- Я эту колотовку хоронить не буду, люди не осудят. Пускай её Ясеневская дочка хоронит. А то государство. А сироту приючу. Он же сирота, а кто же? Мать не в счёт, никогда её не было, одно название. А мы прокормим. И скотину прокормим, скотина тоже осиротела. Что смотришь, Умаров? Прокормим? Не молчи ты, расхляба! Люди осудят!</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Умаров, тихий узбек, еле заметно кивал. Рассказывали, что он строил дачу в соседней деревне, когда познакомился с Верой. Колычев ясно себе представлял, как потомок славного Улугбека проклинает ту дачу. Или нет? Или только со стороны так выглядит? "Не всё видимое есть действительное", - любил повторять историк в лётном училище. Умный был мужик. Своеобразный, но умный...</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Колычев объяснял собравшимся про машину, которая придёт, про работу, которая его ждёт, и внимательно следил за ситуацией. Он, конечно, не нанимался за порядком здесь смотреть, но так уж пришлось, уже впутали.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Всё шло нормально. Обычное в таких делах "распределение труда" - кто полы после покойницы помыть (не помоешь - другие покойники будут), кто живность к Умаровым помочь перевести и вещи Дусины перебрать, кто к Игнатьевым за самогонкой. "Как по маслу", - ещё раз подумал Колычев и отправился в свой аэропорт, будущую, и очень скоро, посадочную площадку.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Уже совсем рассвело. Утро было каким-то особенно белым, и он очаровался этой белизной. Слева её делила надвое чернеющая ленточка леса у самого горизонта, а справа небо смыкалось со снежной равниной в единое целое, и отдельные маленькие деревца словно висели в воздухе. Было так красиво и необычно, что захотелось это кому-то показать или хотя бы рассказать. Но кому?</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Грустное созерцательное настроение не улетучилось даже после канители со снегом - пришлось чистить подъездные пути, выгонять "шассик" и ровнять площадку, а потом ещё оказалось, что ветроуказатель повело...</p>
***
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Был второй час. Небо оставалось всё таким же белым. Колычев пил чай на вышке, отдыхая и глядя на тонкую линию лесной гряды. Снизу что-то промелькнуло. Шмыгнуло под самую вышку!</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
- Это-то ещё что?</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Он привстал со стула, опираясь костяшками пальцев на диспетчерский стол (обычный стол с наваленной на него аппаратурой) и сразу увидел то, что хотел. Не хотел вообще-то, даже близко не предполагал, но увидел. Это был Витюша.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Витюша разглядывал деревянную фигурку "Хлеб-соль", подаренную аэропорту на полувековой юбилей ясеневским скульптором со смешной фамилией Добробаба. Фигурка стояла здесь четвёртый год, и дурачок не мог не видеть её и раньше. Но раньше, насколько Колычеву помнилось, никакого интереса он к ней не проявлял.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Хлебосольная скульптурка представляла собой девицу в пышном, похожем на колокол сарафане и высоком резном кокошнике. Однако и вместе с кокошником рост её был примерно вполовину человеческого. На вытянутых руках она, вполне ожидаемо, держала каравай с солонкой посерёдке.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Колычев, ничуть не ощущая себя докой в искусствах, считал девицу довольно бездарным творением. Её рост, неудачно втиснутый между средним ростом реального человека и условностью миниатюрной фигурки, делал её каким-то карликом. Пропорции были сбиты - где шея? почему голова такая большая, а ручки такие короткие?</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Самой же главной ошибкой было лицо. Оно не выражало не только хлебосольности, хоть какого-нибудь гостеприимства, оно вообще ничего не выражало. Хорош был только кокошник. Тонкая работа, резные узоры. Иногда Колычев представлял, как гостей встречает один кокошник, без девицы, держит на вытянутых лентах каравай, улыбается самим собой, своими узорами - и получалось куда лучше, куда гостеприимнее!</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Конечно, доморощенный искусствовед посмеивался над своей бредовенькой фантазией, но не так чтобы очень. Ведь действительно - с такой физиономией, как у девицы, ни встречать ни провожать, ни петь ни танцевать.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Кроме всего, Колычев подозревал, что Добробаба не соблюдал технологию - может быть, взял неподходящую древесину (он говорил какую, но в голове не удержалось; акацию?), может быть, чем-то не тем её обработал, но цвет девицы был не древесным и приятным, как того хотелось бы, а серым. Да и серый бывает разный, бывает глубокий, бывает благородный. Этот же был просто высохшим. Никаким. И вся она пошла крупными, глубокими трещинами, рассыхалась.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Фигурка не была закреплена, стояла свободно, и Колычев всё надеялся, что какие-нибудь "выпимшие" утащат её, чтобы так или иначе сжечь в своём пьяном кураже. Но как-то ничьего куража на это не хватило. К ней быстро привыкли и вообще перестали замечать. Видно, не так уж трудно не замечать потрескавшуюся пустоту в кокошнике.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
И вот теперь её вдруг заметил Витюша, а что бы это значило, у него и не спросишь. Но уже одно то, что он здесь ошивается, плохо. Перспектива всё время отводить его в село за ручку - так себе перспектива.</p>
