Громадный варвар подошел к мальчику, что-то говорил ему, подвел к нему девочку, соединил их руки.

   Похоже, это была свадьба. Но из того, что открылось путнику, она грозила превратиться в похороны. А громадный варвар тем временем вытащил из земли деталь частокола, которым оградили костер, опустил ее в огонь. Деталь вспыхнула - это был факел.

   Путник вздохнул с облегчением. Конечно же, факелы, они их защитят, свет спасет их, свет оградит от несчастий.

   Где-то в глубине сознания возникли странные мысли. Чужестранцу на мгновение показалось, что все происходящее связано не с чем иным, как с порошком, кружащимся в воздухе. Путник встал и на свой страх и риск покинул круг света, отбежал подальше от костра, стал глубоко дышать. Голова прояснялась, паника отступала. Мир не торопился утрачивать яркости красок, но судя по тому, что головная боль усиливалась, действие наркотика проходило.

   Путник подошел к ручейку, умылся, стал приводить себя в порядок. Он почувствовал, что кто-то стоит за спиной. Путник замер, боясь обернуться. Руки снова стала бить предательская дрожь. Неужели ему не привиделось, неужели в ночной темноте кто-то действительно прятался, только того и ждал, чтобы какой-нибудь глупец вышел за пределы освещаемой области. Путник резко развернулся и ужаснулся. Напротив него стояла фигура, с ног до головы укутанная тканью. Саван мертвеца, они добрались до него!

   Путник повалился на спину, хотел закричать, но ужас сковал его голосовые связки, он лишь забрался в воду, пытаясь ухватится руками за ускользающую реальность.

   - Вернись! - сурово сказал мертвец. - Ты оскорбляешь моих людей.

   "Колдун, всего лишь колдун" - догадался путник.

   - Уже иду, - выдавил из себя путник. Весь мокрый, напуганный, он зажмурил глаза, борясь с действием наркотика.

<p>

Глава 6.</p>

   Когда путник занял свое прежнее место у костра, его встретили откровенно враждебными взглядами. Он и сам не желал возвращаться туда - наркотическое действие, которое оказал кружащийся в воздухе порошок, могло возобновиться. Но настраивать против себя племя горцев значило обречь задуманное предприятие на провал.

   Впрочем, вождь казалось, и не заметил его отсутствия. Когда путник сел рядом с ним, он поглядел на чужестранца покрасневшими от дыма глазами.

   - Я обещал сказать, почему нельзя ходить на запад, - произнес вождь.

   Путник пожал плечами. Атмосфера враждебности не рассеялась. Взгляды присутствующих на церемонии варваров были прикованы к нему.

   - На западе заходит солнце, там царство мрака, - выдохнул вождь. - Но люди все равно туда идут. Потому что они слышали легенду о храме. Говорят, что там исполняются желания. Там можно вернуть давно пропавших родных. Потому что все они отправились на запад. Мертвецы отправляются туда, ты ведь это знал?

   Путник неопределенно кивнул головой.

   - Смельчаки не боятся за себя, когда идут туда. Они все прикидываются собирателями легенд, но они врут. Им хочется вернуть утраченное счастье, воскресить любимых, вернуть их из цепких объятий смерти. И когда они идут на запад ради этого, то теряют гораздо больше, чем жизнь. Ты не боишься остаться среди мертвых. Ты этого желаешь. Ты надеешься встретить тех, кого когда-то знал, но ожидает встреча с мертвецами. Они ужасны и отвратительны, и нет на западе ничего, кроме бесконечного леса, нежити, шныряющей в подземных лабиринтах. На западе прячется солнце, там прячутся и мертвецы. Там спрячут и тебя. От жизни. Если ты не боишься этого - значит, ты безумен.

   Путник ничего не ответил. Он невнимательно слушал вождя племени. Скорее пытался побороть накатывающие волны наваждения. Наркотик снова начинал оказывать свое влияние, галлюцинации вот-вот могли повториться. Упоминание погибших родственников навело его на мысли иного толка. Видеться стало совсем другое: родной город, не похожий на здешние, родной народ, друзья и родственники, которых он, казалось, не видел целую вечность.

   Колдун стал выплясывать у костра. Одурманенный четырнадцатилетний мальчишка, ставший теперь мужчиной, потащил свою новоиспеченную жену куда-то в сторону. Варвары ухватили свои чаши и стали пить мутновато-зеленый напиток, разливаемый колдуном. Протянули чашу и путнику. Тот поморщился, ему стало страшновато. А что если туда намешано чего посильнее порошка? Ядовитые грибы, например. Тем не менее, он принял чашу из рук колдуна и отхлебнул немного. Но колдун не сводил с него глаз, стоял над душой.

   Путник понял, что надо выпить все, приложился к чаше и опрокинул ее содержимое себе в глотку. Неприятное на вкус зелье оказалось забродившим медом. А зеленоватый цвет жидкости указывал еще и на возможную заплесневелость.

   Путник не отравился - по это поводу можно было выпить. Ритуал подходил к завершению. Варвары разобрали факелы, сложенные вокруг костра, поднесли их к огню, позволили языкам пламени жадно их облизать. После несколько человек возглавили шествие, другие замкнули строй. Путник шествовал где-то посередине. Голова изрядно болела, его шатало, но варвары, идущие по сторонам, подхватывали его, не давали упасть. В этот момент он мечтал об одном - добраться до места ночлега.

<p>

...</p>

   Его устроили на ночлег в хлеву, не предоставив никаких постельных принадлежностей. Оптимистически рассудив, что лучше так, чем под открытым небом, он набросал под себя сена и прилег. Как это часто бывает у больных людей, к вечеру состояние ухудшилось. Насморк и боль в горле, о которых он успел позабыть во время дневных приключений, погони варваров, торжества у костра, напомнили о себе. Дышать было практически невозможно, все внутри горла чесалось.

   Неудивительно, что крепко уснуть не удалось. Путник ворочался с бока на бок, ему постоянно не хватало воздуха. Тогда он словно рыба принимался хлопать губами, стараясь захватить ртом больше живительного газа. Он никак не мог выбросить из головы образ родных, потерянных им. Путнику было плохо.

   В хлев кто-то вошел. Путник вздрогнул. Ему снова показалось, что в ночи крадутся страшные существа, передвигающиеся спиной вперед так же быстро, как и при обычной ходьбе. Путник замер и посмотрел в двери хлева. Глаза его привыкли к темноте, потому он легко различил фигуру младшего сына вождя. Тот стоял и смотрел по сторонам, видимо пытаясь отыскать незваного гостя, нарушившего размеренное течение жизни в их племени. Горло путника словно бы кошки стали раздирать когтями, он кашлянул, отхаркнул слизь. Сын вождя его заметил, понял, что чужестранец не спит, приблизился.