– Марш следом, пузотряс! – рявкнул грозно на Козлокия могучий великан. – И гляди не забудь ненароком, что ты там усёк сейчас, ежели не хочешь, конечно, разнообразить свои съестные предпочтения чьими-то фекальками!

– Я понял, усё понял… – похожий на только что выжатую половую тряпку незадачливый простофиля юркой белкой выскочил во двор, наглядно продемонстрировав: коль если нужда припечёт, двигаться может вполне себе резво.

– Ну всё, с этим, кажись, разобрались… – Ратибор захлопнул дверь и, обернувшись, встретился взором с вышедшей из дальней комнаты молодой, стройной русоволосой женщиной, одетой лишь в лёгкую ночнушку. На руках она нянчила маленькое дитятко, что-то тихо и ласково ему напевая на ушко. Одновременно она бросала настороженные взгляды на стоящего в конце коридора здоровенного рыжего громилу, в конце концов опасливо вопросив: – Кто вы?..

– Это друг, Милеса, – поспешно выскочивший из гостиной Володий не смог скрыть радостной улыбки при виде жены с ребёнком и, нежно пришёптывая сам себе под нос, спровадил любимую назад в опочивальню.

– Входная дверь, что ль, не заперта? – вместо приветствия вопросил молодой торговец, тут же вернувшись в коридор.

– Нет, – Ратибор обернулся и закрыл её на засов. – Смотрю, приоткрыта. Дай, думаю, без стука загляну…

– Это я оплошал, не притворил за этим негодяем, когда он припёрся ко мне… – тяжело вздохнул сын Демидия. – Навалилось в последнее время всякого… Проходи в гостиную… – хозяин избушки проследовал в гостевую комнату за нежданным посетителем, аккуратно прикрыв при этом дверку.

– И давно ты там стоял? – Володий присел на лавку, после чего кивнул рыжебородому витязю на место напротив.

– Да ровно с того момента, как этот барашек в кубок харкнул, – хмыкнул Ратибор, располагаясь на скамейке. Секиры при нём не имелось, но два топорика с ножом за поясом торчали. – Чего ему было надобно? Хотел по дешёвке бакалейку Демидия купить?

– Угу… – глаза Володия потемнели от ярости. – Прознал, скот, где-то, что с деньгами сейчас туговато у меня! Не хватает чутка, чтоб раскрутиться, семейное дело по новой запустить… Вот и прибежал сразу, надеясь, что на лопушка неопытного нарвётся! Ну и предложил за лавчонку нашу пару горстей серебра… Да дело батьки раз в десять дороже стоит!.. – запальчиво взвился молодой торговец под конец, но тут же быстро взял себя в руки. Посмотрев на сидящего прямо перед ним рослого воина, он еле слышно восхищённо присвистнул: – Я слыхал о тебе, рыжий медведь! Отец много рассказывал… Он восхищался тобой! Гордился, что знакомы… – паренёк осёкся на полуслове и прямо взглянул в глаза рыжеволосому гиганту: – Ты как-то причастен к тому, что с ним случилось?

– Скорее да, чем нет, – Ратибор не отвёл взгляд. – Разузнать я попросил Демидия кое-что… И похоже, что он разведал-таки… Знал бы я, что так рискует твой родич, в жизни бы не обратился… Тебе, я так понимаю, отец ничего про ента не рассказал?

– Не-а… – Володий отрицательно мотнул головой. – Да и знать ничего не хочу… Не втягивай меня!..

– И в мыслях не было! – Ратибор нахмурился. – Скажи мне только, не ведаешь ли ты, что он делал в том проулке и куда шёл? Уж не в теремок ли княжий?

– Именно туда, – согласно кивнул хозяин лачуги. – Залетел в тот день окаянный домой впопыхах, отобедал по-шустрому, переоделся в праздное да метнулся прочь из хибарки, на ходу заявив, что спешит к самому князю! Мол, известие срочное для него! Больше ничего не глаголил…

– М-дя… И конечно же, без охраны Демидий шлындал, как обычно… Со мной на крайнюю встречу в «Завалинку» приволок бойца, когда можно было обойтись… А как взаправду понадобился телохранитель, так по закону подлости один оказался… – Ратибор заугрюмился ещё пуще. – Похоже, на пути к Святославу твоего батю и встретили… Следил кто-то за ним, не иначе…

Наступила неловкая тишина. Купец и воин размышляли каждый о своём. Володий осознавал: перед ним сидит человек пусть ненароком, но повинный в смерти отца. Но отчего-то не испытывал к нему неприязни аль ненависти. Быть может, оттого, что прекрасно видел, как переживает из-за гибели Демидия его рыжий собеседник. Явно без злого умысла могучий великан попросил батю чего-то там вызнать!.. Ратибор же понимал: маленькая надежда на то, что удастся разведать в лачуге торговца, у его родных, чего тот выяснил, растаяла, как призрачная дымка с восходом солнца.

