Конечно, наутро стыд и сожаление, суета по поводу ремонта автомобиля… С такими способностями у него уже появился свой мастер по ремонту авто:

– Что, опять? Что случилось? Хотя, оно мне надо… – опомнился мастер, понимая, что такие вопросы задавать милиционеру не стоит.

– Собаку сбил, сидела, скотина, посреди дороги, чуть ли не курила! Вот что она там делала?! – возмущался Когалымов. – Сколько займёт ремонт? А то без машины остаюсь, а на работу-то ездить надо!.. – Лишний раз напомнил о своём месте службы.

– Для тебя быстро сделаю, но, с учётом радиатора… Если движок не перегрелся, а то точить придётся, надо вскрывать, смотреть…

– Сделай, пожалуйста, позвонишь, как что-то будет известно! Я погнал, меня сосед вон ждёт.

Сколько раз сосед, по имени Семён, выручал своего друга Сашу. Благо у него был и эвакуатор, на который можно погрузить автомобиль после ДТП, и УАЗик, которым можно вытащить машину ДПСника, застрявшую где-нибудь на грунте во время ночной попойки. Когалымов только за счёт этого во многих случаях не получал огласки. Город всё-таки маленький, все друг друга знают, промедление явке с повинной подобно.

Морали Семён никогда не читал своему соседу, только, по взгляду, диву давался: как можно в форме, средь бела дня, появляться на людях в таком виде! У простого человека, у нормального человека всё-таки не извращены представления о безграничных возможностях власть имущих. С детства же воспитывают так, что тебе ничего такого нельзя. А те, кто так делают, тщательно это скрывают, по-прежнему повторяя: соблюдайте правила поведения.

Семён, как простой человек без привилегий, очень хорошо знал, как, не дай бог, просрочить анальгин в аптечке при проверке его автомобиля, не говоря уже о непрохождении техосмотра или, упаси господь, быть обладателем шин автомобиля, глубина протектора которого ниже 4 мм. А тут, рядом, вырос сосед, которому сейчас «можно» пьяным за рулём ездить! Диво дивное!

Двадцатичетырёхлетнему инспектору ДПС так казалось, что он может себе иногда позволить проехать выпившим за рулём. Как всё время рассказывал один старший товарищ по службе: «Каждый уносит что-нибудь с работы! Например, работник хлебозавода – хлеб, ликероводочного алкоголь… А что унести милиционеру с работы? – чуть ли не с претензией задавал этот риторический вопрос пенсионного возраста милиционер. И тут же отвечал на него сам: – Мы можем унести с работы нарушение ПДД – не пристегнуться во время движения, немножко выпить за рулём, пересечь сплошную линию разметки».

Естественно, такое оправдание столь негативных поступков звучит неубедительно и возмущает водителей транспортных средств, которых наказывают не то что за вождение автомобилем в состоянии опьянения, но и порой за перегоревшую лампочку, освещавшую номер машины! Так замучают нравоучениями, протоколами, оплатой штрафа, доказыванием его оплаты – отстояв очередь в роту ДПС и предоставлением квитанции, что лютая ненависть к профессии сотрудника ДПС передаётся по наследству, вместе с кодом ДНК. А кто-то вообще не останавливается на требование сотрудников, имея в портмоне визитки их же командиров. Хоть бы какая-нибудь юридическая ответственность была у этих счастливых обладателей таких привилегий! Нет же, всё-таки наказание придумано только для ничем не защищённого человека.

Конечно, нарушения правил дорожного движения не приветствовались между стражами правопорядка, но в обычной жизни, которая бывала между сменами, – сотрудниками милиции не исключались такие пренебрежения Правилами, тем более, чаще всего, – безнаказанные. Именно безнаказанность подталкивает многих на продолжение и увеличение совершения тех или иных негативных для окружающих деяний. Это первопричина появления тех, «кому всё можно».

По приезде домой Когалымов, как обычно в таких ремонтных случаях, попросил соседа поездить на его УАЗике. Семён, конечно же, по-дружески отдал своего металлического коня.

