Прочитав текст письма два раза – как известно, Фейдж почти всегда дублировал прочтение, для более точного запоминания, – Саппи полез за пачкой сигарет и пошёл на кухню, где обитала его любимая пепельница.

Теперь Вегетты нет. Больше нет его жены, которая всегда была ярой противницей курения в домашнем помещении. Вслед за Вегеттой исчезли и продукты из холодильника. Саппи умел готовить, и порой готовил даже хорошо, но семья раскололась. Фейджу было вполне достаточно многочисленных дурацких перекусов в течение рабочего дня, Снупи добывал себе еду самостоятельно. Во всяком случае, теперь дома сын появлялся только поздно вечером. Даже в этот момент, как отметил Саппи, глядя на немытую с утра кружку сына, одиноко стоявшую в раковине, Снупи был ещё не дома. Хотя нет – судя по храпу из комнаты, сын уже здесь и даже спит.

Чем целыми днями занимается Снупи, ему было неизвестно. После смерти Вегетты и без того хромая успеваемость сына в школе резко скатилась. Снупи постоянно где-то пропадал вечерами. Сигаретами и алкоголем от него не пахло – нос Саппи никогда его не подводил. На остальное у Фейджа просто не хватало времени. Работа в Следственном комитете кипела, как никогда раньше. Однако не далее как позавчера Саппи сделал попытку завязать со Снупи разговор с целью прояснить ситуацию. В итоге всё закончилось скандалом и хлопнувшей дверью. В итоге и ситуацию Саппи не прояснил, и отношения с сыном, пребывающим, по всем признакам, в глубокой депрессии, испортил. Общение с Тузиком Саппи прервал, а поразмыслив вечером после похорон Вегетты, понял, что возобновить их в том же виде, в котором они были до вечера тринадцатого апреля, он пока не может. Вот в таком виде Саппи Фейдж, седой вдовец, одинокий и никому не нужный, в свои неполные девять лет сидел на кухне и медленно курил.

Согласно требованиям супругов вельш-корги, к утру Саппи Фейдж должен предоставить им всю агентуру Федерико Торреса, в особенности тех, кто мог изготавливать фальшивые документы. Саппи не без злости думал о том, насколько эти амбициозные моральные уроды из Отдела Безопасности, пусть и на пенсии, привыкли, что им выкладывают всё на блюдечке по первому же требованию. Это какой же самоуверенностью нужно было обладать, чтобы полагать, что он тут же вывалит им всю агентуру? Фейдж заведомо с презрением относился к ОБА и ко всему, что с ним могло быть связано. Саппи до сих пор не мог простить им зимнюю историю с «озейским маньяком». И хотя эти старички Велкаско, столь нежданно свалившиеся на его несчастную седую голову, уже давно на службе у ОБА не состояли, его презрение ненамеренно перетекало на них.

Саппи не предоставил бы им данные об агентуре Федерико, даже если бы он ими и владел. Фейдж не никогда не служил в ОБА и воспитан был немного по-другому. Копаться в личных вещах только что исчезнувшего Торреса, которые ещё неизвестно каким компроматом могли для него обернуться, Саппи не мог. Но требование надо было выполнять, поскольку неприятных разговоров с Армоном Афонсо, да ещё и с Тузиком, он не хотел.

Саппи скурил не одну сигарету, прежде чем понял, с какого конца начинать. Если Веласко так хотят выйти на псов, через которых Федерико Торрес мог сделать себе липовые документы, то он поможет им в этом. Работа, конечно, предстоит кропотливая, но вполне реальная. Нужно всего-навсего сделать анализ дел, которые вёл отдел Торреса за последние годы. И найти те, речь в которых идёт о фальшивых документах. Помочь в этом, к сожалению, сможет только Майкл Корнерс. Сейчас есть только он один – единственный, кто остался из того старого знаменитого состава. Но Саппи Фейдж был уверен, что этот нелепый пудель, каковым его ошибочно считают большинство собак, сможет выйти на тех, кто предположительно мог изготовить беглому главе Следственного комитета фальшивый паспорт. Осталось только придумать предлог, под которым Майкл не догадается, что задание Саппи Фейджа связано именно с поиском бывшего шефа. В этом году, всего за несколько месяцев, Саппи потерял уже много собак, в том числе свою жену. И он не хотел подставлять шею Майкла под очередную гильотину, призрачно маячившую из будущего.

