Миловидная стюардесса с сочувственной улыбкой склонилась над ним и еще раз повторила свой вопрос.

— Ох, маленькая моя, — страдальчески поморщился Саша, — не дай бог тебе так же… — Извините. — Похоже, стюардесса его хорошо поняла.

«Уважаемые дамы и господа! — раздался ровный голос из динамиков. — Просьба занять свои места и пристегнуть ремни. Наш самолет через двадцать минут совершит посадку в аэропорту Шереметьево-2. Сегодня понедельник, третье октября 1993 года. Московское время 11 часов 44 минуты. Температура воздуха в Москве — плюс семь градусов». Фил с Космосом в VIP-зале аэропорта ожидали самолет из Майами. Ждать было не скучно: благодаря прямой трансляции

CNN

они развлекались по полной. Русские пушки обстреливали русский же Белый дом! Тот самый, который два года назад вышла защищать вся Москва. Их пацаны тоже возили туда бутерброды и медикаменты, которые тогда, к счастью, не понадобились. Зато теперь, судя по всему, все может закончиться кровавой баней. Наконец объявили посадку рейса Белова. Резво поднявшись из кресел, пацаны с хрустом потянулись — засиделись уж — и направились в зону прилета. — Вот где реальный беспредел, — ткнул в огромный экран телевизора Космос. — Да, понедельник день тяжелый, — со вздохом согласился Фил. — Три по пятьдесят… — Космос на ходу отдал распоряжение бармену. Фил махнул водителю: — Володь, машину подгоняй… Саша в белоснежном плаще и белых штанах показался в дальнем конце аэропортовского коридора, ярко освещенного солнцем: — А что ж так рано, ей же месяц еще?.. — кричал он в трубку мобильного телефона. — Кать, ну ты гинеколог, не я… Да еду, еду… Давай, не прощаюсь. — Саша, помахав рукой пацанам, уже проходил через металлоискатель: — Привет, братья! — Здравствуй, брат! — Фил и Космос приветственно вскинули вверх руки. — Что у вас тут творится-то? — с несколько вымученной улыбкой спросил Саша, поочередно обнимая друзей. Космос, как это у него обыкновенно бывало при особом волнении, зачастил: — Сань, прикинь, там такая буча – город разнесут! У Белого дома реальная разборка. — Ничего, Ельцин новый выстроит! — пошутил Саша. — Сейчас поедем, сам увидишь. Ладно, это все суета, — приобнял Сашу Фил, участливо посматривая в несколько затуманенные Сашины глаза. — Как сам-то? — Да хреново, — признался Саша. — Со вчерашнего. Выпили там вчера… Фил с Космосом за спиной Саши многозначительно переглянулись. Космос щелкнул пальцами официанту. Поднос с тремя хрустальными рюмками и веточкой винограда возник перед ними, словно в восточной сказке. — О, клево! Кстати… — проглотив слюну, Саша потянулся к рюмке. — За свободу демократии! — поднимая рюмку, ляпнул Фил. — Хорош, хорош! — приостановил его Космос. – И провозгласил торжественно: — За будущего сына, Сань! Саша закусил виноградиной и пробормотал: — Дай-то Бог… — За настоящего пацана! — опрокинул в себя рюмку Космос. — Ладно, пошли.

8-мь месяцев назад

Белов сидел на кухне, отпивая кофе из кружки и читая газету с новостями. По телевизору так же шли новости, которые Саша внимательно, не глядя слушал. Варя вышла из ванной и подошла к нему.

— Тебе опять плохо? — обеспокоенно спросил Саша, смотря на жену.

Варя отмахнулась. Мысль о том, что такое самочувствие может быть признаком беременности, почему-то долго ею отметалась. Но чем черт не шутит, вдруг?..

На средней полке, под прессом пододеяльников и простыней, всегда лежала коробочка с тестом на беременность. Варя с волнением заперлась в ванной комнате. Сидела на бортике ванны и даже глаза закрыла в ожидании. Руки подрагивали от нетерпения. Наконец, взяла, взглянула. Две полоски. Девушка чуть не завизжала. Она с трудом дождалась вечера, чтобы скорее рассказать эту новость мужу. Когда Белов зашёл в квартиру, Варя с восторгом подбежала к нему и сказала:

— Проходи на кухню, у меня для тебя новость!

— Вареник, есть хочу, умираю. Давай новости потом, а сначала ужин? — устало протянул Белов, доставая из бара в гостиной бутылку коньяка и бокал.

— Да ты как узнаешь, сам обалдеешь! — сказала девушка и ушла на кухню.

Саше ничего не оставалось делать, как последовать её примеру. Зайдя на кухню, он сел за стол и посмотрел на жену:

— Ну?

— Итак, барабанная дробь… — Варя выдержала паузу, заставляя парня уже начать нервничать и тут выдала: — Я беременна!

