Так, например, появление Корнелий, которые стали для Ткачихи глазами и ушами, истэры объяснили не более чем результатом творцов магии иллюзии. Самозабвенно нахваливая указ покойного короля Себастиана первого, о запрете изображать членов королевской семьи, истэры обвинили во всём неких художников, поспособствовавших наплыву многочисленных самозванок. Ловкой игрой на струнах чувств человеческой души, истэры не просто так упомянули славного предыдущего короля. Провернув этот на первый взгляд обыденный трюк, они успешно поселили в сознании масс прямую связь между существующей действительностью и памятью о славном монархе, что лишний раз упрочило мнение народа о внешнем враге, который и явился всеобъемлющем злом, разгулявшемся в королевстве. Доводы казались более чем убедительными и, как следствие, принятыми на веру всеми, кто пожелал их услышать, в том числе и преданным офицером Риджесом.

Будучи равно искусным как в фехтовании, так и в магии, могущественный «первый» являлся отличным приобретением для Ткачихи, которая постепенно начала отыгрывать свои утерянные позиции его руками. Проявив себя как талантливый командир, генерал-аншеф Риджес за пар недель, разобрался со всеми мятежами сопротивления. Увы, но опьянённый слепой преданностью принцессе, Роберт не щадил никого и, вскоре, пали сопротивляющиеся губернаторы и их города. Потеряв последние оплоты сопротивления, невинные жители срединного королевства оказались заложниками ситуации, без право голоса, ведь всё что нужно, за них во всеуслышание говорили истэры голосом короны.

Разобравшись, с внутренними врагами, Роберт принялся за врагов внешних. Искренне считая всех отвернувшихся бывших союзников короны предателями, Риджес самолично взялся готовить экспедиционные войска, которые готовились к своему бесславному завоевательному походу.

Решение генерал-аншефа Риджеса, идеально укладывалось в намеченный истэрами план, ведь вершащий самосуд могущественный «первый» в далёких землях куда более эффективен, нежели эта бочка с порохом под боком, которая рано или поздно могла бы начать что-то подозревать в самый неудобный момент.

Недостаток военной мощи, с лихвой компенсировался узурпаторскими указами, позволяющими буквально отбирать боевые корабли в портах срединного королевства, да и согнанные под покровом ночи мятежные горожане, денно и нощно безропотно строили новые корабли, во избежание пыток и наказаний.

Увлечённый своими далеко идущими планами, Риджес не считался с потерями и даже не замечал их, всем своим нутром он жаждал конкретной победы над всеми, кто посмел так подло отвернуться от его принцессы. В свою очередь на троне, Роберт видел не арахну с черными, как сама ночь, глазами и даже не взрослую Эмили, каждый раз, когда он смотрел на нынешнюю королеву, он видел ту самую добрую девочку, свою маленькую ученицу, чьё сердечко было полно доброты и света. Ослеплённый едва ли не отцовской любовью, Риджес был готов свернуть горы, лишь бы никогда не видеть слёз на её маленьком личике.

Тем временем в параллель текущим событиям, в «срединном королевстве» набирало обороты тайное сопротивление. Сразу после исчезновения Эмили Джессен, несколько особенно преданных короне людей, основали тайное общество, которое было создано лишь для единой цели: обезопасить истинную принцессу Шелортиса. Структура общества была покрыта тайной и не позволяла даже его членам, ничего знать друг о друге.

Каждый, кто присоединился к ордену, мог надеяться только лишь на себя и свои силы, но при этом, имея возможность заручиться поддержкой другого члена ордена, сумей он его выявить и войти к нему в доверие. С одной стороны такая конспирация, исключала возможность выявления всей сети, с другой вводило ужасную путаницу и неразбериху.

Однако поскольку все члены «ордена» прекрасно знали обо всех тонкостях произошедшего: от случая на ярмарке, до проведения ритуала разделения, вопроса о каком бы то ни было слаженном действии не стояло. Все прекрасно понимали, что «ритуал» должен был навсегда отправить Эмили в другой, что самое важное, не магический мир, откуда она никогда бы не вернулась, а значит и защищать им, по сути, было некого.

