«Значит, я похожа на местного парня, — с удовлетворением подумала она. — И не бросаюсь в глаза».

По мере приближения к улице с заведениями ветра и луны прохожие попадались всё чаще. Сбившись в небольшие компании, простолюдины пьяно смеялись, обсуждая удовольствия прошедшего вечера. В основном хвалились количеством выпитого вина и спорили о достоинствах общедоступных красавиц, приводя порой довольно интимные подробности.

Дворяне тоже держались кучками, но вели себя не так шумно и держались подчёркнуто обособленно от представителей низших классов, но ни к кому не приставали, никого не задирали, несмотря на различные степени опьянения.

Пришелица из другого мира подумала, что местные сословия напоминают масло в воде. Их можно взболтать, но смешать невозможно. Даже возле публичных домов.

Однако вскоре выяснилось, что внутри своего социального слоя аборигены ведут себя точно также, как соотечественники Ии.

— Эй, парень! — рявкнул кто-то над самым ухом.

Провожавшая взглядом богато отделанные носилки с крышей над широким, застланным ковром креслом, девушка поначалу даже не поняла, что это обращаются к ней. Только уловив краем глаза какое-то движение, в последний момент успела отпрыгнуть, и молодой мужчина в короткой, серой куртке и такой же, как у неё, круглой шапочке с узкими полями проскочил мимо, вовремя подхваченный таким же пьяным приятелем.

— Ты меня, почтенный? — проблеяла Платина, лихорадочно гадая: сразу бежать или подождать дальнейшего развития событий?

— Какой я тебе почтенный?! — пробормотал заплетающимся языком мужик, с трудом принимая вертикальное положение. — Я мастер Таджи!

— Простите, мастер, — поклонилась Ия, делая крошечный шажок назад. — Не узнал в темноте.

— А ты меня знаешь? — удивился собеседник, не выпуская плечо приятеля, чтобы не упасть.

«Вот докопался! — с досадой подумала девушка. — Сейчас семечек попросит или телефон позвонить. А сам-то не мальчик уже».

Но вслух сказала:

— Не знаю, мастер.

И приготовилась бежать.

— Так как же ты меня узнаешь? — неожиданно захохотал пьяный, качая головой. — А ты забавный. Куда идёшь так поздно? Комендантский час скоро.

«Упс! — мысленно охнула Платина. — И что говорить? Вот же ж! И как я не подумала, что об этом могут спросить?»

Внезапно ей на помощь пришёл спутник приставалы.

— Ищешь кого? — поинтересовался он, глядя на Ию осоловелыми глазами.

— Ну так господина моего! — обрадованно вскричала она. — Его матушка, моя госпожа, меня за ним послала!

— Сам-то давно из деревни? — почти доброжелательно спросил ещё минуту назад пытавшийся ударить её мужчина.

— Так прямо перед тем как петсора пришла, в услужение поступил, — ответила девушка, на ходу придумывая детали своей «легенды».

— Ишь ты! — пьяно ухмыльнулся собеседник и передразнил: — «В услужение»… Небось, ещё и грамотный..

— Немножко, мастер, — пролепетала Платина, сообразив, что вновь ляпнула какую-то несуразицу.

— Пойдём домой! — предложил на её счастье второй пьяница. — Чего к парню пристал?

— Нет, ты погоди! — с хмельным упорством возразил спутник. — Пусть расскажет, кто такой и что здесь делает?

— Ищу господина Джуо Андо, — предприняла последнюю попытку отговориться Ия…

— Ты как хочешь, — не слушая её, сказал второй мужчина. — А я пошёл…

Он отшатнулся от приятеля, и тот едва не упал на грязную мостовую, едва успев вцепиться в кафтан спутника.

— Стой, я с тобой.

Воспользовавшись тем, что собеседники потеряли к ней интерес, девушка отступила назад и торопливо зашагала в ту сторону, откуда всё ещё доносилась музыка и мелькали тусклые отблески от света множества бумажных фонариков.

К её удивлению, народа на улице Тучки и Дождя оставалось всё ещё довольно много. Но с первого взгляда становилось ясно, что люди эти в основном уже пьяные и явно собираются расходиться.

Стараясь держаться как можно незаметнее, Платина подошла к распахнутой настежь двустворчатой двери, из-за которой доносились звуки музыки, звон посуды и многоголосый гомон.