Белов опешил, подскочил со стула, подбежал к жене и крепко обнял её, поднимая на руки:

— Варька, правда… получилось? — улыбаясь, спросил он.

— Правда, правда, — сказала девушка, улыбаясь и прижимаясь к мужу.

— Счастье-то какое!

На Ленинградском шоссе никаких признаков событий, сотрясавших телеэфира, не наблюдалось. Наоборот — вовсю светило солнце и хотелось радоваться жизни. Единственное, что смущало Сашу, это отсутствие свежей информации. А нужна она была ему каждые пять минут. Еще бы — Варя рожала, да еще и на месяц раньше срока. Номер роддома все время отвечал короткими гудками. — Ну что, Сань, как слетал-то? Отлично? — Космос не пытался отвлечь друга от беспокойных мыслей, ему и вправду было интересно. В отличие от него, Саше было не до деловых разговоров, тем более, если речь шла о дне вчерашнем. — Да так, более-менее ничего, — отбрехнулся он. — Ну, а погода-то как в Майами? — не отставал Космос. Они с Филом, вольготно развалившись на заднем сиденье, все еще надеялись на подробный и красочный отчет о заграничной командировке командора. — Да я не помню, я и океана-то не видел. Там братва с Урала подтянулась, мы пили в основном, — слабо защищался Саша, все набирая и набирая злосчастный номер. — А кто был? Кабан был? — решил прояснить обстановку и Фил. — Был, и Мурат был. — Ну, и как Кабан? — Да так… — неопределенно хмыкнул Саша. Фил эту его неопределенность воспринял как сигнал тревоги, все-таки безопасность была его головной болью: — Чего, какие-то проблемы, что ли? — Да нет… — отрицательно мотнул головой Саша. О, кажется, дозвонился. — Вообще Кабан проблемный… — нахмурился Фил. — Да что Кабан! — жизнерадостно встрял Космос. — Вот когда я на островах был, там такая негритянок была… — И он смачно зачмокал влажными губами. — Братцы, я не слышу ни хрена! — рыкнул на раздурачившихся опричников Саша. Космос убавил звук, но остановиться не мог, продолжая тихо втолковывать Филу: — А она, прикинь, раздевается, а там — все белое… Сань, да ты расслабься, — хлопнул он по плечу Белова, у которого опять сорвался звонок. — Подумаешь, на месяц раньше… — Я вообще семимесячным родился, — с неподдельной гордостью сообщил Фил. — Ну! А разве по нему скажешь? — радостно завопил Космос. — Все будет по уму, Санек! Родится Данька — ножки обмоем, свозим, окрестим в Свято-Даниловском… — Постучи по дереву. — Саша сам постучал костяшками пальцев по иконке, закрепленной у лобового стекла. — Ладно. Лирика… Что там у Фархада? Фил удрученно покачал головой: — А у Фархада, Саня, полный аллес…

====== Часть 23 ======

Комментарий к Часть 23 Telegram channel фанфика

https://t.me/brigada_bonni

— Молодой человек, Москва, — стюардесса тоже повторяла эту фразу уже не в первый раз. Заснул он, что ли, этот восточный красавец?

— Спасибо, — очнулся наконец Фархад. Достав из сумки сотовый телефон, Фара набрал номер. Саша ответил сразу: — Але, Фарик! Здорово, брат! — Я в Москве. — Привет от нас передай, — Космос с Филам строили Саше приветливые рожи. Саша глазами показал им: не мешайте, пацаны, не до вас. Справа по ходу промелькнули огромные буквы «МОСКВА» — бригадирский кортеж въезжал в мятежную столицу. — Не по телефону, брат, — нахмурился Саша. — Встретимся, перетрем. Тебя Космос встречает. — Закончив разговор, он повернулся к водителю: — Сейчас, Володь, заезжаем в офис, берем Фару и в роддом, все равно по пути.

Варя рожала вновь в институте «матери и ребенка», это было чуть ли не единственное место в Москве, где роженицу можно было поместить в отдельную палату. Правда, и за отдельную плату. Но, увы, никакими деньгами нельзя облегчить страдания всех женщин всех времен и всех народов. Схватки терзали Варю уже несколько часов. Процесс не столько шел, сколько затягивался. Больно было нестерпимо. Когда накатывало, Пчелкина вообще ничего не соображала. Существовала только боль, она занимала все пространство, не оставляя места ни мыслям, ни чувствам, ни желаниям. Кроме одного: скорее бы все это кончилось. — Тужься, тужься. Старайся, — уговаривала Варю пожилая акушерка. — Больно, — жалобно простонала Варя, когда боль на минуту отступила. — Э-э, милая, — ласково улыбнулась акушерка, — а ты как думала? Просто так, что ли, над детками потом так трясутся? Ты старайся, дыши глубже. — Дыши, Варвара, дыши. — Катя, Сашина тетка, погладила Варю по руке. Вновь накатила боль. Боже, когда-нибудь это кончится?