Напали с рассветом. Никогда в жизни мне ещё не приходилось брать замки. Я, конечно, изучал военное дело в теории, но всё же, это было совсем не моё. Дуэйн бы справился с этим намного лучше меня. Эх, брат, где же ты?

Нам пришлось нелегко. Корунцы защищали заброшенную крепость всеми силами. Их огненный диал убил больше десятка моих солдат. Даже мне досталось, но регенерация сработала безупречно. Я уже почти потерял надежду, как вдруг тот перестал атаковать. Тут я обратил внимание на крепостную стену и понял, в чём дело. Дуэйн! Конечно же это был он. Кто ещё мог разобраться с диалами изнутри? Брат перемещался быстро и уверенно, задерживаясь только тогда, когда на него нападало уж очень много солдат. Наши воины тоже это заметили и воспряли духом, активнее заработав тараном. Ворота уже стали поддаваться, но нам не хватало самую малость, чтобы их снести. Как мы ни старались, они продолжали преграждать вход в замок, не позволяя нам проникнуть внутрь и прийти на помощь Дуэйну.

Я сам воодушевился настолько, что лично помогал солдатам таранить ворота. Удар, другой…Ничего не выходило. Проклятье! Задумавшись над тем, что ещё можно предпринять, я не заметил, как створки сами разошлись перед нами, открывая проход внутрь. Вот только попав туда, я чуть не лишился дара речи: Дуэйна душил какой-то здоровяк в маске. И неплохо с этим справлялся. Если бы брат не швырнул меч в рычаг, отпирающий ворота так, что тот намертво переклинило в положении спуска, мы бы точно опоздали и не смогли ему помочь. Пришлось разнимать их чуть ли не целым отрядом.

Солдаты занялись связыванием бугая, а я поспешил к брату. На него смотреть было страшно. Лежал весь в крови и грязи и едва дышал. В глаза бросалось также и то, что его резерв был почти пуст. Я достал один из камней силы, что прихватил с собой, и вложил ему в руку. Оставалось надеяться, что запаса магии хватит, чтобы помочь брату с регенерацией. Дуэйн был без сознания. Пришлось приподнять его, чтобы оценить насколько серьёзны ранения, как вдруг он открыл глаза и схватил меня за лацкан кителя.

— Брат, — едва слышно просипел он. — Селена…она в замке, — слова явно давались ему с трудом. — Второй этаж, комната после зала налево. Найди её…

Глава 27 Хотите мира? Будет вам мир!

Люций

Невестку мы так и не нашли. Обшарили весь замок, каждый уголок, даже в темницу заглянули. Её нигде не было. Вообще никого. Комната, о которой говорил брат, была пуста, только наспех брошенное возле кровати одеяло говорило о том, что он действительно оставил её там, но после девушка куда-то ушла или же её увели. Следов борьбы не было. Я терялся в догадках.

Брат тем временем так и не приходил в себя. Мы собрали весь берит, который имелся в запасе у диалов армии Дикеи, но его оказалось мало. Регенерация шла очень медленно. Похоже, физическое истощение накладывало свой отпечаток. Дуэйн постоянно спал или бредил. Наш лекарь только руками разводил. Бился над ним два дня, но результата не было. Что же случилось в том замке?

Корунцы бежали к своей границе. Преследовать их дальше мы не стали. Через три дня пришёл приказ от отца, который повелевал нам вернуться ко двору незамедлительно, что мы и сделали.

Дорога по прямому тракту заняла не больше недели. Я каждый день справлялся о здоровье брата, но он так и не приходил в себя. Невиданное дело, диал так долго не может исцелиться. Оставалось надеяться только на дворцовые запасы берита, так как любой камень силы, что я приносил Дуэйну опустошался за считанные минуты. Сколько же магии он потратил? Да ладно потратил, насколько увеличился его резерв, раз он так долго не может восполнить его?

Через пару дней суровый северный климат сменился более тёплым умеренным, а уж когда мы добрались до столицы я и вообще подумал, что осень только-только наступила, хотя в это время на границе уже обычно лежал снег.

Главный город Дикеи был прекрасен. Чистые просторные улочки, домики в пару этажей. То тут то там попадались виллы и имения семейств диалов. Везде посажены цветы и пышные кустарники. Всё точно так, как было, когда мы уехали к границе по указу правителя. Столица не знала, что такое бедность или голод. Все здесь жили в достатке и ни в чём не нуждались. На холме посреди всего этого великолепия возвышался замок семьи Алмор. Мой дом.

