Даже не знаю, что пытаюсь объяснить. Только то, что, несмотря на все мои усилия, бывают дни, когда я чувствую себя ущербной. Порой мне кажется, что я сама виновата в своём одиночестве и в том, что у меня никогда не было парня.

— Я тоже так думал, — тихо говорит Джеймс. Это шокирует, потому что он всегда такой самоуверенный. — И в то же время мне казалось, что просто не существует никого достаточно идеального для меня.

Я невольно смеюсь, потому что, несмотря на свою неуверенность, полностью признаю, что чертовски придирчива к мужчинам.

— Да, так и есть.

Слышу улыбку в его голосе.

— Теперь-то я знаю, что для каждого из нас существует кто-то идеально неидеальный.

— Да, наверное.

— И если в твоем случае это окажется двухметровый, горячий как ад квотербек, то я буду любить тебя вечно.

— Ты и так будешь любить меня вечно, — фыркаю я.

— Верно. И я даже готов пообещать, что с этого момента, буду снисходительнее, когда ты превращаешься в злобного демона ПМС.

— Как великодушно. Но я бы не слишком рассчитывала на успех.

— Тогда скажи, что я ошибаюсь. Давай, я жду.

Смотрю на кофейный столик, на нем расставлены — сырная тарелка, нарезанный багет, вяленое мясо, миска арахиса с васаби и жареный миндаль. Пара банок пива «Абита» охлаждаются в ведерке со льдом. Мои щеки пылают.

Дома я часто устраивала маленькое пиршество для себя одной. Или для двоих, когда Джеймс был рядом. Жизнь коротка, и мне нравится радоваться не только крупным событиям, но и мелочам. На этот раз я накрыла стол не для себя. Это для Финна.

Его нет уже больше недели и он должен вернуться в любой момент. Что он подумает? Неужели это слишком? Я влезла на территорию его девушки? Понятия не имею. Знаю только, что хочу, чтобы он был счастлив, возвращаясь домой. Хочу выразить свою признательность.

Это действительно невероятно, насколько легко, позаботиться о другом человеке.

Но вдруг ему не понравится. Может быть, он разозлился и подумает, что я на что-то намекаю.

От паники в груди приливает жар и становится тесно. Дерьмо.

— Мне пора, — говорю Джеймсу. — Напишу тебе позже.

— Я так и знал! Он возвращается домой?

Игнорирую дразнящие нотки в его голосе.

— Нет. Девчачьи проблемы.

Это наш давний кодекс поведения и означает, что мне нужно в туалет. Ничто не поможет избавиться от Джеймса быстрее.

Я вешаю трубку и тянусь, чтобы убрать со стола. Но прежде чем успеваю шевельнуться, замок на двери поворачивается, и входит Финн.

Нет больше никакой паники из-за тарелки с сыром или пива, потому что он видит меня и улыбается. И будь я проклята, если не загораюсь, как один из старомодных автоматов для пинбола. Моя улыбка такая широкая, что щекам больно, в то время как внутри танцуют бабочки.

На нем серые спортивные штаны и черный Хенли, что могло бы выглядеть неряшливо. Но не выглядит. Только подчеркивает его крепкое, подтянутое тело, демонстрируя каждый изгиб и округлость. Я завидую этой одежде.

Финн бросает сумку с вещами на пол, не сводя с меня глаз.

— Дорогая, я дома, — говорит он шутя, но голос низкий и хриплый.

От усталости? Или по другой причине? Я не могу сейчас думать. Стоило бы сказать что-то лёгкое и остроумное, но единственное, что выходит:

— Привет.

Улыбка Финна становится шире. Он направляется ко мне, словно я счастливое завершение очень долгого дня. А я могу только стоять, переминаясь с ноги на ногу, сжимая пальцы от сдерживаемого желания схватить его.

Я не успеваю произнести ни слова, прежде чем парень заключает меня в медвежьи объятия, прижимая мой нос к маленькому промежутку между его твердыми грудными мышцами. Меня окутывает запах чистого хлопка, теплой кожи и мощных мужских феромонов.

Голос Финна грохочет в его груди, и дыхание согревает мою макушку.

— Я скучал.

Это простое заявление с легкостью проскальзывает сквозь мою защиту, я не успеваю среагировать. Закрыв глаза, нежно его обнимаю, не находя слов, я не сентиментальная девушка. Понятия не имею, как говорить все эти милые словечки.

