Какая же прелесть! Да я лично буду ей читать. На ночь.

– Распорядок дня держите, – вручает мне блокнот. – Готовить еду и убираться в доме есть кому. Вы отвечаете только за Аленку, – еще раз повторяет. А я киваю поспешно. – Мне нужно уехать прямо сейчас по делам, так что приступайте к работе.

Божечки, да это ведь должность мечты! Ничего по дому делать не нужно, жить буду в отдельной уютной комнате, смежной с детской, питаться за чужой счет, а за это мне еще и платить будут. Не понимаю, почему подруга Стаси отказалась. Чересчур ленивая, наверное.

Майя прощается и буквально сбегает из дома. Я же с улыбкой подмигиваю подопечной.

– Ну что, Рапунцель, познакомимся перед занятиями? – наклонившись, перебираю пальчиками шелковистые волосы, что доходят ей до пояса. Если бы не подскочившие кудряшки, то еще длиннее оказались бы. – У тебя такой список огромный, – открываю блокнот, но тут же захлопываю, испугавшись кучи пунктов. – Думаю, трудиться мы начнем через полчасика, а пока давай просто чай вместе попьем. С чем-то вкусненьким. Что ты любишь? – решаю зайти с козырей.

Ни один ребенок от сладкого не откажется! Как и нарушить график! Сделаю ей несколько поблажек, чтобы расположить к себе, а когда она ко мне привыкнет, я…

– Меня зовут Алена Ильинична, – внезапно прекрасная принцесса превращается в ледяную королеву. И мой выстроенный план осыпается, как карточный домик. – Пока мамы Майи нет, займитесь своими делами, как другие няньки. Только с охранниками не целуйтесь, – морщится и передергивает миниатюрными, будто игрушечными, плечиками. Кривлюсь и я, дублируя ее, словно отражение в зеркале. Еще не хватало, чтобы какой-нибудь из этих амбалов меня… Фу-у!

Распахиваю рот, чтобы возмутиться и заодно показать, кто в этом доме старший, в конце концов! Но малявка палец вверх поднимает, приказывая мне затихнуть.

– Я пойду поиграю. И лучше вам мне не мешать, – добавляет с налетом угрозы.

Взмахивает рукой в направлении выделенной мне комнаты, словно собаку в будку отправляет, а сама невозмутимо идет к себе. Закрывается в детской. Через пару секунд слышу звук включенного телевизора.

– Что? – только и могу выдавить из себя я, шокировано хватая ртом воздух.

Какая вредная, избалованная малышка. Вседозволенность и богатство, видимо, испортили ее. Ну ничего! Исправим! Если она решила бросить мне вызов, я его принимаю!

Фыркнув, следую туда, где только что спряталась моя подопечная. Без стука толкаю дверь, окидываю взглядом комнату, выполненную в розовых тонах. И нахожу Аленку на полу. Сидит возле приставки «Денди», выбирает из горы картриджей нужный, засовывает его в слот – и запускает игру.

Меня полностью игнорирует, будто я – пустое место. Алена всецело погружается в виртуальный мир. И не реагирует ни на один мой оклик. По черно-белому экрану скачет маленький человечек, залезая в трубы, а я закипаю от негодования.

Зыркаю на приставку, но понятия не имею, как ее поставить на паузу или отключить. У меня в детстве такой штуки не было. Психанув, фурией лечу к розетке и рывком вытягиваю тройник со всеми вилками.

Экран гаснет, игровые сигналы обрываются, а Аленка подскакивает на ноги.

– Вы что наделали? Марио не сохраняется! – топает капризно. – Мне теперь заново с первого зала проходить.

Ее слова мне ни о чем не говорят. Они как белый шум.

– Нет, Алена Ильинична, вы будете делать то, что положено, – строго чеканю, складывая руки на груди. – И сейчас у нас по плану математика, – слегка тушуюсь под зеленым искрами, что стреляют в меня из гневно суженных глаз. – Раз уж от чая вы отказались… – развожу руками. – Не хотите по-хорошему, садитесь за стол.

Секундная заминка – и по лицу Алены расплывается ехидная ухмылка.

Девочка нехотя плетется к рабочему месту, занимает кресло и складывает руки на деревянной поверхности. Как примерная школьница.

Ликую, радуясь своей победе. Но не учитываю, что «противник» всего лишь перераспределяет силы, чтобы напасть позже.