В просторном помещении с ведущей на второй этаж лестницей за уставленными мисками, глиняными бутылками и чайниками столами при свете бумажных фонариков приятно проводили время прилично одетые простолюдины.

На невысоком, круглом подиуме сильно накрашенная пожилая женщина перебирала струны лежащего на низеньком столике музыкального инструмента, аккомпанируя худенькой девице с толстой косой, уложенной в затейливую причёску.

Приглядевшись, Ия с изумлением поняла, что их кричащие яркие платья сшиты из самого настоящего шёлка! Только вряд ли данные особы принадлежат к благородному сословию. Так что же получается: кроме дворянок, жён и дочерей богатеев, в шёлк могут одеваться только проститутки?

Пришелица из иного мира с трудом удержалась от кривой усмешки, осознав причудливый выверт местной логики.

Тонкий, звенящий голосок певицы с трудом пробивался сквозь пьяный гам. Но и здесь имелись ценители прекрасного. Трое мужчин, один из которых выделялся шёлковым халатом и широкополой дворянский шляпой, расположившись у самой «сцены», казалось, затаив дыхание, слушали песню о несчастной любви.

Ещё несколько ярко одетых женщин с пышными причёсками сидели за столиками, притаившимися в укромных уголках зала, где культурно отдыхали солидные, бородатые и пузатые дядечки в кафтанах из дорогой ткани.

Неожиданно девушку кто-то грубо толкнул в спину. Отскочив, она резко обернулась, увидев подростка в застиранной, густо покрытой пятнами, короткой курточке со стопкой грязной посуды в руках.

— Чего встал, деревенщина? — рявкнул тот надтреснутым голосом и, не дожидаясь ответа, устремился к широкому, ведущему на кухню проёму, зло бросив через плечо: — Понаехали тут!

«Да пошёл ты!» — мысленно огрызнулась Платина, продолжив с интересом оглядываться вокруг.

Её внимание привлекла небольшая толпа, сгрудившаяся вокруг стола у ведущей наверх лестницы. Создавалось впечатление, что люди наблюдают за чем-то, буквально затаив дыхание. Внезапно раздался довольный крик, и они громко загомонили. По долетевшим до Ии обрывкам фраз она поняла, что кто-то выиграл «кучу серебра».

«Тут ещё и казино!» — мысленно усмехнулась девушка.

— Ищешь кого? — над самым ухом прогремело так, что она отпрыгнула в сторону испуганным зайцем.

Кряжистый, широкоплечий здоровяк с рваным шрамом на щеке и в стёганном жилете поверх коричневой куртки смотрел на неё из-под густых, кустистых бровей.

За красным кушаком торчала деревянная дубинка с обмотанным тряпьём набалдашником.

Вспомнив разработанную легенду, Платина энергично закивала.

— Господина Джуо Андо не видели, почтенный?

Собеседник задумчиво потёр поросший рыжей щетиной подбородок.

— Нет. Он давно сюда не заходил. Тебе в «Гнездо соловья» надо или в «Тростник». Попробуй спросить у охраны на входе. Может, скажут.

— Спасибо, почтенный, — поклонилась Ия. — Я так и сделаю.

— Ну, ступай, — снисходительно махнул рукой вышибала, повторив совет, который она уже сегодня слышала. — Да поторопись, комендантский час скоро.

— Конечно, почтенный, — ещё раз поклонившись, она вышла, успев за несколько минут составить некоторое, пусть и самое поверхностное представление о заведениях ветра и луны.

Оказавшись под открытым небом, девушка подумала: «А вдруг и в самом деле наскочу на сыночка старухи? Вони тогда будет, как от дохлой крысы, и неприятностей вагон».

Тем не менее она решила пока не выходить из образа посланного за господином слуги.

Целеустремлённо пройдясь по улице, Платина насчитала целых пять заведений. И это не на столь уж великий, по местным меркам, город.

Четыре «досуговых центра» расположились в двухэтажных, деревянных домах с открытыми верандами или балконами. В три из них пускали свободно, а вот у дверей четвёртого бдила вооружённая дубинками охрана.

Надпись, сделанная ослепительно белыми буквами на большой красной вывеске, гласила: «Поющий под ветром тростник».