– Может, отвара из шиповничка аль кваску? – наконец, несмело предложил Володий. – Слышал, ты любишь…

– Нет, благодарю, – отказался Ратибор. – Скажи мне лучше, сколько тебе там надобно на «раскрутиться»-то? Знаешь хоть, что делаешь?

– Знаю… Отец меня обучал… Связи его, правда, частично порушены, но всё восстановить можно… – Володий тяжело вздохнул. – Ну а денег треба обоз организовать до Змейграда. Товар-то есть, что доставить надобно. Да вот на телеги, тяжеловозов, возничих да мало-мальски охрану какую, припасы куцые и ночлег, пусть в самых дрянных постоялых дворах, плюс непредвиденные расходы какие… – молодой лавочник прикинул в уме. – В общем, на всё про всё около семи-восьми золотом требуется минимум… У бати усё в дело было вложено, а деньги на поездку в Змеиный град при себе хранил… Кошель с кругляшами у него и срезали с пояса перво-наперво, где… когда… ну, в общем, после того как умертвили его… – на паренька явно нахлынули неприятные воспоминания, заставив его голос задрожать. В глазах Володия появились слёзы, и он отвернулся в сторону, к окну, быстро их утерев и надеясь, что рыжеволосый гость не заметил его слабости. Ратибор и не заметил. Или сделал вид, что не заметил.

– Ну а несколько перстней его и цепку жёлтую я заложил уже… И на похороны хватило, и сейчас покамест, перебиваюсь до сих пор теми грошами…

– Должен я твоему батьке стал… А значит, и тебе, – Ратибор поднялся, отвязал от пояса тугой кошель с золотыми монетами, вручёнными ему сегодня в тереме Святославом, и бросил на столешницу перед сыном Демидия. – Здесь два раза по десять, не считая мелочи. Вполне достаточно, чтоб не только к змеям смотаться. Если ещё понадобится чего, ну деньги там аль опять кто со злыми помыслами пожалует, маякни мне! Найти, полагаю, сможешь без проблем… – рыжеволосый витязь, не прощаясь, потопал к выходу.

– Ратибор, – окликнул его в дверях Володий, – благодарствую… Но ты же прекрасно знаешь, что такой долг можно вернуть лишь одним способом: найти того, кто его убил! И я хочу, чтобы он страдал перед смертью! – выпалил в горячке молодой купец.

– Я найду того душегуба, кто ента сделал, обещаю! – чуть помедлив, согласно кивнул на прощанье могучий ратник. – И ему будет очень больно перед тем, как он сдохнет… Не сомневайся!

На следующей седмице…

– П-прошу вас! П-прекратите!.. Я в-всё сказал как есть, б-без утайки! Это н-не моих лап дело, к-клянусь своими в-внуками! – Савросий, харкая зубами да кровяной мокротой, медленно, неуклюже полз по земле в сторону реки Сигливы, помогая себе лишь левой рукой, ибо на правой – целых, не сломанных пальцев у него не осталось. Богато расшитые наряды купца из заморского шёлка были все в грязи да свежих багряных потёках крови, хлеставшей из свёрнутого набок носа, а дорогущий, украшенный крупными драгоценными каменьями золотой браслет валялся чуть позади, в нескольких шагах: попытка откупиться им от побоев лишь привела в ещё большее исступление его здоровенного мучителя. Обливаясь горючими слезами, полный торговец сам толком не мог понять, зачем пытается куда-то двигаться. Скорее, это происходило по инерции, да и теплилась всё же в его душе малюсенькая, совсем слабенькая надежда на то, что авось страшный палач отвлечётся на чего-нибудь, например, на посланное богами падающее небесное светило, да позабудет про свою жалкую жертву, ещё совсем недавно бывшую надменным, жёстким, самодовольным купцом из Варграда, занимавшим в своём княжестве одно из уютных, тёплых местечек в верхушке местной пищевой цепочки.