Я был рад вернуться обратно, но мысль о том, что брат нездоров, а также то, что ему во дворце места не нашлось, меня очень печалила. Первым делом мы посетили поместье, где жил Дуэйн, оставив его на попечение слуг и местного лекаря. Я распорядился привезти весь свой запас берита, надеясь на то, что его будет достаточно. Сам же отправился на аудиенцию к отцу, доложить обо всём, что произошло и узнать, что нам делать дальше.

Стоило мне въехать во двор замка, как я услышал тоненький голосок своей жены. Дафна! Как же я соскучился! Мой белокурый ангел ждал меня у самых ворот. Пресветлые, сколько она здесь простояла? Неужели с самого утра караулила, когда мы вернёмся?

— Люций! Почему так долго? Я уж думала, что ты не вернёшься! — начала она с упрёков. — Спасибо браслету, который хоть как-то помогал мне, своим теплом указывая на то, что ты жив и здоров.

— Прости, любимая. Мы делали всё, что могли, чтобы как можно скорее разобраться с проблемами, — я не мог смотреть на неё без улыбки, такие светлые чувства она во мне пробуждала.

Худенькая, невысокого роста с живыми серыми глазами в своём зелёном платье моя супруга походила на куколку, которую хотелось очень бережно взять в руки и восхищаться с утра до вечера. Но у меня были дела, поэтому поцеловав её и заверив, что не задержусь, я направился в приёмную отца.

Милдор справедливый уже ждал меня. Об этом свидетельствовало то, что в кабинете он был один. Обычно окружавшая его толпа министров и советников осталась сейчас не у дел.

— Здравствуй, Люций, — сказал он как всегда сдержанно, но по-отечески тепло. — Рад, что с тобой всё в порядке. Таким сыном, как ты, можно только гордиться, — я было перевёл дух, так как нравоучений он читать мне не стал, как вдруг… — Но до меня дошли слухи, кхм! — Ну вот, расслабляться не стоило.

— Какие, отец? — уж не знаю, стоило ли делать вид, что я не в курсе, так как дар у нас с ним был одинаковым, а значит скрыть что-то от родителя у меня не вышло при всём желании.

— Ты прекрасно знаешь какие, сын! — слегка повысил он голос. — Что за балаган вы устроили? Ладно Дуэйн, от него всегда одни проблемы, но ты! От тебя я такого не ожидал. Ясно же было сказано, возглавь армию и одержи победу! — он закашлялся и гневная тирада ненадолго прервалась.

— Тебе нездоровится, отец?

— Не смеши меня! Я диал! Разве могу я заболеть? Это всё вы и ваши выходки! — с каждым новым предложением Милдор краснел всё гуще. Учитывая то, что я был его почти точной копией (белокожим блондином со светлыми глазами), это очень сильно бросалось в глаза.

— Прости, отец. Мы хотели как лучше. В конце концов ведь корунцы бежали. Мы победили в войне, не так ли? — попытался я сгладить ситуацию.

— Не зазнавайся! Наворотили дел, а мне теперь решение принимать, — вняв моим доводам, уже более спокойно ответил он.

— Какое решение?

— Слишком много вопросов, Люций. Оставим пока эту тему. Где твой нерадивый брат? — впервые за всё время нашего разговора поинтересовался правитель Дикеи.

— Он был ранен, сейчас Дуэйн в своём поместье. Восстанавливается и…

— Что? Хотя, я не удивлён, — отец развалился на стуле, демонстрируя, что эта тема ему не особо интересна. — Этот бездарный отпрыск никогда не оправдывал моих ожиданий. Ему что было велено? Сопроводить тебя к границе и защищать ценой собственной жизни. А в итоге что? Обременять всех заботой о себе и растратой запасов берита — это уже слишком.

Я хотел было ему возразить, но врождённое уважение к тому, благодаря которому Пресветлые даровали тебе вторую душу, было сильнее этого, поэтому пришлось просто молча проглотить эти горькие слова. Я вспомнил, что омрачало мою любовь и уважение к Милдору, — его неприязнь к Дуэйну и всему, что с ним связано. Насколько же нужно презирать своего сына, чтобы так о нём отзываться? А самое главное, как брат всё это терпит? Признательность и стремление угодить отцу у него в крови так же, как и у меня. Как же тяжело ему было все эти годы понимать, что ни одно его действие не встречает одобрения со стороны нашего родителя.