<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Колычев шёл на работу, подсвечивая себе фонариком. Заря только-только занялась.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Ему как-то сразу не понравилось то, что он обнаружил, едва выйдя за калитку: по свежевыпавшему снежку тянулись следы саночных полозьев, а между ними - две довольно толстые дорожки, прочерченные чем-то, что, по-видимому, свешивалось с этих санок. Следы того, кто вёз, направлялись куда и Колычев - из села.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Когда всё это не свернуло ни в один из дворов, стало совсем досадно. Дорога вела прямёхонько к ветхому зданьицу аэропорта. Что и кому там делать? "Аннушки" не летают два года как, осталась только вертолётная площадка, ничего регулярного, одно только экстренно-запасное. Если же какая-нибудь взбалмошная бабулька решила бы, что экстренное - это буквально сию секунду, так она бы в такую рань не к аэровокзалу побежала, а к Колычеву, его начальнику.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
В общем, ничего хорошего странные следы не сулили и, как всякое странное, были очень не вовремя. Сегодня, кроме всего, предстояло ещё и со снежком повозиться, и всё в две собственные руки, нет других сотрудников в аэропорту. Не сегодня-завтра и аэропорта не будет, переведут в посадочную площадку, так пригрозил начавиаотряда, сказал - готовься, командир. А когда "командир", значит, дела плохи. При хороших-то делах Константин. Или, иногда, Михалыч.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
На полпути он выключил фонарь и теперь шёл, полагаясь на синий утренний свет, глядя себе под ноги, в загадочные следы, а на самом деле - в свои невесёлые мысли. Хорошо хоть, снега выпало не много, не увязал в нём по колено, как это было в прошлый раз...</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
- Э-ы! У! Ууу!</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Колычев вздрогнул. До аэровокзальной избушки оставалось метров сто. Зычно-невразумительное приветствие, долетевшее до него оттуда, издавал несомненно сельский дурачок, Витюша.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Какой именно у Витюши диагноз, никто сказать не мог. Говорили, что его мать живёт где-то в райцентре, в Ясенево, а сам он жил у своей восьмидесятилетней бабки, Дусаковой, которую все называли Дусей.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Старуха была крайне нелюдимой, зато изумляла своей работоспособностью. Маленькая и сгорбленная, она не производила впечатления сникшей или придавленной годами, скорее уж согнутой удобным для работы образом. С грядок её не сгоняло даже полуденное солнце, а снег она чистила так, что, казалось, именно перед её сараем и калиткой он какой-то другой, более лёгкий. Пятнадцать кур и петух. Восемь уток. Кудлатая полуодичавшая коза Бяшка.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Кто-то считал, что Дуся живёт ради слабоумного внука, кто-то - что она уже и сама не вполне в уме и занимается всем по накатанной, не соображая ради кого или чего, просто потому что всю жизнь так прожила и ничего другого не знает. У Колычева не сложилось на этот счёт никакого мнения. Он перебрался в Кривцово семь лет назад и обо многих вещах мог судить только со слов. Без всяких слов было ясно одно: если Дуся и старалась для Витюши, он этого не понимал.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
С его возрастом сельчане запутались (тридцать с лишним, сорок) и только твердили - как дитя годовалое. В это Колычев тоже верил на слово, годовалое так годовалое. Детей к своим сорока шести он не нажил и возраст их разделял так: "карапуз", "уже в школу" и "подросток". До школы Витюша сильно не дотягивал.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Он всё время лыбился своим полубеззубым ртом, повторяя отдельные звуки и слова целиком, изредка самые простые предложения, был совершенно безобидным, всегда одинаково довольным.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Волосы у него были очень редкие, на висках и приплюснутом затылке их не было совсем. Поначалу Колычев думал, что это от природы, но потом увидел, как Витюша, впадая в некую разновидность задумчивости, наматывает их на палец и тянет, тянет...</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Однако и эта "тянущая" задумчивость не делала его менее довольным. Вытягивая волосы, он был так же доволен, как и не вытягивая. Похоже, он никогда не расстраивался, не грустил. Задумываясь, всё так же лыбился.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Ростика он был небольшого, с тонкими руками, тонкими кривыми ногами и широким торсом. Ходил прихрамывая. Иногда с силой прижимал руки к туловищу, а иногда начинал ими размахивать, словно распугивая невидимых насекомых.</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Насекомые не исключались и настоящие - от Витюши довольно сильно несло. Немытым телом, затхлостью. Он мылся только летом, на запруде, да и не столько мылся, сколько играл - заходил прямо в одежде, лупил по воде ладонями, брызгал себе в лицо, приседал и резко подпрыгивал, сопровождая это любимой песней - наА, наА!</p>
<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
Однажды Колычеву довелось наблюдать эту водную забаву собственными глазами. Он укреплял тогда крыльцо и пришёл на запруду за песком. Хороший, белый песок - только на маленьком пятачке, возле плотинки, именно туда, след в след за "командиром", махая руками, как мельница крыльями, пришагал и Витюша. И сразу в воду.</p>
