— Привет, — вяло отозвалась Трейси. И тут же спохватилась: — Вы не видели сеньора де ла Барку? Он не может быть сейчас в университете?

— Сеньора, извините мой английский, — соседка явно удивилась. Она продолжала по-испански: — Сеньор не в университете. Он в Кастилии!

Трейси не понимала по-испански, однако уцепилась за знакомое слово.

— В Кастилии? Это на самом севере страны? Там, где его родовое поместье? «Каса де суэньос»? — выкрикивала она, все еще не веря, что ей так не повезло.

— Да. Сеньор уехал в Кастилию.

— Что?

— Хм-м-м… Уехал! Вчера!

Вчера. Антонио уехал вчера. Ну надо же так попасть впросак!

Алиса подергала мать за руку.

— Не сейчас! — рявкнула Трейси. Стиснув зубы, она напрягла память. Ведь Антонио рассказывал ей о своем поместье и даже показывал на карте. Черт побери, как же называют тот городок, что находится по соседству? Педамо? Педасо? Нет, Педраса! Точно, Педраса! И Трейси принялась объяснять соседке на пальцах, что ее дочери срочно нужно в туалет.

Через минуту Алису уже впустили в квартиру, а Трейси начала составлять новый план.

На следующее утро Касс сидела за рабочим столом в библиотеке, как всегда, обложившись кучей книг, и не могла собраться с мыслями.

Трейси с Алисой уже давно добрались до Мадрида. Касс едва набралась храбрости позвонить Марку Хопкинсу, и тот крайне неохотно выдал сведения о том, что мать и дочь вылетели накануне вечером. О судебном разбирательстве речи пока не шло.

Окончательно выведенная из себя головной болью, Касс так резко отодвинула биографию Марии Тюдор, что книга свалилась со стола, и из нее выпала цветная фотография.

Рассеянно уставившись на изображение рубинового колье шестнадцатого века, Касс снова погрузилась в раскаяние и скорбь. Как они дошли до такого? Откуда взялась вся эта дикая ненависть и ревность, в одночасье разрушившая дружную, сплоченную семью?

И что за бред несла Кэтрин? По крайней мере сейчас она не бредит, но даже антибиотики не сбили температуру.

Ее внимание снова привлекла фотография. Все несчастья начались с той минуты, когда Антонио де ла Барка переступил порог их дома — не так ли? Или это случилось десятки лет назад, когда его отца сбил автомобиль в каком-то глухом городишке под названием Педраса? А вдруг это началось не десятки, а сотни лет назад?..

Касс стало жутко от этой мысли.

«Никому из нас не поздоровится… Ты начинаешь понимать…»

Слова Кэтрин назойливо жужжали в ушах, вызывая сильнейшую головную боль. Вполне возможно, что в шестнадцатом веке одну из женщин их рода действительно сожгли па костре. Довольно важную особу, дочь самого графа Сассекса, аристократку, выданную замуж за испанского вельможу. Касс уже успела порыться в книгах и кое-что узнала. Род де ла Барка издревле владел провинцией Педраса. Конец правления Марии ознаменовался массовыми казнями еретиков, сжигаемых на костре. Но на такую жестокую участь обрекали себя лишь самые фанатичные протестанты. Неужели Изабель. была одной из них? Но как же тогда мог состояться ее брак с испанцем — ведь — Испания была целиком католической?

Касс привычно дала волю воображению, представив во всех деталях знатную даму времен правления Тюдоров, и удивилась острой вспышке жалости. Бедная Изабель! Неужели ее судьба действительно сложилась так ужасно?

И снова она взглянула на фотографию рубинового колье. Если Изабель носила его и если она принадлежала к роду де Уоренн, значит, какое-то время их семья действительно имела родственные связи с родом де ла Барка! А что, если у Изабель были дети? Тогда они становятся пусть дальними, но родственниками Антонио!

Трейси и Антонио. Кэтрин и Эдуардо. На память пришли ее собственные чувства к Антонио.

Глупость, чушь собачья! Да, она всегда была чересчур романтичной и готова поверить в судьбу и рок, но в данном случае и речи не может быть о каком-то роке! Это просто трагическое совпадение, что бы ни твердила ей Кэтрин!

Касс, зябко обхватив себя за плечи, со страхом разглядывала фотографию колье. Проблема заключалась в том, что она действительно верила в судьбу. И постоянно писала о ней в своих романах. Не слишком ли много трагических совпадений имело место в истории их семейств?