Наверное, Финн это чувствует. А может, просто устал обниматься. Так или иначе, он ставит меня на ноги.

— Ну и как ты тут устроилась? Запястье все ещё болит? — он всматривается в мое лицо, пытаясь убедиться, что я в порядке.

Когда он не рядом, я успеваю забыть, какие голубые у него глаза. Лазурно-голубые. Мне всегда больше нравились карие. И вот она я, смотрю в его глаза так, словно никогда раньше не видела цвета красивее.

И, черт побери, не узнаю лунатика, в которого превратилась.

Я делаю шаг назад, получая так необходимое мне пространство.

— Я в полном порядке. Опухоль спала, и уже почти не болит.

Он кивает, а потом заглядывает мне за спину и замечает угощение. Сперва я вижу удивление, затем он слегка вздрагивает, и после моргает, словно пытаясь прояснить зрение.

Мне становится неуютно и жарко, рука дергается в желании смахнуть все со стола.

Но тут его взгляд встречается с моим.

— Ты действительно скучала по мне.

Жар внутри нарастает.

— Что за глупости. Конечно, скучала.

Он выглядит слишком обнадеженным.

— Вероятно, следует предупредить тебя... — жестом указываю на чёртову тарелку с сыром. — Мне нравится устраивать подобное по вечерам.

Он приподнимает уголок рта.

— Думаешь, я буду жаловаться?

Я прячу руки в задние карманы джинсов.

— Джеймс считает, что это очень в стиле домохозяйки из пятидесятых.

Финн хихикает.

— Но это практически всё, что я умею по хозяйству, — предупреждаю я. — Так что не жди, что я буду встречать тебя с ужином или...

— С коктейлем? — выдаёт Финн, вытаскивая пиво из ведерка со льдом.

Чёрт.

— Да...

Он снова смеется, а затем стремительно приближается и быстро целует меня в щеку.

 — Расслабься, Честер. Я ничего не жду. И не собираюсь просить принести мне тапочки. Хотя, если ты настаиваешь... — парень поигрывает бровями. — Я не буду тебя останавливать.

— Придурок. — Шлепаю его по руке. На ощупь он как теплый гранит.

С глубоким вздохом удовлетворения Финн плюхается на диван, открывает пиво и делает большой глоток. Он снова вздыхает и откидывает голову на спинку дивана, прикрыв глаза как разомлевший кот.

— Должен признать, — говорит он, почти мурлыча. — Возвращение домой еще никогда не было таким приятным.

— Рада, что смогла... — я взвизгиваю, когда он хватает меня за здоровое запястье и тянет на диван рядом. — Полегче, Супермен.

Финн прижимает меня к себе, обняв рукой за плечи.

— Извини. Но ты стояла там такая нервная и дерганая, словно тебя поймали на воровстве или ещё на чём.

Я безошибочно слышу смех в его голосе. И толкаю парня локтем, стараясь не обращать внимания, что его пальцы запутались в моих волосах, легко перебирая пряди.

— Ты снова покрасила волосы, — бормочет он, играя локонами, которые теперь имеют отблески бирюзового, золотого, зеленого и пурпурного цветов, играющих на фоне чёрного.

Я чувствую прилив чистого удовольствия. Его тело такое тёплое и твёрдое, что ничего не хочется сильнее, чем беззаботно прижаться к нему.

— Это называется эффект нефтяного пятна. — Зачем я рассказываю? Вряд ли ему интересно.

Но он поднимает большую прядь и медленно пропускает сквозь пальцы.

— Цвет подчеркивает зелень твоих глаз.

Это приятно. Очень приятно. И неправильно. Я не обнимаюсь с Джеймсом. Никогда этого не хотела. Я ни с кем не обнимаюсь. Вообще.

То, чем мы сейчас занимаемся — очень опасно. Потому что, было бы так легко повернуть голову и уткнуться носом в горячую впадинку на его горле, провести языком дорожку до линии челюсти и дальше к мягкому изгибу нижней губы. Так же просто, как сделать вдох.

Вот только я живу у него. Приставать к хозяину дома явно опрометчиво. И глупо.

Я отодвигаюсь, заставляя Финна слегка нахмуриться.

— Чесс?

Мне не нравится спокойный, серьезный тон его голоса.