Какое гнусное предательство! Я должен предупредить Сигурда. Он должен знать, что армия людей в опасности, что глубоко под землей трусливые гномы куют мечи для полчищ цвергов. Но как мне выбраться наружу? Наверху меня поджидает страшный великан. Через пещеру мне не пройти, но я все же решаюсь на отчаянный шаг и выбегаю из своего укрытия. Дварфы роняют на пол свои молоты и удивленно смотрят на меня. Они никак не ожидали встретить здесь постороннего. Пользуясь их замешательством, я срываю со стены меч (топор свой я еще раньше выронил) и опрокидываю им под ноги горящие угли. Дварфы визжат от боли, а я успеваю выскочить из пещеры через большое отверстие в стене, оказываясь в том же лесу, откуда и пришел. Чушь какая-то. Но… делать нечего и я начинаю искать дорогу домой. Но, где мой дом? Снова я бреду в потемках, а в моих руках уже не меч, а весло, появившееся неизвестно откуда. Значит, я приплыл сюда на лодке. Где-то рядом должна быть река или озеро. Вскоре я слышу шум воды. Это неизвестная мне река, а на берегу стоит лодка. Куда мне плыть? На ту сторону или по течению? Вдруг до меня доносится чье-то пение. Это женские голоса. Я прыгаю в лодку и гребу к другому берегу. Там я вижу танцующих светловолосых красавиц в белых платьях и сразу понимаю, что это Зелигены – покровительницы лесов. Они ходят по кругу и тихо напевают какую-то песню. Не испытывая никакого страха, я вхожу в этот круг и красавицы начинают танцевать вместе со мной. Так продолжается очень долго и наконец одна из лесных красавиц подходит ко мне и берет меня за руку. Она ведет меня через лес, который совсем не похож на тот, который находится на другом берегу. Здесь повсюду растут цветы, весело поют птицы, а животные совсем не боятся людей. Солнце над нами яркое и теплое, трава мягкая и душистая, воздух чистый и свежий. Мы выходим на большую поляну, где танцует и поет великое множество лесных красавиц в белых одеяниях. Из слов их песни я понимаю, что большая беда угрожает их миру. Угроза витает в воздухе и вскоре не будет этого прекрасного леса, не будет спокойствия и радости на этом берегу, а будет только смерть. И здесь я понимаю, что просто обязан спасти все то, что так люблю. Стремглав я бросаюсь к берегу, чтобы переплыть на ту сторону и предупредить Сигурда о надвигающейся опасности, но моей лодки нет на месте. Я бросаюсь в воду, оставив на берегу оружие и одежду, но сколько бы я не плыл, я все время остаюсь на середине реки. Силы мои на исходе и мне приходится вернуться назад, но там тоже уже никого нет. Деревья стоят без листьев, трава пожелтела, а воздух пропах сыростью и болотными испарениями. Что происходит? Я падаю на землю и обхватываю голову руками. Мне кажется, что я схожу с ума. Мне впервые становится по-настоящему страшно. Меня трясет как в лихорадке, и тут я…. с криком просыпаюсь. На моем лице холодный пот, а в руке рукоятка меча. Вот такой странный сон мне приснился, дети. Что бы это все могло означать? У нас на корабле не было никого, кто смог бы дать толкование моим видениям и поэтому вскоре я обо всем этом позабыл.
