В главе к.и.н. М.В. Жолудова анализируется деятельность одного из наиболее известных британских государственных деятелей и дипломатов XIX века – лорда Пальмерстона. Будучи министром иностранных дел, он оказал значительное влияние на формирование внешнеполитического курса Великобритании в Европе в 30-х годах XIX века. Автор обращает внимание на то, что именно в этот период были сформированы основы антирусской внешнеполитической доктрины Британии. Пальмерстон считал непримиримыми англо-русские геополитические противоречия на европейском континенте, защищая интересы торгово-промышленных кругов Великобритании.

Глава к.и.н. Д.И. Портнягина и к.и.н. Н.А. Портнягиной посвящена деятельности в России британского посла Артура Николсона в период революции 1905–1907 гг. Опираясь на архивные документы, большая часть которых впервые вводится в научный оборот, авторы показывают, с какими проблемами дипломату пришлось столкнуться в России в период революции, и какую оценку он им давал в своих донесениях в Форин Офис. Авторы пришли к выводу, что в начале своего пребывания в стране либерал А. Николсон оценивал русские события, деятельность новых институтов (парламента и политических партий), исходя из британского опыта. Однако ожесточённая партийная борьба, нежелание левых и либеральных партий идти на компромиссы с властью в Думе привели его к мысли о том, что преодоление революции в России следует связывать скорее с деятельностью правительства, нежели политических партий и парламента. Особое влияние на оценку А. Николсоном событий в России оказал П. А. Столыпин. Британский посол, имевший либеральные взгляды, весьма высоко оценил политику П. А. Столыпина периода 1906–1907 гг. и смог наладить с ним конструктивные отношения, что, в конечном итоге, способствовало заключению англо-русского соглашения 1907 г.

Глава д.и.н. С.О. Буранка посвящена анализу визуальной пропаганды, используемой дипломатией США в международных отношениях в период 1941–1943 гг. Как отмечает автор, в современных исследованиях, посвященных истории международных отношений, достаточно востребованным направлением является изучение специфики информационного дискурса. А особую роль в данном дискурсе играет пропаганда через кинематограф, который использует образы, исторические символы и устойчивые метафоры, обращение к которым может сформировать определённую общественную реакцию. Фильмы США периода 1941–1943 гг. – одно из главных направлений визуальной пропаганды.

В главе к.и.н. Д.И. Портнягина рассматриваются взгляды видного британского дипломата Ф. Робертса на внешнюю политику Советского Союза в первые годы после Второй мировой войны. Автор приходит к выводу, что отношение Ф. Робертса к политике СССР за время его нахождения в британском посольстве в Москве в 1945_1947 гг. претерпело некоторую эволюцию, которая затронула главным образом риторику британского поверенного в делах. По мере развития «холодной войны» выражения Ф. Робертса становятся жестче и более решительными. Неизменной оставалась изначально негативная оценка советского режима, а также весьма односторонний подход к оценке его действий на международной арене, при котором вся ответственность за обострение послевоенной ситуации в мире возлагалась на СССР. Что отличало Ф. Робертса от многих коллег по министерству иностранных дел, так это стремление найти некий modus vivendi в сложившейся ситуации, избегая по возможности ненужных обострений. Он постоянно подчеркивал стремление СССР к сохранению мира, прежде всего по экономическим соображениям. На определенном этапе такой прагматичный подход, по-видимому, находил понимание у Э. Бевина, о чем свидетельствует назначение Ф. Робертса на должность главного личного секретаря министра иностранных дел в 1947 г. Между тем, в самом Форин офис преобладала более нетерпимая и агрессивная позиция в отношении СССР, олицетворением которой стали К. Уорнер и А. Киркпатрик. В итоге и сам Э. Бевин согласился с тем, что Советский Союз должен стать объектом более решительной оборонительно-наступательной политики, предлагавшейся высшими должностными лицами Форин офис.

Завершает монографию глава к.и.н. Р.Р. Валеевой-Хакимовой, посвященная проблеме культурной дипломатии Великобритании, ее направлениям и общей тенденции развития. Автор изучает характерные особенности британских институтов культуры, их характер, каналы финансирования. Обращается внимание на дискуссионные проблемы культурного сотрудничества России и Великобритании в конце XX – начале XXI вв.

Завершая свой труд, авторы выражают надежду, что он будет востребован как специалистами, так и читателями, которые интересуются историей дипломатии и дипломатов стран Запада и России.

Редколлегия

А.А. Киселев

Зарождение англо-русских отношений традиционно датируется 1553 годом, когда к берегам Двины причалил английский корабль «Эдвард Благое предприятие». Его капитан Ричард Ченслер в феврале 1554 г. получил аудиенцию царя Ивана IV, разрешившего жителям Туманного Альбиона вести торговлю в русских землях. Однако «корабельные гости» Ченслера, согласно грамоте короля Эдварда VI Тюдора, не были уполномочены устанавливать межгосударственные отношения, а только «искать в оных [неведомых странах] то, чего мы не имеем, и привезти им из земель наших то, чего они не имеют»[5]. На это намекнул в ответном послании Иван IV, попросив направить к нему «одного из членов Совета Вашего Величества договориться с нами»[6]. Но в 1555 г. из Лондона снова прибыли только купцы учрежденной Московской торговой компании Р. Ченслер, Дж. Киллингворт и Р. Грей. Тогда в 1556 г. вместе с англичанами из Москвы к Тюдорам царем был направлен первый русский посланник Осип Григорьевич Непея. Именно его визит в Лондон, завершившийся получением торговых привилегий для русских купцов, можно считать началом официальных межгосударственных англо-русских отношений.

К сожалению, за исключением упоминания в летописях материалы данной поездки на русском языке не сохранились. В то же время визит представителя Московского государства в Лондон в 1556–1557 гг. нашел отражение в английских, французских, венецианских, голландских и польских источниках, благодаря которым можно уточнить некоторые детали пребывания московитов в английской столице, а также пересмотреть общепринятые оценки миссии О.Г. Непеи. В свете современных представлений это событие требует более тщательного исследования.

Поездка О.Г. Непеи в Англию неоднократно становилась предметом изучения отечественных и зарубежных историков. Однако из-за отсутствия подробной информации об этом в отечественных источниках XVI столетия путешествие в Англию первого московского посланника традиционно рассматривалось лишь как незначительный эпизод в контексте общих обзоров двусторонних отношений, преимущественно сосредоточенных в торгово-экономической сфере[7]. Но даже в этом направлении никто из исследователей не смог дать оценку деловым результатам визита русской делегации в Лондон, поскольку это требует анализа торговой политики Англии середины 1550-х гг. по отношению к московскому, ганзейскому и итальянскому купечеству.

Основываясь на многочисленных иностранных источниках, историки Я.С. Лурье, X. Граля и Дж. Эванс обращали внимание на военно-политическую цель миссии О.Г. Непеи[8]. Однако они не углублялись в международную ситуацию середины XVI в. и не анализировали причины и возможности военно-политического сближения Англии, Испании и Московской Руси, что не позволяет объяснить эту ситуацию в полной мере и требует её исследования в широком международном контексте, основываясь на системном подходе.