– Будет достаточно, если ты меня впустишь…

– Оу… Прости… Проходи, пожалуйста, – Макс посторонился, – вон вешалка и тапочки…

– Спасибо…

Сергей прошел в комнату и деловито осмотрелся по сторонам. Накрытый стол посередине, елка в углу с зажжённой гирляндой и работающий телевизор, беззвучно транслирующий советскую классику. Макс, как мог, постарался изобразить домашний уют.

– Классно у тебя…

– Хмм… Присаживайся.

Усиленно пытаясь найти применение рукам, которые вдруг стали помехой, Максим засуетился вокруг гостя. Сергей же наоборот вел себя естественно и уверенно, будто это он был хозяином дома. Пригубив красного вина, предложенного Максом, он еле слышно хлопнул ладонью по месту на диване рядом с собой, приглашая собеседника расположиться ближе.

– Ну как?.. Всё еще хочешь узнать о наших семейных тайнах? Или до речи упыря будем совковый нафталин смотреть?

Будто не ожидая подобного вопроса, Макс издал на выдохе какой-то внутриутробный звук – что-то среднее между согласием и удивлением. Сергей, не замечая этой неопределенности или намеренно ее игнорируя, откинулся на подлокотник, бесстрашно взгромоздив левую ногу на коленку ошарашенному Максу. Последний даже не попытался воспротивиться, словно так и надо.

– Думаю, телек можно выключить… У тебя же есть возможность зарядить какой-нибудь симпатичный фон? – Сергей махнул подбородком в сторону компактного музыкального центра, недавно приобретенного Максом.

Как загипнотизированный, Максим выполнил всё сказанное гостем. Экран потух, по комнате из динамика поползла тихая мелодия: шепчущий фальцет Милен Фармер, гимн сексуальной и распутной Калифорнии. Мелькнула мысль, что музыка как никогда подходит к ситуации.

– И кто же тебя эээээ…

– Кто же что?

Гость медленно провел рукой по ноге и расположил ладонь в районе паха. Макс неотрывно следил за происходящим, не пытаясь скрыть свой жгучий интерес. Сергею явно это нравилось.

– Ну, ты говорил… Как бы… Что тебя при матери, – Макс почувствовал, как кровь прилила к его лицу.

– А, это… Ты же говорил, что не гей… Тебе правда интересно, как это происходило? – Сын Анжелы явно испытывал Макса на прочность. – А то ведь я могу и не о себе рассказать.

– Нет… То есть… Не о себе – неинтересно.

– Ну, ладно… Жарко как-то, не находишь?..

Сергей выпрямился, быстро протянул руки за спину и через мгновение уже сидел без свитера, в одной только черной футболке с широким горлом, позволяя во всей красе разглядеть свою белоснежную шею, будто вышедшую из-под резца Праксителя. Откинувшись назад, он как бы невзначай задрал футболку, обнажив узкую полоску кожи над ремнем. От такого зрелища Макса пробил пот.

– Только так ведь будет нечестно… Давай я тебе расскажу, а ты мне. Идет?

– Я?! А что я могу тебе рассказать? – опешил Макс. – Разве только…

– Ну, например, как ты проводишь время с моей матерью…

– Эээммм…

– Рано испугался. О том, как и в какие отверстия, можешь умолчать… Интимные подробности мне неинтересны. А вот что ты к ней чувствуешь, помимо благодарности продавца к покупателю, мне бы очень…

– Зачем это тебе?

– А тебе зачем? – Сергей лукаво улыбнулся. – Вот и мне за тем же… Договорились?

– Нууу…

– Вот ведь какая привереда… Ну, что тебе жалко, что ли?.. Не ссы, никто не узнает. Даже она… Если ты ей сам не расскажешь, конечно же.

– Договорились!

Макс просто был не в состоянии сопротивляться этой интонации. Парень дирижировал им, как хотел. Казалось, прикажи он Максу откусить себе язык, тот бы послушался.

– Тогда начнем, – расположившись на диване поудобнее, Сергей заговорил с легким придыханием, – о том, что мне нравятся мужчины, я начал догадываться лет в двенадцать, наверное… Понятное дело, тогда мои порывы еще не были сексуализированы, мне просто нравилось проводить с ними время…

– Ты отца имеешь в виду?

– Нет… Я не знал своего отца. Они с матерью развелись, когда мне было два года. Насколько мне известно, сейчас его уже нет в живых… Но, как ты, наверное, обратил внимание, моя дорогая мамочка любит мужское общество. Любовники у нее были всегда, постоянные сожители реже, но, тем не менее, и они случались, – гость засунул руку себе под футболку и потеребил сосок, – среди них бывали разные… Но чаще всего – парни, примерно твоего-моего возраста, плюс-минус… За одного лет десять назад она выскочила замуж.

– То есть… Я думал, молодые парни, это потому что ээээ… сфера такая. Они же, в основном, работают в эскорте.

– Ну да… Вполне допускаю, что она просто на шлюшек подсела. Хотя… Дело ведь не в этом. Пацанам она тоже нравилась. И нравится до сих пор, как я заметил, несмотря на то, что уже за полтос…

Сергей сделал драматическую паузу и внимательно посмотрел Максу в глаза. Чувственные губы были чуть приоткрыты, дыхание стало более глубоким. Максим отчетливо понимал, что его грубо и беззастенчиво соблазняют. Причем нельзя сказать, что безуспешно. Противиться этому не было ни сил, ни желания.

– Из достоинств у моего нового папочки были только молодость, смазливая внешность и член. Не такой большой, как у тебя, но вполне заметный. Пользоваться им он тоже умел…

– Ээээ…

– Когда мне было пятнадцать, мы оказались в одной постели.

– Пиздец! – подсознательно Макс ждал чего-то подобного, но всё равно слышать такое было удивительно. – Он тебя… ээээ… изнасиловал?

– Ха… Нет, конечно, – Сергей заметно оживился, будто его история дошла до самого интересного места, – девственности я лишился лет в четырнадцать. С одноклассником. Потом были и другие… Скажем так, я уже не был невинной овечкой к этому моменту… Никто никого намеренно в постель не тащил. Всё случилось само собой.

– И Анжела эээ… была в курсе?

– Ну… Ставить ее в известность мы не собирались. Но всё произошло, как в пошлом анекдоте – она нас поймала с поличным.

– И она…

– Ага… Увидела, как её благоверный шпилит меня под хвост. Знаешь… Мы тогда не смогли остановиться. Как и тебя в тот раз, ситуация нас возбудила. И пока мы с ним не кончили, мамочке пришлось всё это наблюдать.

– Охуеть… И она вот так вот просто это пережила?

– Ххе… Разве я что-то такое сказал? – собеседник Макса одним глотком уничтожил остатки вина в стакане. – Она, конечно, женщина прогрессивных взглядов, но не настолько. Благоверного – под зад коленом, меня – без карманных денег. Всё, как полагается… Месяца два потом на меня дулась…