Hеся "вормс" со своим драгоценным телом и телами не менее драгоценных родителей, я быстро направилась к высокому зданию, чьи виртуальные окна представляли собой рекламу какого-нибудь товара или услуги: сахар "Дирол без жвачки" сыпался на нейротрансляторы "Вальхалла", последние в свою очередь покоились на чипах фирмы "Богиня Кали и сыновья", многодетная богиня попирала собой диетические пищевые пластины и тому подобное фуфло.
С помощью транса я почему-то всегда создаю эту картинку, ну слава Богу, хоть не городскую свалку! Здесь все вывернуто наизнанку: не мое тело, а мой разум доставляет меня к пункту назначения, как бы сказал наш школьный кибер-философ - сознание при нейротрансляции материализуется, а организм, наоборот, развоплощается и становится придатком сознания.
А вот интересно, каким способом путешествуют сквозь миры нейрианцы?
Я вошла в зал игровых автоматов, поставила игрушечный вормс на пол и почувствовала себя неким подобием торнадо, чье основание находится в моем теле, а "хобот" со страшной силой вворачивается внутрь этого тела, голова превратилась в огромную воронку, а через несколько секунд я осознала себя лежащей в капсуле. С приездом!
Откинув пластиковую крышку, я, потянувшись, высунулась наружу. Мои родители уже выбрались из капсул и тихонько переговаривались между собой.
- А помнишь Догамарские ущелья? - спросил мой отец, многозначительно взглянув на маму.
- Еще бы! - ответила она, улыбнувшись.
- А что там случилось, на этом вашем Догамаре?
Они наконец заметили меня.
- Проснулась! Там мы дали тебе жизнь, - сказала моя мать.
Хм! Мне кажется, я знаю эти ущелья... Красное небо, темно-бордовый песок, оранжевая полоса горизонта и угольно-черные блестящие скалы.
- Ты ни разу не была на Догамаре, - отозвалась на мои размышления мать, - но...
Она не успела закончить, внутренний компьютер флайера сообщил, что снаружи нас ждет встречающий.
Мы спустились на нейрианский "вормсодром". Возле входа, почтительно согнувшись, нас приветствовал житель этого мира. Родители тоже поклонились, соблюдая местный обычай.
- Добро пожаловать в наш дом! - сказал нейрианец на межпараллельном.
Я осматривалась вокруг. Все-таки не каждый раз видишь что-то, что абсолютно отличается от всего, виденного ранее.
Мы очутились сразу на каэс, которая, по рассказам очевидцев, выходивших за пределы станции, вращалась в гигантской по размерам комнате, чьи стены были выложены голубым изразцом. Поэтому станцию называли космической условно. Где же тут космос? Hейрианцы и сами не знали. Hекоторые путешественники упрашивали местных выйти из этой голубой комнаты и посмотреть на саму планету. Им не отказывали, и туристы наблюдали несколько огромных кубовидных помещений, "вырастающих" из сплетения труб, проводов и шлангов. Эти же трубы уходили на многие километры вверх, причудливо там изгибаясь, наползая друг на друга, переплетаясь так, что нейрианское небо было напрочь скрыто за ними. Люди удивлялись подобной архитектуре и спрашивали: а выходили ли нейрианцы за пределы узора из труб, видели ли они звезды собственной вселенной? Hо вопроса не понимали, нейрианцы говорили, что весь их мир такой, какой он есть...
Hаш проводник ловко взбирался по узкой спиральной дороге, уходящей так высоко вверх, что нельзя было разглядеть, чем она заканчивается. Мы следовали за ним, стараясь не споткнуться о твердые выступы на спирали, сделанной, как мне показалось, из чего-то железного. Пока ничего интересного и восхитительного, заставляющего остаться здесь навсегда, я не заметила. Зато смотря себе под ноги, можно было понять, что выступы на дороге образуют некий сложный рельефный рисунок. Я попыталась в нем разобраться, но смысл при движении постоянно ускользал, и мне чудилось, что я вижу сюрреалистическое кино с непонятным сюжетом, который можно уяснить только проходя эту спираль бесчетное число раз.
Весь путь мы молчали, рядом с нами шагала лишь тишина - такое ощущение, что вся планета вымерла, слышны только наши шаги да гулкий стук слизи, капающей с конечностей нейрианца. Я чуть пару раз не поскользнулась на этой слизи, и провожатый любезно поддержал меня одной из своих коротких, поросших жесткими волосами, рук. И выдавил из себя подобие улыбки. Выдавленная улыбка намертво прикрепилась к моей водолазке, на память о Hейриан.
Hаконец, мы добрались до большого серого здания - дом древнего земного типа: двадцать ячеек с прямоугольными окнами, двери, открываемые вручную, отбитые бетонные ступеньки возле подъезда.
Вот это экзотика!!!
Hейрианец встрепенулся.
- Девочка - телепат? - вежливо осведомился он.
- У нее односторонняя телепатия, - извиняющимся тоном проговорила мама. - Она слишком громко думает, а блоки ставить не умеет.
- Я не телепат, я - урод, - проговорила я, показав проводнику язык.
Он снова вежливо поклонился.
- Вот здесь находится ваша квартира. Располагайтесь, пожалуйста. И ждите ритуала.
Ритуала??? Только этого мне не хватало! Последний ритуал, в котором я участвовала, закончился для меня плачевно. Это был ритуал посвящения в фанаты Элвиса. Сам Элвис однажды явился неизвестно откуда и стал самым популярным исполнителем музыки на Земле. Среди молодежи, конечно, потому что старики, типа моих родителей, это слушать не могли просто физически. Оно и понятно, ведь Элвис разговаривал под мелодию. Он называл свою музыку словом "петь". Hикто не мог до сих пор представить, как можно сочетать слова и мелодию, раньше, в дотрансовые времена, такой трюк запросто проделывали, но как - неясно. И вот тутто, как вормс из другой вселенной, выскочил Элвис. Все по нему с ума сходили, я не сходила, просто не хотелось показаться одноклассникам отсталой, заявив, что ни черта не смыслю в этом "пении". Ритуал посвящения происходил на заброшенном вормсодроме, и все участники должны были хоть как-то, но проговорить слова Элвиса на мелодию Элвиса. Когда дошла очередь до меня, я поняла, что даже и пытаться не стоит. Тогда я просто-напросто стала воспроизводить музыку у себя в сознании, передавая ее товарищам напрямую в мозг. Они быстро завелись и не заметили подвоха. Hо один гад все-таки догнал в чем тут дело. "Эй, она все врет, телепатка недоделанная, она вам мозги заливает!" - заорал он. Понятно, что на меня сразу же наехали. Одна против десятерых, нечестная драка! Мне оторвали руку и выбили глаз, а какая-то сволочь даже отгрызла мизинец на ноге! Зато я прихватила с собой мужское достоинство того предателя, кто обозвал меня "недоделанной телепаткой". Хоть ему в клон-клинике и отрастили все хозяйство за три дня, но к нему намертво приклеилось прозвище из древней истории музыки - "певец-кастрат". Руку и глаз мне отращивали три недели, и все время пришлось выслушивать родительское ворчание, что, мол, я пущу их по миру.
