Мачта одного из кораблей рухнула на палубу, начисто сорванная силой ветра. Фонари разбились, разбрызгивая масло по палубе, где полыхал огонь и ревел в такелаже, прежде чем волна погасила пламя. Хлопающие паруса и канаты были смыты за борт отступающей водой. Матросы кричали, когда клубок обернулся вокруг них, и их потащило в море, будто сам океан забросил на них сеть.

Капитан «Ворона» с мрачным лицом вцепился в штурвал. Он знал, что они сбились с курса и исчезли из поля зрения французского побережья, но ему и его соотечественникам ничего не оставалось делать, кроме как надеяться переждать шторм. Если здесь и можно было найти безопасную гавань, то она была скрыта безлунной ночью.

Когда он увидел вдали огни и факелы, то чуть не зарыдал от радости, увидев, как они начинают освещать линию берега, о существовании которого он даже не подозревал. Может быть, в конце концов, они найдут порт в этом шторме.

К пляшущим факелам присоединилось большое пламя костра на берегу. Перед его мерцающим пламенем он мог только различить фигуры людей, которые, казалось, странно танцевали в движущемся свете, когда манили к себе корабли. Их слова терялись на ветру и заглушались грохотом волн, но смысл был ясен: матросы должны вести корабли прямо к ним, чтобы найти спасение от шторма.

— Где мы? Что это за место? — закричал первый помощник, покачиваясь на вздымающейся палубе и цепляясь за штурвал рядом с капитаном.

— Ведь это не может быть Англия?

— Нет, — покачал головой капитан, — мы все еще слишком далеко на юге. На карте были изображены острова. Может быть, это один из них? Джерси был самым южным и самым крупным из них.

— Значит, мы спасены? Неужели они приведут нас к берегу?

— Мы спасены, Альваро. Видишь там, где огни колышутся высоко, над береговой линией? Должно быть, они зажгли фонари на других кораблях в гавани, чтобы показать нам дорогу!

Когда он отвернулся от штурвала, то увидел, что остальные пять кораблей из их флотилии тоже заметили огни и были заняты поднятием парусов. Даже барахтающийся барк, потерявший мачту, пытался выправиться.

— Как поживают наши пассажиры?

— Маленькая девочка боится, но отец успокаивает ее. Он сказал ей, что земля совсем рядом.

— Как он узнал?

Первый помощник встретил удивленный взгляд капитана и вздрогнул.

— Да кто ж его знает?

Тот улыбнулся:

— Ты ведь боишься его, Альваро?

Альваро неуверенно рассмеялся:

— А вы?

— Уже нет, — твердо сказал капитан.

Он совершенно отчетливо помнил, как поначалу разделял трепет своего первого помощника по отношению к их пассажиру, сеньору Пьетре, этот человек производил внушительное впечатление: на голову выше остальных, с богатой темной кожей и тонкими костями египтянина. Черные глаза купца, казалось, смотрели сквозь капитана при их первой встрече, и старый моряк обнаружил, что предлагает гораздо более щедрую цену за проезд на север, чем когда-либо намеревался. В Пьетре была какая-то сила, несмотря на его вежливые манеры и элегантную осанку, нечто такое, с чем капитан никогда раньше не сталкивался. Поначалу все это казалось почти зловещим.

Впрочем, дочь сеньора Пьетры — совсем другое дело. Девочке шел тринадцатый год, она была поразительно красива, с длинными локонами цвета черного дерева и широкой улыбкой, которая редко сходила с ее лица. В первый же день, когда они отплыли от берега, девочка появилась у локтя капитана и осторожно положила палец на штурвал.

— Здравствуйте, сеньор Капитан. Пожалуйста, научи меня управлять кораблем, — попросила она без тени смущения.

— А зачем тебе знать, как управлять кораблем, юная Нероли? — капитан рассмеялся, взъерошив ее темные кудри.

— Мой отец говорит, что все знания имеют ценность, — быстро ответила Нероли. — Кроме того, я и сама когда-нибудь хотела бы стать моряком.

Капитан уже собирался объяснить девушке, насколько это маловероятно, но вместо этого он решил отойти в сторону и показать девочке, куда положить руки на штурвал.

