— Наверное, это не дальновидно — обыгрывать в карты своего покровителя? — робко предположила она.

— Возможно, вы правы. Но с другой стороны, дальновидность никогда не входила в число моих достоинств! — Он снова улыбнулся и спросил, не отрывая от Изабель серьезного, напряженного взгляда: — А как вы догадались, что он мой покровитель?

— Просто мне так показалось, сэр Роберт, — отвечала она, не собираясь признаваться, что подслушивала под дверью и знает, что завтра ему предстоит рисковать головой ради замыслов графа.

— И вы угадали, миледи. Как и у вас, у меня нет влиятельных родственников, и граф Сассекс является моим единственным покровителем и опорой.

Изабель была не в силах скрыть приятное удивление. Значит, этому рыцарю известна ее печальная судьба!

— Позвольте же спросить, как такое могло случиться? — шепнула она.

— Увы, нас так и не представили друг другу должным образом, — произнес он с торжественной миной и отвесил глубокий поклон. — Роберт де Уоренн, к вашим услугам, миледи! Уверяю вас, что готов служить вам от всего сердца!

Изабель застыла под его пронзительным взором. Он де Уоренн?..

— Похоже, мы состоим в родстве, — с легкой улыбкой заметил рыцарь и подал ей руку. — Прошу!

Роберт давно успел сменить дорожное платье и латы на батистовую сорочку с пышными рукавами и воротником и бледно-зеленый жилет. Изабель почему-то стало легче от того, что его наряд нельзя было считать роскошным или чересчур изысканным. Она испуганно взглянула на протянутую ей руку — сильную, загорелую… и без обручального кольца.

— Я не кусаюсь, миледи, — вполголоса заверил он.

Остатки здравого смысла твердили Изабель, что не следует принимать его приглашение, что это будет опрометчивым и опасным поступком. Ни флирт, ни обычная дружба с этим рыцарем не помогут ей вырваться из стен Стоунхилла. И все же Изабель приняла его руку. Она не узнавала сама себя.

Во дворе запела цыганка. Изабель не знала, заметил ли их кто-нибудь в темноте — ей было не до приличий. Она шла как зачарованная, опираясь на сильную и горячую мужскую руку — совсем так же, как когда-то на руку Тома.

Ах, если бы Том был жив! Ее снова пронзила горечь утраты.

Изабель резко отдернула руку. Роберт посмотрел на нее с удивлением, но ничего не сказал.

— Мой отец был самым любимым кузеном Сассекса. Их отцы были родными братьями, — звучный голос Роберта проникал ей в самую душу. — Мой отец, Гай де Уоренн, прославился своей бесшабашностью и позволил вовлечь себя в опасную авантюру. После чего наш прежний суверен решил, что за такие ошибки следует снимать голову. — Роберт взглянул на Изабель с грустной улыбкой.

— Ох… — вырвалось у Изабель, невольно улыбнувшейся в ответ.

— Ко всему прочему, Гай де Уоренн был в то время совсем юным и даже не успел обзавестись семьей.

— Да, я понимаю, — прошептала Изабель, разглядывая его правильные мужественные черты. Значит, Роберт был незаконнорожденным!

Он пожал плечами, словно не ощущая своей неполноценности.

— Моя мать была вдовой, когда все это случилось. Позже она снова вышла замуж, но у нее на руках и так было трое детей от первого мужа. Естественно, ей было не до меня. Мне едва исполнилось восемь, когда Сассекс забрал меня к себе. С тех пор прошло двенадцать лет: — Они стояли на вершине холма по колено в зеленой траве.

— Вы не теряли время даром, сэр Роб! Мало кого в ваши годы жалуют орденом Подвязки! — Просто я никогда не забываю о поставленной цели, — отвечал он со слабой улыбкой. — Иначе я бы до сих пор чистил конюшни в Чезвике!

— Вам часто приходилось драться? — полюбопытствовала она.

— Конечно, прелестная Изабель! — Роберт не скрывал, что любуется ею. — Впервые я пролил кровь под знаменем короля Генриха, когда мы брали Булонь. Ту самую, которую трусливый Саффолк с таким позором вернул французам! Там я заслужил свои рыцарские шпоры!

— Но вы же были совсем мальчишкой! — опешила Изабель.