Кэтрин утверждает, что Изабель казнили в 1555 году — последнем году правления королевы Марии. Черт побери, откуда ей это известно?

В последней записи в дневнике тоже упоминается Изабель. Касс вздрогнула от недоброго предчувствия. Холод пробрал ее до костей.

Она тревожно оглянулась, словно впервые попала в библиотеку — самую любимую ее комнату в этом доме. Здесь дышал уютом каждый завиток на обоях, каждое кресло. А кроме того, все эти предметы несли в себе частицу прошлого. Прошлого, ставшего неотъемлемой частью настоящего. Касс всегда считала, что так и должно быть.

Тогда почему в последние дни прошлое стало играть в их жизни зловещую роль?

— Мисс де Уоренн?

Касс так задумалась, что вздрогнула, услышав голос Селии.

— Ох, как я испугалась!

— Прошу прощения. Леди Белфорд чувствует себя лучше. Она пришла в себя и хочет видеть вас.

— Слава Богу! — с великим облегчением воскликнула Касс. До больницы всего каких-то полчаса езды! Слава Богу!

— А еще вас просят к телефону, — добавила Селия.

— Будь добра, запиши сообщение. — Касс даже не слышала звонка.

— Это миссис Теннант, — многозначительно сообщила служанка.

Касс застыла на миг и опрометью кинулась к телефону. Затаив дыхание, так что удары сердца гулко отдавались в ушах, она поднесла трубку к уху и нетерпеливо окликнула:

— Трейс?

— Привет, сестренка! — с запинкой отвечала Трейси.

Касс закачалась па волнах блаженства. Кэтрин стало легче, а Трейси позвонила первой!

— Спасибо, что позвонила, Трейси! Я так жалею, что мы поссорились! Как там Алиса? Не скучает?

— У Алисы все в порядке. — Трейси помолчала и спросила: — А ты действительно жалеешь?

— Конечно! — торопливо заверила ее Касс. — Послушай, я готова на все, лишь бы помириться!

— Мне тоже жаль. Я вовсе не хотела тебя обидеть и наговорила всякой чепухи.

— И я! — Касс так сжала трубку, что побелели пальцы.

— Мы тут застряли совершенно по-дурацки, — призналась Трейси. — Касс, нам нужна помощь!..

— Застряли? Где?

— В отеле «Ритц», в Мадриде. Касс, ты должна мне помочь!

Касс с облегчением перевела дух. Вряд ли пребывание в отеле «Ритц» можно считать бедствием. Тем не менее она спросила с тревогой:

— Как я могу помочь?

— Антонио уехал в Кастилию. И только представь себе: ни один водила не желает наниматься на такую короткую поездку! — До поместья Тонио всего-то ехать три часа! И у меня появилась идея. Если ты вылетишь первым же рейсом в Мадрид — что-то около восьми часов, — мы могли бы прямо с утра отправиться туда на машине!

— Что? — опешила Касс.

— В восемь часов летит самолет компании «Либерия». Из аэропорта в Гэтвике. Сейчас двенадцать. Если ты выберешься из дому часа в два, то успеешь на этот рейс. В противном случае нам придется куковать здесь до понедельника, пока мы не найдем шофера. А ты могла бы провести с нами целый уик-энд! По-моему, это вполне соответствует твоим желаниям!

— Конечно, я прилечу! — не тратя времени на раздумья, вскричала Касс. — Закажи мне билет, а я побегу собираться! Не сомневайся, Трейс, я успею на этот рейс в восемь вечера!

— Касс, я уже заказала билет и туда, и обратно.

Касс не сразу переварила, эту новость, в особенности то, что ее собираются выдворить из Испании к концу уик-энда, однако предпочла не раздувать из этого историю. Довольно и того, что они помирились и Касс сможет побывать в Испании с сестрой и племянницей!

— Можно мне поговорить с Алисой? — с надеждой спросила она. От всех этих треволнений у Касс подгибались ноги. Еще совсем недавно она не знала, куда деться от горя, а вот теперь и Кэтрин пошла на поправку, и Трейси, похоже, одумалась…

— Алиса спит, — сказала Трейси. — Я встречу тебя в аэропорту. Позвони мне, когда пройдешь регистрацию на рейс.