На сегодняшний день, задачами «ордена» являлись не много не мало простой сбор информации о засевшей в замке арахне и стравливание её верных рыцарей «фиолетового ордена» друг с другом. Благо абсолютно безнадежный в своей подлости, без лишних усилий поддавались на всевозможные провокации, что разительно усложняло работу Риджеса по подготовке экспедиционного флота.

Лишь вопросов времени явилось создание в стенах замка Шелортиса, тайной канцелярии, что выполняли бы функции по выявлению и ликвидации шпионов, будь то внешние разведчики или внутренние тайные общества. Новая служба приобрела оформленный вид и даже получила собственную темницу, в нижних чертогах замка, впоследствии ставшей именоваться вселяющим страх наименованием: «бастион безумной боли». Возглавил тайную канцелярию один из трёх изгнанных истэров, по имени Хамон, в то время как Луир ни на шаг не отходили от «вечной», чтобы всегда быть готовым подсказать ей правильное решение, выгодное для него самого.

Так и проходили дни, а за ними тянулись месяца, сливающиеся воедино в года. Никто из «ордена великой тайны» даже в мыслях не мог представить, что когда-нибудь истинной принцессе будет суждено вернуться в свой родной мир, чтобы дать ход течению новым судьбоносным событиям.

Безмятежное ночное небо, раскрыло радушные объятия всему миру, одарив его своими мрачными дарами, полными томительного таинства и пугающей неизвестности. Свет далёких звёзд самозабвенно пробивался сквозь пространство великой материи, чтобы с любопытством улицезреть наполненные кровавой жестокостью события мира смертных душ.

В зале для торжественных приёмов, на троне великого монарха срединного королевства восседала лже-принцесса, точь-в-точь внешне напоминающая настоящую принцессу Эмили, хоть и отличаясь от неё своими чёрными, как сама ночь, глазами.

Перед троном, согнувшись в услужливом поклоне, замер крупный буллс, который ожидал разрешения начать говорить, чтобы поведать королеве свою историю, на которой он планировал хорошенько заработать. Не смея поднять глаз, не столько из-за страха быть убитым, сколько опасаясь того, что ему не заплатят, бык рассматривал всё, что попадалось ему на глаза.

Чуть поодаль от него, на расстоянии пары шагов стояли чёрные, отполированные слугами, кожаные ботфорты расставленные между собой на расстоянии широких плеч его хозяина. Слегка приподняв взгляд буллс увидел, как из этих сапог произрастала величественная тучная фигура, облачённая в фиолетовый наряд «ордена», поверх которого был надет поблёскивающий в свете свечных люстр, золотистый нагрудник. Сжимая в руках длинное причудливое копьё, рыцарь преграждал им путь быку, указывая место, где тому необходимо стоять.

Два невысоких шута, что поначалу буквально встаскивали его в тронный зал, обхватив его крупные кисти своими руками, сейчас расположились слева от трона, согнувшись в низком поклоне на коленях и приложив свои лбы к полированной поверхности мраморного пола. Сопровождавший его шут покрупнее ростом и, судя по его облачению, явно побогаче достатком, в этот самый момент стоял позади быка, замерев в услужливой позе.

Где-то в зале в этот момент находился крайне неприятный быку тип, который всем своим тоном выдавал ярчайшее отвращение к нему, но продолжал давать свои указания: куда подойти, где встать, когда говорить и так далее. Всё это ужасно нервировало буллса, но ради возможного крупного вознаграждения, он был готов стерпеть и не такое.

– Её высочеству, следует опросить свидетеля, – донёсся чей-то шёпот в районе трона, – Пусть для начала представиться, быть м …

Голос резко замолчал, складывалось впечатление, что ему не дали договорить, но всех подробностей буллс не мог видеть из-за своей крайне неудобной позы.