Последние слова она мечтательно провыла, подражая Плаксе Миртл.

Поппи посмотрела на неё как-то особенно понимающе и сказала:

− Сходи. Он будет рад. И пускай закодирует тебя заодно…

Но Сивилла уже не слышала её. Как и сказанного в спину:

− Если не заАвадит…

***

А маленький фестралёнок, повадившийся таскать разные блестящие вещички из высокой башни, меж тем сладко посапывал, свернувшись калачиком и уткнувшись носом в гору подушек на подоконнике. Он даже не знал, какой переполох начался из-за его сорочьей слабости.

С утра он проснулся, разбуженный Двуногой. Она, нашаривая так понравившуюся ему цепочку, несколько раз прошлась рукой прямо по чувствительному носу малыша. Затем шумела, бродя туда-сюда. Фестралёнок даже с удовольствием за ней понаблюдал, особенно когда Двуногая достала чудный белый шар. Тогда он привстал на лапки, стоя на подоконнике, и вытянул шею, чтобы было лучше видно. Но Двуногая загородила вещицу своей шевелюрой. Он уже было потянулся из-за её спины к этому чуду на столе, как вдруг Двуногая вздрогнула и упала на пол. Шар перестал быть белым, вмиг обретя прозрачность.

Фестралёнок фыркнул и вернулся на своё место, поудобнее укладываясь спать на горе уворованных сокровищ: золотистом колокольчике, большом стёклышке с красивой ручкой и целой горе различных бус. Солнышко приятно пригревало ему спину, и малыш вновь заснул.

***

Никто и не подозревал, что у великого тёмного мага и гениального зельевара Северуса Снейпа было немало маггловских привычек. Он покуривал, хотя часто не получалось, — запах табака оставался на пальцах и напрочь отбивал нюх. Любил слушать металл и есть вредную маггловскую еду. Особенно курицу гриль. Причём жрать он её любил по-свински — руками. Так чтобы все пальцы в жиру, и вкусно причавкивать, обсасывая косточки. Позволял он себе такое пиршество редко и ненавидел, когда его прерывали.

Ритуал поедания курицы был в самом разгаре. Посетителей не ожидалось, каникулы закончатся только завтра, зелья для больничного крыла он сварил, а директор, который мог дёрнуть его в любой момент, сегодня отправился в гости к брату в Хогсмид. Северус решил отметить конец свободы праздничным обжираловом.

Курица была выше всяких похвал. Снейп получал практически оргазмическое удовольствие, жадно поедая белое нежное мясо и обсасывая блестящие от жира пальцы, когда услышал настойчивые сигналы оповещающего заклинания, накинутого на входную дверь. Он успел быстро протереть рот салфеткой и вскочить из-за стола и пряча за широкой мантией свой обед. В кабинет бесцеремонно ввалилась встрёпанная и помятая Трелони и стала что-то нести про собственную неизлечимую болезнь.

Чем болеет профессор Прорицаний, не знали, пожалуй, лишь младшекурскники. У остальных иллюзий не было. Только опыт преподавания малолетним баранам да увлечение маггловским покером помогали ему не выказывать раздражения. Курица стыла. Жирные руки, спрятанные в карманы, пропитывали мантию куриным духом и неприятно слипались. Трелони вещала о своих неизлечимых недугах и о тёмномагическом проклятии, однозначно и необратимо поразившем её пророческую тушку. Рот Северуса кривился в саркастичной усмешке. Бровь изгибалась.

− Сивилла, вы хотите сказать, вас кто-то проклял?

Он попытался говорить максимально холодно, про себя думая, что давно пора было проклясть. И если и не прокляли, то он это сделает с большим удовольствием. Уж очень мерзкая баба эта Трелони. Кроме того, у Северуса на неё огромный зуб имеется со времён пророчества, после которого всё пошло к драклу!

Трелони перешла на ультразвук, и Северус решил её не разочаровывать. Она подпортила его день, он подпортит её. Конечно, особенного вреда он ей причинить не может из-за профессорской клятвы: не вредить детям и другим профессорам, но кому как не ему знать, как эту клятву обойти. Северус включил свой преподавательский голос и приказал:

− Закройте глаза и стойте неподвижно!