Но, поскольку был выходной, они, как обычно, договорились выпить по бутылочке пива. Их дома располагались в тихом переулке, где было всего лишь пять домов. Поскольку переулок не имел сквозного проезда, то чужие там бывали крайне редко.

В этом же переулке располагалась и удобная полянка, местная молодёжь частенько собиралась на ней. Там был специально оборудованный столик, лавочки, ветви деревьев естественным образом прикрывали стол и всё происходящее. По молодости всегда совершаешь опасные для себя же «взрослые» вещи, которые тщательно скрываешь от родителей. С этого местечка было видно всех – но не наоборот.

– Ладно, что мы всё обо мне да обо мне! Как у тебя дела, как твои пчёлы? – поинтересовался Когалымов у соседа.

– Всё нормально, делаю ульи для новых пчёл, скоро поеду на пасеку.

Бутылочкой пива не обошлось, сходили ещё. У каждого в руках оказалось по полторашке. В общем, недолго сидели в этот раз, быстро разбежались.

КПМ. Дневная смена. Много начальства. Седовласый лейтенант:

– Вот смотри, Саня, в день заступили. Смена наша четыре человека. Один начальник смены. Второй его помощник, вечно бумажки за него пишет. Остаёмся мы с тобой, чтобы ковырять, выявлять, зарабатывать. А теперь посмотри туда: начальник КПМ, как без него? Старший инспектор по розыску, старший инспектор ДПС – одно начальство. Всего семь человек! А работаем мы с тобой вдвоём.

– Д-а-а-а, – протянул молодой сотрудник, внешне поддерживая переживания коллеги, но внутри пока ещё не обращая на такие мелочи внимания.

– Одни начальники. Кругом одни начальники, а работать кто будет? – заключил нервно седовласый Ильич и остановил какого-то водителя. – Иди, Саня, посмотри его. А то начальнички скоро начнут говорить, что стоим и ничего не делаем.

– Здравствуйте, инспектор ДПС Когалымов, водительское, пожалуйста, и документы на автомобиль.

– Здравствуйте, вот, – протянула удостоверение улыбчивая, приятной наружности женщина.

Когалымов прочитал: «Федеральный судья».

– Ого, судья, что ли? – от удивления заволновался Когалымов, первый раз видевший подпись президента РФ на удостоверении. Потом ему станет известно, что в таких документах ставят клише. Но тогда он почувствовал, что стал ближе к президенту: вот, считай, эта женщина, а там рукой подать.

– Да, – скромно и всё так же улыбчиво сказала женщина, ехавшая со своей подругой.

Она оказалась не местная, поинтересовалась, как проехать к центру, расстались тепло. Когалымов подумал: чем выше люди, тем культурнее. И невольно вспомнил про сына директора электросетей, тем более он снова ехал через пост.

Свист, жезл, на этот раз остановка. День всё-таки, людей много.

– Здравствуйте, инспектор ДПС Когалымов, водительское удостоверение, пожалуйста, и документы на транспортное средство.

В еле приоткрывшееся затонированное окошко чёрного мерседеса была брезгливо протянута визитная карточка с указанием должности, звания, имени и фамилии командира роты ДПС.

– Это замечательно, – вежливо произнёс инспектор, – но я попросил водительское удостоверение и документы на автомобиль.

Так же молча были протянуты указанные документы. Чтобы как-то хотя бы вытащить из машины – про составление протокола и речи быть не могло – этого морального урода и двадцатилетнего наглеца, в жизни самостоятельно ещё ничего не добившегося, но поведением показывающего, что все вокруг ничтожество, Когалымов отправился с документами к месту их проверки по базам розыска, оставив у старшего смены. Перед этим сказал наглому водителю:

– Мы документы проверим по компьютеру, заберёте их вон там, – и пошёл, оставив сидящего юнца в автомобиле.

Возвращаясь назад, к дороге, наглец попался лейтенанту милиции навстречу и прошипел:

– Завтра ты уже работать тут не будешь!

Ответа он не дождался, да и что Когалымов ему скажет? Его совесть и так была чиста, что он хоть как-то приземлил этого мажора.

– На фиг он тебе нужен? – укоризненно произнёс седовласый опытный сотрудник Когалымову.