Глава 3. Что делать, когда нет мачты
Этим утром море было уже не таким приветливым как вчера. Высокие волны с ожесточением бились о борт корабля. Качало так, что ходить по палубе было делом не из легких. Рагвальд находился на своем обычном месте. Только теперь он стоял, широко расставив ноги и покачивался в такт волнам. Брызги летели в его лицо, а ветер раздувал его мокрые волосы. Те, кто сидел на веслах, делали все, чтобы корабль сохранял устойчивое положение и не терял скорости. Рулевой навалился всем телом на руль и изо всех сил боролся с усиливающимся давлением. Мы рисковали развернуться левым бортом к волнам и тогда могли запросто пойти ко дну. Вскоре был отдан приказ убрать парус и теперь мы могли надеяться только на свои силы. Работы хватало всем. Одни поспешно сворачивали паруса, другие присоединились к тем, кто сидел на веслах, третьи занялись лошадьми, которые испуганно ржали и все время норовили сорваться с места. Буря разыгралась не на шутку. Волны становились все выше и выше. В какой-то момент вода с шумом обрушилась на палубу и мгновенно сбила с ног пятерых человек. Другой вал со страшной силой ударил в правый борт и корабль взлетел в воздух, подбросив нас вместе с собой на большую высоту. Каждый держался как мог. Опустившись обратно, мы зачерпнули столько воды, что казалось, нам уже не выбраться отсюда и что сейчас мы начнем тонуть. Какая-то веревка хлестнула меня по лицу и я закричал от боли. По палубе каталось все, что можно: люди, бочки, оружие, мешки, какие-то доски, обрывки канатов… Даже запасной якорь оторвало и кидало его из стороны в сторону. Несмотря на то, что сейчас было утро, мне казалось, что уже глубокий вечер. На свинцово-сером небе с большой скоростью проносились тучи. Ветер гнал их в противоположном от нас направлении, куда-то в сторону дома. Где мы сейчас? Я надеялся, что конунг хорошо представлял себе наше местоположение, так как повсюду, куда ни глянь, была лишь одна бушующая стихия. Вскоре, вдобавок ко всем нашим несчастьям, пошел проливной дождь. Находиться наверху стало совсем невыносимо. Я не мог бросить своих друзей в беде и остался на палубе. Рулевой еле держался на своем посту. Бросившись к нему я обхватил обеими руками руль и вдвоем нам кое-как удалось выровнять судно. Когда нам показалось, что буря идет на спад, мы увидели то, чего боялись больше всего. На нас надвигался огромный вал, который был в несколько раз больше предыдущих. Рагвальд, перекрикивая грохот стихии, приказал всем держаться. Все молились о том, чтобы спастись в этом кошмаре. И тут последовал удар.
Драккар подбросило как щепку. Краем глаза я понял, что нахожусь в перевернутом положении и тут же зажмурился. Через мгновение я перестал слышать шум волн и понял, что нахожусь под водой, а еще через мгновение вновь оказался на поверхности, но уже слабо понимал: выстояли мы или нет. Чей-то далекий крик разорвал грохот воды, но тут же и стих, поглощенный ревом шторма. Разные предметы бились об меня, мой шлем сорвало и унесло неизвестно куда, но я держался. Держался, что было сил, поскольку понимал, что только в этом мое спасение. Вполне отчетливо я видел, как одного из нас смыло в море, и он уже больше не показывался из воды. Кто из нас перенесет эту бурю? Корабль не выдержит! Но корабль выдержал. Пройдя сквозь волну, он смог перевернуться обратно и принял свое нормальное положение. Я не верил этому. Сейчас наш драккар был похож на старую разбитую повозку. Мачты не было, руль был сломан пополам, канаты в беспорядке болтались как попало, а трюм, наверное, был полон воды. Все, кто мог, сразу бросились вниз. Там хранились все наши дорожные припасы, без которых нам грозила бы смерть от голода. По пояс в воде, мы передвигались по трюму и вылавливали все, что можно было выловить. Хлеб отсырел окончательно, мука тоже, о чистой воде и речи быть не могло, а запас вяленой рыбы наполовину смыло в море. Нам удалось спасти несколько бочонков с вином, которые не пострадали и мешок овса для лошадей (чего, конечно, было совсем недостаточно). Наше положение казалось удручающим. Еще хорошо, что при такой осадке мы держались на воде. А ведь плыть дальше с трюмом, переполненным водой, почти невозможно.
Оценив потери после бури, мы увидели, что троих из нас уже нет в живых, еще двое сильно ранены, а из двух десятков лошадей осталось только половина. Весел не хватало, а от паруса толку никакого не было – мачта ведь сломалась.
Как только море успокоилось, Рагвальд собрал всех наверху.
–Братья, духи моря вновь не смогли нас остановить. Но мы сильно сбились с курса, у нас нет воды, и мы не можем идти под парусом. Еще трое наших друзей отправились в Хельхейм. Мы заплатили щедрую дань буре и буря стихла. Турнсваар где-то за этим морем и мы уже преодолели немалую часть пути. Пусть ваш дух остается крепким, пусть ваша рука не дрогнет от лишений, пусть ваше тело будет сильным. Хей!
