На этом наш разговор и закончился.

Думаю, всё было бы немного иначе, услышь я Гавриила ещё тогда, в кабинете. К сожалению, моя глухость не сыграла никому на руку, и глаза мои остались слепы.

На следующий день мне довелось сообщить остальным братьям, что в ближайшую пятницу нам стоит собраться. Не по важному делу, разумеется, а просто так: отдохнуть в Райском саду, как полагается. С кагором, нектаром и повседневной болтовнёй, коей у нас так мало.

Конечно, многие изначально удивились и даже искали подвоха во встрече встрече, задавали вопросы. А я ходил, как дурак, и улыбался: настроение от такого поднималось. Несмотря на проблемы, что остались после побега, всё давалось легко, будто заранее оказалось запланировано и отточено до мелочей.

Вскоре наступил день и час, в который мы должны были собраться.

Вечерело. Красное солнце уже почти зашло за горизонт, когда мы пришли на место. Повсюду летали светлячки, еле освещая полянку, на которую Варахиил по мановению руки пригнал парочку летающих огоньков, освещая место.

На траву лёг большой плед, чтобы вместить всех семерых архангелов. Тут же появились и кагор, и нектар, и даже различные вкусности, чтобы было, чем занять во время разговоров руки.

– Итак, мы здесь собрались для того, чтобы?.. – обратился ко мне Иегудиил, разливая по золотым кубкам вино и протягивая его каждому.

– Побыть вместе, – просто ответил я, наслаждаясь тишиной и спокойствием сада.

Приняв бокал в руки, слегка поднял его, оглашая и причину, и первый тост за сегодня.

– Братья! В последние дни я понял, что мы действительно мало проводим времени вместе. Я бы сказал: крайне мало. Слишком. В нашем случае это непростительная ошибка, ведь держаться только за то, что мы Совет архангелов, – глупо. Я уже и не помню таких моментов, когда мы собирались друг с другом и разговаривали по душам. Чтобы мягко попивали вино и слушали звуки вечернего засыпающего Рая. Мы разучились быть семьёй. Парадоксально, не правда ли? Мы учим смертных быть едиными друг с другом, а сами забываем о таких простых вещах. Согласен. У нас есть принципы, которые диктуют нам соблюдать порядок в Раю. Но о каком порядке, вообще, может идти речь? Я вижу, что большинство из нас разбито, в основном, после того побега. Пусть мою дочь и освободили, но какое нам дело до демонов, когда надо налаживать связь с ангелами? А как наладить и её, если сами забываем про такие простые вечера? Пожалуй, я никогда не был так счастлив, как в данную секунду, ведь все мы, братья, рядом и можем провести один спокойный вечер всемером, не заботясь ни о чем, вообще.

Я поднял бокал, и мне навстречу отозвалось ещё шесть таких же.

В глазах архангелов было заметно смятение и даже некоторое непонимание происходящего, а если быть точнее, моих слов, ведь я никогда так горячо не говорил о семье, а очень зря. Понимая свою ошибку, был готов идти до последнего, но уже не ради войны, а ради того, чтобы снова обрести семью, какой мы являлись ещё с зарождения самого времени.

К счастью, неловкость первой за сотни лет встречи быстро скрасил алкоголь.

Он расслабил, заставлял говорить всё более открыто, что под конец мы уже перешли на заоблачные темы, которых я не планировал касаться: снова можем начать переругиваться.

– А вот Отец пропускает всё веселье, – усмехнулся Варахиил, довольно потягиваясь и разминая плечи.

Кости хрустнули, выдавая, что ему вновь захотелось в бой.

– Уверен, что он наблюдает за нами. Всё-таки разве не от него пошёл приказ и разрешение на войну с ирамитасами? – хмыкнул Иегудиил, выливая остатки кагора в кубок и делая небольшой глоток.

– На самом деле, даже интересно, почему от него пришёл приказ. Прозвучало ведь очень не в его духе, – заметил Варахиил, опуская взгляд в пустой кубок и переводя его на Уриила. – Он как-нибудь объяснил такой поступок? Всё-таки он ещё после второй райской зарёкся о том, что более здесь не прольётся кровь ни ангелов, ни ирамитасов, – припомнил брат, и теперь я тоже почему-то насторожился.