— Вы совершенно правы, юная Мисс, — сказал он с легким поклоном. — Уверен, что из вас получится прекрасный моряк. Думаю, вы станете капитаном еще до того, как вам исполнится двадцать лет.

Тогда он случайно поймал взгляд сеньора Пьетры, и его внушительный пассажир улыбнулся и кивнул в знак благодарности.

— Однако моя собственная дочь никогда не должна узнать об этом, — добавил капитан.

Пьетра рассмеялся, и в этот момент они стали друзьями. Пошатываясь от сильного ветра, первый помощник отошел от капитана, чтобы рявкнуть матросам приказы. Завывание шторма лишило его дара речи, но матросы хорошо знали свой корабль и почти инстинктивно подняли паруса.

Вглядываясь сквозь проливной дождь, капитан заметил такую же активность на других кораблях и позволил себе надеяться, что скоро все они будут в безопасности. Три неповрежденных корабля уже пришли в движение и приближались к берегу. Его собственный утяжеленный барк был медленнее и более громоздким, так что он последует за ними, чтобы не замедлить их курс.

— Что происходит?

Капитан подпрыгнул, когда рядом с ним появился его высокий пассажир-торговец.

— Сеньор Пьетра! Вы будете в большей безопасности под палубой с вашей дочерью, сэр.

Темные глаза пассажира смотрели сквозь ночь, не мигая от резкого ветра.

— Она напугана, капитан. Что я могу ей сказать?

Капитан указал на берег.

— Вот видите, сеньор Пьетра? Где горят огни над костром? Думаю, жители этого острова показывают нам огни на снастях своих кораблей, пытаясь направить нас в гавань, чтобы мы могли найти путь в безопасное место, пока шторм не пройдет.

Пьетра кивнул, и его черные глаза встретились с глазами капитана.

— Я приведу сюда Нероли, чтобы она могла их увидеть. Она не привыкла ни к океану, ни к замкнутым пространствам. Она — дитя земли, камня и пустыни. Свет успокоит ее, когда она увидит, как близка к тому, чтобы снова встать на твердую почву под ногами. Значит, мы в безопасности? Вы можете провести нас в гавань, несмотря на этот шторм?

— Думаю, что да, сэр. Хотя мы будем последними в порту.

— Хорошо, — кивнул Пьетра, — ведь на других кораблях есть еще люди, не так ли?

— Да, сеньор Пьетра, и мы больше и медленнее, потому что у нас более тяжелый груз.

Темные глаза Пьетры не дрогнули, когда он сказал капитану:

— Моя дочь — это все, что имеет для меня значение, капитан. Она более ценна, чем все сокровища земли. Если вам нужно облегчить наш груз, пусть ваши люди сбросят золото за борт.

Капитан разинул рот и тут же пришел в себя. Он подозревал, что их груз был слишком тяжел, чтобы быть чем-то еще, но услышав подтверждение, был потрясен. Королевский выкуп в его скромном трюме.

— Уверен, что в этом нет необходимости, сеньор, — сумел сказать он, — я могу провести вас туда, невзирая на лишний вес. Если наш вес даст нам больше устойчивости, я сделаю все, что в моих силах, чтобы доставить маленькую Нероли в целости и сохранности на берег. Даю слово.

Пьетра крепко сжал плечо капитана своими сильными пальцами и кивнул. Затем он повернулся и пошел обратно через волны, омывающие палубу, к каюте, которую делил со своим ребенком.

Отвернувшись от пассажира, капитан заметил, что поврежденный барк отчаянно сопротивляется. Он с мрачным выражением лица наблюдал, как корабль со сломанной мачтой накренился на большую волну и медленно перевернулся. Он начал тонуть под натиском этого ужаса бурлящей воды, и когда его огни погасли, матросы, изо всех сил пытающиеся плыть, растворились в темноте. Оставалось только четыре корабля, но они набирали скорость, когда волны с силой гнали их к берегу.

Первый из кораблей уже почти достиг танцующих огней, когда сквозь шум ветра послышался треск удара. На мгновение капитану показалось, что это гром, но затем он увидел, что головной корабль накренился и опрокинулся.

— Что случилось? — спросил Пьетра, снова оказавшись рядом с ним, на этот раз с дочерью на руках.