– Мисс, с вами всё в порядке? – вопрос прозвучал по-английски. И, похоже, её странная радость вызвала искреннее недоумение, потому что даже в приглушённом шлемом голосе слышалась обеспокоенность. – Дышать больно? Попробуйте покашлять. Мне нужно убедиться, что у вас…
– Всё хорошо, – перебила Рене, убрала бесконечно лезшие в глаза светлые пряди и улыбнулась ещё шире. – Рёбра целы.
Незнакомец внимательно, даже чуть настороженно посмотрел ей в глаза, затем перевёл взгляд на руку, которой она по-прежнему держалась за пострадавший бок, и вздохнул.
– Позвольте мне всё же лично убедиться. Переломы одного или пары рёбер не критичны и вполне срастаются сами, но хотелось бы исключить осложнения.
Его акцент был забавным. Непохожим ни на один из слышанных Рене ранее. Американский? Да, наверное. Что-то ближе к Калифорнии, отчего из каждой гласной веяло солёными брызгами гигантских волн с побережья для сёрфинга. Любитель скорости и экстрима? Пожалуй. И тогда вовсе не удивительно, что вдали от родной стихии он выбрал самое близкое по выбросу адреналина – мотоцикл.
– А вы, похоже, знаете об этих травмах немало, – хмыкнула Рене и осторожно поднялась. Мужчина же немедленно протянул руку, на которую она с благодарностью опёрлась. Нет, перелома не было точно, а вот ушиба избежать не удалось.
– Можно сказать и так, – пробормотал тем временем мотоциклист, пока Рене расстёгивала плащ.
Откинув одну полу, она повернулась ушибленным боком и скосила глаза на стоявшую рядом с ней неожиданно высоченную фигуру. Ух ты! Да это целый небоскрёб в отдельно взятой человеческой единице. Интересно, как же он с таким ростом помещается на своём байке? Рене хотела было оглянуться в поисках источника сегодняшних проблем, но тут послышался характерный звук расцепляемой манжетной липучки.
Одна из перчаток отправилась прочь, и на вялом осеннем солнце предстала широкая ладонь с длинными пальцами. Та оказалось столь же бледной, как и лицо, отчего едва удалось сдержать идиотский смешок – ну, точно нежить в городе! – однако оторвать взгляд не вышло. Не получилось даже зажмуриться! А потому, как бы Рене ни пыталась, она не могла перестать пялиться на лёгкие, скользящие движения, которыми незнакомец начал пальпацию. Довольно профессиональную, следовало заметить.
– Часто падаете? – спросила она, чтобы хоть как-то абстрагироваться от совершенно неуместных ассоциаций. Вампиры… Пф-ф. Господи, ну что за дура?
– Нет, – всё так же сосредоточенно ответил мужчина, а потом неожиданно хмыкнул. – Но другие явно не столь удачливы.
Рене не была уверена, что верно истолковала странную фразу. С одной стороны, конечно, в среде любителей погонять на двухколёсных машинах для суицидников травмы считались обычным делом, как и помощь друг другу. Но с другой, было что-то в его интонации. Некая мелочь или полутон превосходства. Но значило ли это, что парень считал себя более удачливым в плане травм? Очевидно, нет. Сегодняшний случай тому подтверждение. Скорее, его вообще не беспокоила возможность самоубиться. Он воспринимал данную вероятность… как должное? Выходило, что так. От этой мысли Рене напряглась, и это не скрылось от пальцев, которые как раз аккуратно надавливали на место ушиба
– Больно?
Только сейчас она заметила, что незнакомец так и не снял своего шлема. Кажется, ему вообще не требовались глаза, и он улавливал все нюансы по одному лишь едва ощутимому отклику. Любопытно.
– Вам не мешает? – спросила Рене вместо ответа и махнула рукой в сторону головы.
– Ощутить крепитацию15 может даже слепой, – ровно проговорил безусловно странный малый, а затем с нажимом повторил вопрос: – Больно?
– Немного. И часто вы так наезжаете на людей или только по вторникам? – Рене хотела сказать это лёгким, весёлым тоном и хоть немного разрядить слишком уж серьёзную обстановку, но вышло почему-то наоборот. Взгляд карих глаз на секунду словно прошил до мозга, отчего улыбка сама сползла с её лица, а затем вернулся к многострадальным рёбрам.