– Итак, задача… – расслабившись, сажусь рядом. И вникаю в условие.

У меня небогатый опыт обучения детей, но какой никакой все же имеется. В конце концов, я на братишке тренировалась. Развивала свои педагогические способности – и довольно успешно. Полностью его к школе в свое время подготовила.

Но заниматься с Аленкой – как биться лбом о бетонную стену. Спустя полчаса моя голова раскалывается от боли, а ей хоть бы хны. Сидит невозмутимо, качает ногой, то и дело касаясь пяткой стула и высекая глухой звук, который эхом отдается в моих ноющих висках. И в учебник пустым взглядом смотрит.

– Давай так, – закрываю книгу и откладываю на край стола. Беру коробку с цветными карандашами, отделяю пять штук. – Смотри, было пять, – раскладываю на столе, считаю, указывая пальцем, а потом убираю один. – Отняли один. Сколько осталось? – киваю на наш наглядный материал. – Посчитай.

– Не знаю, – пожимает плечиками Алена и опять бьет по деревянной ножке. – Сколько? – бросает, не глядя на меня. И хорошо, что она не видит, как я зажмуриваюсь обреченно, пытаясь загасить эмоции, и карандаш в руке сдавливаю, едва не ломая.

– Че-ты-ре, – цежу сквозь натянутую улыбку.

Призываю все свои внутренние силы, чтобы успокоиться. Мне необходимо выяснить, действительно ли Аленка не умеет считать или намеренно испытывает меня на прочность. Если специально, то зря – я очень вспыльчивый по жизни человек. Мне и мама всегда говорила, что я не смогу с детьми работать, имея такой характер. Но я мечтала пойти по стопам родителей – и упертость, за которую они тоже меня ругали, привела меня в этот город.

Но если у Алены проблемы, тогда я обязана помочь ей!

Всматриваюсь в равнодушное личико малышки. Наблюдаю, как она сжимает губы, и тянусь ладонью к ее волнистым локонам, но вовремя осекаю себя. Девочка оттолкнет меня, если поглажу. Не примет ласки от чужой тети.

– Ну, четыре так четыре, – очередной стук ногой добивает меня. Не знаю, как стул выдерживает. Но я на грани.

Поднимаюсь со своего места, складываю руки на груди. Делаю глубокий вдох.

– Может, все-таки чай? – предлагаю жалобным тоном.

Нам обеим нужен отдых. И контакт! Но пока я не знаю, с какой стороны к Аленке подступиться. Она будто стеной себя крепостной оградила. Ров вырыла вокруг и чан с кипящим маслом для незваных гостей подготовила. А я как раз из них. Меня малышка не ждала. Как и любую другую няню, которая потом с охранниками здесь целуется.

– Я хочу сок, – после паузы заявляет Алена. И окидывает меня сказочным изумрудным взглядом. Невольно улыбаюсь ей в ответ. – Вишневый. Красный такой, – приподнимает уголки губ.

Сдалась? Или что-то задумала?

– Идем вместе на кухню, – протягиваю ей руку, и она на удивление охотно вкладывает свою ладошку в мою.

Аленка послушно садится за круглый стол, упирается локотками в его глянцевую поверхность и подбородок на руки укладывает. Точно как персонаж из старой доброй сказки. Косыночки не хватает. Однако образ обманчив, в чем я успела убедиться.

С прищуром взглянув на этого «милого ангелочка», я направляюсь к холодильнику. Распахиваю и замираю, теряясь среди разнообразия продуктов.

– Я сделаю нам бутерброды, Рапунцель, – все-таки срываюсь на нежность, за что мне в спину летит недовольный кашель. Проигнорировать возмущение малышки, я беру палку вареной колбасы и проверяю срок годности.

– Я вегетарианка, – заявляет Аленка, и я оглядываюсь.

Изучаю ее с подозрением, а она и кривится, изображая тошноту. Спешу спрятать колбасу вглубь полки, а желудок предательски урчит. Я с самого утра ничего не ела. Бега от мужа забрали у меня все время и высосали последние силы. И мне бы сейчас не помешало что-то мясное и питательное. Я вообще люблю вкусно поесть. Но ради малышки я готова перекроить свое меню. Достаю фруктовый джем, нахожу вишневый сок – и несу все к кухонной стойке.