Темно же, не видно, кто это. Подхожу, а она такая – хлобысь – шубу нараспашку, а там – ничего…

– Пиздец…