– Нет, – последовал сухой ответ, и длинная, точно река Святого Лаврентия, пауза. Наконец, мужчина снизошёл до злого продолжения. – Это вышло случайно. Объезжал бесконечный в этом проклятом городе ямочный ремонт и не рассчитал манёвр.
Он кивнул в сторону дороги, где оранжевой змейкой меж мелких выбоин в асфальте действительно протянулся с десяток конусов.
– Извините, – пробормотала Рене.
– За что? – Карие глаза демонстративно закатились, а мотоциклист перестал ощупывать бок и сделал шаг назад, скрестив на груди руки. – Если на то пошло, вам уже давно следовало бы вызвать полицию.
– Зачем?
– Я вас едва не сбил! – рыкнул он, словно общался с идиоткой. А Рене лишь пожала плечами. Право слово, она не видела в случившемся проблемы.
– Но не сбили же. Просто задели.
– Это всё равно считается дорожным происшествием. – Кажется, ещё немного и помощь придётся оказывать уже этому пациенту. Неврологическую. Ибо терпением, как и все мотоциклисты, этот человек явно не отличался. Тем временем незнакомец уже достал телефон. – Давайте действовать по правилам. Я виновен и готов понести наказание…
– Но у меня нет к вам претензий, – перебила Рене, а затем искренне улыбнулась. – Вы же сами сказали, что это случайность. А у меня нет ни одной причины вам не верить. Со мной же всё в порядке?
– Да.
– Значит, конфликт исчерпан, – поставила она окончательную точку. – Спасибо за помощь и простите, что задержала.
В знак раскаяния Рене слегка склонила голову и вновь повернулась к рассыпанной на мостовой земле, пытаясь решить, как поступить дальше. За спиной послышался шумный выдох, после чего наступило молчание. Наклонившись, Рене быстро подобрала черепки горшка, выбросила их в ближайший мусорный бак, а затем осторожно присела рядом с цветком.
Первой мыслью было донести бедную герберу прямо в руках, но Рене немедленно отмела эту идею. Чемодан, автобус, белое платье и целый час дороги плохо сочетались с поломанным стеблем. Возможно, стоило найти прочный пакет или что-то вроде того… Но где его взять посреди дороги? Разве что поискать в том же мусоре. Ну и, конечно, Рене даже не подумала, что можно было вслед за осколками отправить и растение в бак.
– Встаньте. Вы пачкаете платье, – раздался уже знакомый голос с нотками если не вселенской, то всегалактической усталости точно, и Рене оглянулась.
Так и не представившийся незнакомец уже успел надеть обратно перчатку и теперь стоял совсем рядом, небрежно перекатывая между ладоней большой картонный стакан. Неожиданно мужчина резким, но слишком метким движением выплеснул из него остатки чьей-то газировки прямо на близлежащий газон, наклонился, легко подхватил злополучный цветок, чтобы нарочито аккуратно засунуть в импровизированный горшок, а затем с хмыканьем припечатал сверху парой комьев влажной земли.
– Voilà. – Буркнул мотоциклист таким тоном, словно факт добровольной, а не вынужденной помощи, кажется, вызвал у него острый приступ зубной боли.
– Я… Ох, огромное вам спасибо, – радостно начала она, но её прервали.
Подхватив валявшийся неподалёку чемодан с такой лёгкостью, точно это была корзинка с вязанием, спаситель цветов продолжил:
– Вам следует знать, что раз в конфликте участвуют две стороны, то умаление прав на извинение одной из них будет для неё весьма унизительным. Тем самым своим великодушием вы лишь провоцируете усугубление чувства вины вместо решения проблемы. Весьма эгоистично, не находите?
– Что? – Рене удивлённо захлопала глазами, а потом поднялась и попробовала забрать из его рук злосчастный цветок. Наверное, они странно смотрелись рядом друг с другом – полностью чёрное и совершенно белое.
– Нельзя всегда получать то, что хочешь16, – напевно процитировал странный парень, прежде чем отпустил герберу. – Нельзя всегда оставаться святой, даже если считаете, будто несёте исключительное добро. Это утопия.