В последнее время приказы Отца и впрямь звучали немного не в его духе. Точнее, я сказал бы: не по заповедям. Он убивался после войны с ирамитасами, что мы позволили себе нарушить самые священные правила Рая, а сейчас так просто добились разрешения и на муки Кейт, и на подготовку, и отпор в виде войны чернокрылым. Что-то тут не клеилось.

Уриил переглянулся с Селафиилом и недобро ухмыльнулся. Сделав глоток из кубка, он отставил его на плед и скрестил руки на груди.

– А Отец и не давал нам эти приказы, – нагло улыбнулся Уриил.

Шутки? Неужели вино так в голову ударило, заставляя рассказывать какой-то бред и так недобро поиздеваться над нами? Я напрягся и за спиной проявился меч, что тут же выдал меня с головой.

– Воу-воу. Михаил, что сразу за оружие-то? – поинтересовался Селафиил, и теперь уже за его спиной показался чехол с ангельским клинком. – Я тоже так умею, только зачем нам это надо, скажи, пожалуйста? – поинтересовался брат, склоняя голову набок. – Отец нас оставил, – уже грубо, со всей прямотой произнёс он, вставая и оглядываясь на архангелов. – Он не выходит на связь уже много лет. Понимаете весь масштаб трагедии? – Селафиил сделал шаг назад и, обратив взор к небу, рассмеялся.

От смеха по коже пошли мурашки. Можно подумать, что брат сошёл с ума и теперь так развлекается над нами. Но что-то подсказывало, что всё было чистейшей правдой, высказанной под хорошее начало Уриила.

Вскочив на ноги, я сжал руки в кулаки и оглянулся на братьев, понимая, что они в не меньшем ступоре. Только вот раз за разом за спинами вспыхивал свет, показывая ангельские клинки.

За исключением Гавриила. Он, как сидел мирно, так и остался. Только вот голова поникла. Похоже, он не чувствовал той же эйфории, что Селафиил с Уриилом. Он не упивался властью, которая попала в руки.

– Мы – новые Боги! И вы каждый раз с таким упоением слушали нас, думая, что всё говорит Отец. Глупо, не правда ли? – спросил Уриил, подходя ко мне и буравя взглядом. – Особенно ты, старшенький. Что, понравилось решать? Ну как тебе наши решения? – он склонил голову на бок и ухмыльнулся.

– Да вас за такое с неба следует сбросить! – воскликнул Иегудиил, вскакивая на ноги и выхватывая из-за спины меч.

Кубок с вином, что опрокинул брат, растёкся по пледу, подобно алому пятну крови, а звук выхватываемого клинка прорезал тьму также неожиданно, как гром среди ясного неба.

Следом показались и остальные мечи, сверкая в свете луны и летающих огней.

Завязался бой. Четверо против двоих.

Гавриил лишь отошёл в сторону, чтобы его не убили. Похоже, он думал, что не имеет права нападать сам, ведь знал план Уриила с Селафиилом от начала и до конца. Видел, с каким самозабвением они наслаждались властью, и именно поэтому не смел сказать и слова. Младший ведь.

– Неужели ты не рад, что твою дочку-предательницу прилюдно истязали на площади? – спросил Уриил, делая очередной выпад в мою сторону, от которого я ловко ушел, ставя верхний блок и с силой отводя оружие в сторону.

Лязг соскользнувшей друг о друга стали высек искры, что звёздами осыпались на землю.

– Я говорил, что против таких суровых мер! Она не лучше Пенелопы, но подобное наказание оказалось слишком даже для нас! Таким промышляют демоны! – воскликнул, чувствуя острую боль, что резанула меня по сердцу.

Я ведь даже с тяжестью на душе отводил её к тому столбу, что установили перед Небесным штабом. Сотню раз было желание извиниться, но Кейт была предателем, а посему, когда Уриил предложил мне зачитать ей обвинение и первым нанести удар, я не отважился. Закрыл глаза, притворился, что есть дела поважнее, и отошёл в сторону. А после быстро убежал в свой кабинет и плотно закрыл дверь, только чтобы не слышать громких криков дочери.

Ни один предатель не заслуживает такой долгой казни, что предложили они. И всё под каким предлогом? Что так повелел Отец! Ну, как же я раньше не заметил, что это слишком жестоко? К смертным Бог относился по одному. Потоп, всадники Апокалипсиса – всё это создано, чтобы наказать грешников, но к нам, своим сыновьям и творениям – ангелам, Отец относился гораздо более трепетно.