— Мне было почти столько же, сколько и вам, — возразил он. — Разве вы не чувствуете себя взрослой женщиной?

Изабель околдовал его напряженный, ищущий взгляд. Она из последних сил пыталась бороться с наваждением, повторяя про себя: «Не смей, у тебя нет никакой надежды!» Но в памяти внезапно всплыло улыбчивое лицо Тома, и она выпалила:

— А вы не могли бы напомнить об этом моему дяде?

— Зачем? — удивился он. И грубо добавил: — Вам так не терпится стать супругой какого-нибудь влиятельного лорда?

— Мне уже пятнадцать, и я больше не в силах находиться в Стоунхилле, — призналась она. — В конце концов, я располагаю достаточным наследством и могу считаться вполне приличной партией для любого дворянина!

— Для дворянина! — раздраженно воскликнул он. — Но не для полукровки, незаконнорожденного, который кровью и потом заработал себе рыцарские шпоры и жалкий клочок земли в Корнуолле!

Изабель опешила. Отчего он так разозлился?

— Мне пора! — спохватилась она.

— Почему? — Роб поймал ее за руку. — Неужели только из-за того, что я имел неосторожность высказать то, что думаю?

— Вы несете полную чушь! — в отчаянии вскричала Изабель, избегая его взгляда. Такому, как он, ни за что не бывать ее женихом!

— Да неужели? — Он грубо повернул ее лицом к себе. — Послушайте, я пытался быть с вами честным! А вы вместо ответа решили сбежать?

— Если вы решили просить моей руки, то вам следует обратиться к моему опекуну! — выпалила Изабель.

— Вот уж не думал, что вам так дорог ваш титул!

— Это все, что у меня осталось!

Роб долго смотрел на нее с застывшим лицом и наконец разжал пальцы. Изабель метнулась назад, к замку. Она была права. Ей следовало держаться от него как можно дальше!

— На рассвете я уеду отсюда, — вполголоса промолвил он. — И вряд ли мы увидимся снова.

Изабель замерла на месте. Она ничего не могла с собой поделать.

«Все дороги охраняются… У королевского совета есть шпионы даже среди ее челяди…»

— Не покидайте меня. — Она слышала, как Роберт подходит все ближе. — Изабель, вы покорили меня, и нам надо поговорить.

Она покорила его. Но ведь завтра он пустится навстречу опасностям! А что, если ему не суждено вернуться? Семь лет назад Изабель сама убедилась, что на свете нет и не может быть справедливости.

Этот рыцарь не для нее. Но разве она вправе отказать ему в такой малости, как простой разговор? Ведь Изабель никогда не простит себе излишнюю суровость, если он так и не вернется из Мэлдона!

— Не надо плакать! — Роберт ласково погладил ее по щеке. — Почему вы плачете? Неужели это я вас так расстроил?

Но Изабель уже не в силах была совладать со слезами и с воспоминаниями о давно потерянных близких.

Роберт несмело прижал ее к груди. И Изабель с готовностью ринулась в его объятия. Никому на протяжении целых семи лет не приходило в голову утешать ее вот так…

Он погладил ее по голове. Изабель доверчиво приникла к нему. Слезы иссякли сами собой. Его руки медленно скользили по ее спине. И тогда Изабель впервые в жизни испытала, что значит желать мужчину.

А Роберт осторожно, ласково поцеловал ее в макушку. Изабель затаилась, едва переводя дух. Она чувствовала прикосновение его теплых губ, но еще острее ощущала странную истому, охватившую все тело. Ее руки словно сами собой легли на гибкую талию.

Наконец она набралась отваги и подняла взгляд.

— Я люблю тебя, — промолвил он и наклонился к ее губам.

Обмирая от счастья, она прошептала прямо в ласковые, нежные губы:

— Я тоже люблю тебя, Роберт! — И эти слова шли из самой глубины ее исстрадавшегося сердца.

— Что?! — воскликнул Сассекс, не поверив своим ушам. Они стояли перед ним у подножия замка, совсем близко, но не смея прикоснуться друг к другу.

— Милорд, я прошу у вас руки Изабель. Наше родство достаточно дальнее и не может служить препятствием браку, — отчеканил Роберт, вперив в графа немигающий взор.

Изабель с содроганием следила, как физиономия ее дяди наливается гневным багрянцем.