Сивилла заткнулась и замерла пустынным сурикатом. Северус быстро бросил на курицу чары отвлечения внимания, вытер руку о карман — всё равно мантия уже испорчена − и достал палочку.

Диагностика показала полное отсутствие какого-либо воздействия. Можно, было бы, конечно, влезть ей в голову, но Северус слишком дорожил своими мозгами, чтобы пытаться погрузиться в ту кашу, которой забита черепная коробка профессора Прорицаний. Ещё не дай Мерлин поймет, что такое эгрегор…

Северус мстительно наколдовал для профессора Вечную трезвость. Достаточно мерзкое проклятие, которое он в своё время придумал специально для своих учеников и наложил на проход в гостиную Слизерина, когда ему надоело постоянно отлавливать пьяных змеек по замку. Проклятие, конечно, стоит подновлять раз в неделю, чтобы оно работало в полную силу, но профессору хватит и недели. При попытке употребить алкоголь её будет ужасно тошнить. Подумав, он добавил легкое детское проклятие Забывчивости. Поведение у профессора и так не ахти. А теперь чуть помучается, поищет предметы бытовой необходимости. Несколько раз перечитает страницы в книгах. Пройдет Забывчивось дня за два, но хотя бы маячить не будет и отвлекать от важных дел.

Обернулся, поглядел на стол. Курица безнадёжно остыла. И он мстительно сказал:

− Сивилла, проклятие я снял. Пару дней могут наблюдаться побочные эффекты вроде тошноты и забывчивости. Сейчас я дам вам зелье − пейте его три раза в день по тридцать капель.

И вышел в зельеварню. «Зелье» он сделал тут же. Накапав в воду валерьяны, полынного корня, и насыпав от души горького перца. Подумав, долил лимонного сока. Получилась горько-кисло-острая дрянь. Не навредит ничем, но настроение подпортит напрочь. Кроме того, вся еда будет со вкусом полыни.

Счастливый и довольный профессор отдал зелье коллеге, выпихав ту вон.

− Шиш!

Перед ним материализовался домовик.

− Да, декан Снейп!

− Выброси это, − указал он на курицу, − и выстирай мою мантию, − скомандовал, передавая ему испачканную жиром одежду.

***

Счастливая профессор Трелони вернулась в башню. Она была права! Поппи пропустила ужаснейшее проклятие, несомненно, разъедавшее её изнутри! И только пророческий дар и врождённая предусмотрительность спасли её от верной смерти. Она поставила зелье Снейпа на тумбочку у кровати и отправилась переодеваться. Вчерашняя хламида измялась окончательно и странно пахла курицей. Но прежде чем одеться нужно принять душ.

Одежду из шкафа она брала на автомате и, надев смешную розовую махровую шапочку с ушками на вечно растрёпанную шевелюру, отправилась в душ.

После мытья она с удовольствием облачилась в новую хламиду и, не сумев отыскать расчёску, спустилась в Большой зал на обед.

Профессор Дамблдор был знатно удивлён и обрадован, хотя усмешку он привычно спрятал в бороду. Нет, он сам был любителем экстравагантных мантий и головных уборов, но Сивилла в розовой шапочке для душа, из-под которой хаотично выбивались кудряшки, и в своих огромных очках выглядела комично. А вот Северус сдерживаться не стал:

— Сивилла, пророческий дар предсказал вам дождь? — бросил он саркастически.

Трелони лишь недоуменно посмотрела на него. Над профессором сжалилась Макгонаггал:

– Сиви, вы забыли снять шапочку. Позвольте…

И она одним движением палочки трансфигурировала нелепый головной убор в симпатичную шляпку с пером. И она бы даже очень шла профессору, если бы не беспорядок на голове прорицательницы, из-за которого шляпка смотрелась гнездом вороны, а перо лишь подчеркнуло нелицеприятное сходство. Но Трелони не смутилась. Она лишь фыркнула, закатила глаза и проследовала к столу, даже не поблагодарив Минерву за помощь. Та поджала губы и вернулась к трапезе.

В дальнейшем обед прошёл без эксцессов, но после возвращения в башню снова стали проявляться странности. В преддверии начала учёбы Трелони решила проверить материалы для преподавания в этом году и в первом же мешочке со своими любимым рунами из цветного стекла недосчиталась знаков! Отсутствовала руна Турисаз, а значит — кто-то украл у неё Удачу!