Утром супруги Веласко были неприятно извещены о том, что никакого доступа к агентуре Федерико Торреса Саппи Фейдж не имеет. Вчера вечером, перед сном, выключая свет в номере, Вальтер был полностью уверен в том, что утром ему прямо под утренний кофе выложат всю нужную информацию. В итоге всё шло не по плану, и это его раздражало. Сельвина же, наоборот, предполагала такое развитие событий.

– Не переживай, Вальтер, – успокаивала мужа Сельвина. – Сеньор Фейдж ничего не знает про агентуру Торреса, но может постараться вычислить её самостоятельно.

– Дорогая, мне кажется, Афонсо подложил нам большую жирную свинью. Этот щенок Фейдж наверняка непрофессиональный следак и тянет время. Терпеть не могу некомпетентность…

Сельвина закрыла глаза, пытаясь не слышать слов мужа. В такие моменты он всегда сильно действовал ей на нервы. Даже сейчас она едва сдерживалась, чтобы не съездить ему по физиономии. Но Сельвина любила мужа, поэтому терпела его выходки всю их длинную, прожитую бок о бок жизнь. Терпела сеньора Веласко и сейчас. Правда, уже из последних сил.

– Сеньор Фейдж обещал добыть необходимые нам данные к понедельнику, Вальтер. Успокойся, – примирительно произнесла Сельвина.

– Теперь придётся отложить все дела до понедельника, – капризно фыркнул Веласко и сел на заправленную кровать.

– Почему же? – Его супруга улыбнулась. – Мы до сих пор не знаем, что в итоге произошло с Торресом. Его похитили – версия номер один, он сбежал самостоятельно – два, и, напоследок, третья: Федерико Торрес уже мёртв. Пока мы не располагаем сведениями о псах, которые могли бы снабдить его фальшивыми документами – а это сценарий второй версии, – мы вполне можем развернуть свои мысли в сторону остальных. Что у нас есть?

Вальтер полез в большой бумажный конверт, который им ещё вчера передал Саппи Фейдж, и достал оттуда первый попавшийся в лапу лист.

– У нас есть распечатка по мобильному номеру Торреса, которую предоставил оператор сотовой связи. Ещё… – Веласко вновь запустил лапу в конверт.

– Достань уже всё, дорогой, – попросила Сельвина, располагаясь в позе лотоса возле мужа.

– Ты повесила табличку на дверь? – уточнил вельш-корги.

– Конечно, – кивнула сеньора Веласко. – «Не беспокоить».

– Моя ты дорогая! – Вальтер расплылся в улыбке и поцеловал жену. – Так, у нас есть список телефонных звонков, текстовых сообщений. А также отдельный список его контактов, даже с именами. Это, как я понял, уже Фейдж постарался?

– Наверное, да, – задумчиво протянула Сельвина, пробегая глазами по листкам.

– Нам нужно восстановить хронологию событий прошлой субботы. Хронологию того дня глазами Торреса. Сейчас на лапах у нас довольно пресная бумажка со звонками и временем, когда они были совершены.

– Жаль, операторы не расшифровывают переписку, – покачал головой Вальтер. – Только отчёт о переданном сообщении, и всё.

– Можно вычислить мобильный телефон, с которым вёл переписку Федерико, найти его и пролистать. Это сложно, согласна. Но надо же с чего-то начинать. Тем более для Армона Афонсо с его возможностями найти по спутнику чей-то мобильный не составит труда. Надо попробовать, Вальтер.

Муж ничего не отвечал – он думал, сосредоточенно глядя сквозь стену.

– Нужен лэптоп, – наконец, подал он голос.

– Держи. – Сельвина протянула ему компьютер, предварительно введя пароли и войдя в систему.

– Оставь меня ненадолго, хорошо? – попросил Вальтер. – Мне нужно подумать одному. Сходи на завтрак. Можешь и мне чего-нибудь захватить. Я постараюсь быстро.

– Конечно, дорогой. – Без лишних слов и телодвижений Сельвина быстро удалилась из номера.

Веласко, оставленный женой наедине с собой, принялся за работу. Он достал чистый лист бумаги, взял маркер и начал рисовать схемы, рождающиеся у него в голове, пока он глядел на распечатку от сотового оператора.