— У тебя болит колено?

Он никогда не признается в этом.

— Нет, — он покосился мимо меня и улыбнулся, — вот она.

Сестра была одета в джинсы и университетскую футболку. Я удивилась, увидев рядом с ней мужчину. Он был почти такого же роста, как Крид, темнокожий и в ковбойских сапогах. Он обнял Агги за плечи, а она на секунду сжала его талию. Затем наши взгляды встретились, и Августа замерла.

— Агги, — прошептала я.

Она внезапно побежала навстречу. Мужчина, который был с ней, остановился. Он просто смотрел, как мы с Агги обнимались. Я пыталась найти, что сказать, но смогла только плакать в её объятиях, как она плакала в моих.

— Я скучала по тебе, — наконец прошептала я, пока меня осаждали тысячи тёплых воспоминаний.

— Каждый день, — прошептала она в ответ, вытирая слёзы с глаз. Она застенчиво улыбнулась мне. В последний раз, когда я видела сестру, она была только на полпути к неловкой фазе подросткового возраста. Теперь Агги стала прелестной молодой женщиной. Мужчина, который остался немного в стороне при нашем приветствии, вышел вперёд и встал рядом с ней. Она посмотрела на него и улыбнулась.

— Я думала, ты говорила, что от парней одни неприятности, — поддразнила её.

— С большинством так и есть, — ответила она, уперев руки в бёдра. Агги указала мне за спину. — Вон тот определённо выглядит как их носитель.

Крид воспринял это как сигнал к тому, чтобы подойти к нам, прихрамывая. Он ждал, пока я представлю его.

— Криденс Джентри, это моя сестра, Августа Ли.

Она оглядела его с ног до головы.

— Рада познакомиться с тобой, Криденс. Моя сестра выбила из тебя всё дерьмо, или как?

— Если она захочет, то вполне может, — весело ответил Крид и протянул руку. Агги ответила на рукопожатие и повернулась к мужчине, стоявшему рядом с ней.

— Это Эрик. Мы… — Агги, казалось, внезапно разволновалась, когда Эрик подошёл.

— Я её парень, даже если она ещё не совсем привыкла к этому, — он обнял мою сестру и ухмыльнулся мне. Он посмотрел мне прямо в глаза без капли застенчивости. — Я рад познакомиться с одной из сестёр Августы.

— Эрик — выпускник. Он тоже участвует в ветеринарной программе.

Эрик взглянул на неё сверху вниз, и по выражению его лица я поняла, что он был человеком, который знал, чего он хочет. И он хотел мою сестру. Он посмотрел на каждого из нас, быстро оценивая ситуацию. Затем кивнул Криду.

— Что скажешь, если мы пообедаем и дадим дамам возможность поговорить? — он улыбнулся, — я могу рассказать тебе всё, что ты никогда не хотел знать о крупном рогатом скоте. Ранчо моей семьи находится менее чем в тридцати километрах отсюда. Здесь, в Стиллуотере, есть местечко, где мясо покупают у нас. Клянусь, это самый лучший гамбургер, который ты когда-либо ел.

Крид с сомнением посмотрел на свою ногу.

— Ну, если мне не придётся идти туда пешком.

Эрик пожал плечами.

— Мой грузовик стоит за углом. Сейчас подгоню и закину тебя на заднее сиденье.

— Закинешь меня? — Крид зарычал, а Эрик рассмеялся.

— Без обид, чувак. Я сейчас вернусь, — он подмигнул Агги и, повернувшись, зашагал в том направлении, откуда они пришли.

Крид изо всех сил старался завязать светскую беседу с моей сестрой, но, казалось, почувствовал почти облегчение, когда Эрик вернулся в гигантском оранжевом пикапе «Додж».

— Эй, на самом деле тебе не обязательно сидеть сзади, — сказал Эрик, высунув голову из окна.

— Я не возражаю, — ответил Крид, растягиваясь в кузове пикапа.

— У меня там всё ещё до хрена сена.

— Я люблю сено, — ответил Крид и постучал по борту грузовика. — Вперёд.

Эрик посмотрел на меня.

— Я обещаю, что верну его, — выражение его лица стало по-настоящему мягким, когда он взглянул на Агги. — Позвони мне, если захочешь, чтобы нас не было дольше часа.

Агги внезапно забеспокоилась. Она грызла ноготь.

— Спасибо, — тихо сказала она.

Крид помахал из кузова пикапа, когда Эрик отъехал. Я решила, что мне не нужно беспокоиться о нём; Эрик, казалось, мог поддерживать достаточно разговор для них двоих.

Сестра старалась выглядеть беззаботной. Она указала на Крида.

— Ты ничего не говорила о нём.

Я мотнула головой в том же направлении.

— Ну а ты ничего не говорила о нём.

Она обхватила себя руками и помрачнела.

— Думаю, есть немало вещей, которые мы ещё не знаем друг о друге.

— Да, — согласилась я. — И я ненавижу это.

Августа присела на бордюр. Я села рядом с ней. Она вздохнула. Я знала, что она собирается затронуть прошлое. Меня это не беспокоило. Я была готова поговорить об этом.

— Однажды я спросила тебя, было ли что-нибудь между тобой и ним. Мейсон. Ты ответила мне «нет».

— Я солгала, — спокойно призналась я.

— Ты солгала, — кивнула она, — ты никогда не лгала мне раньше. Я знала, что ты лжёшь.

— Я не очень-то гордилась собой.

— Нет, и не стоило, — она скорчила гримасу, — это неправильно. Прошло четыре года. Не так должно проходить наше воссоединение.

— Всё в порядке. Агги, ты можешь спросить меня о чём угодно. Ты можешь сказать мне всё, что тебе нужно.

Она посмотрела на меня.

— Ты такая красивая, Тру. Даже больше чем тогда. Вот что сводило маму с ума. Она так ревновала, что не могла нормально мыслить, а ты даже не осознавала этого. Мы с Кэрри знали. Миа всегда была погружена в себя. Но ты никогда не понимала, правда?

Напротив, я поняла. Каким-то образом я знала. Примерно в то время, когда мне исполнилось тринадцать, она практически перестала смотреть на меня, словно мой вид причинял ей слишком сильную боль.

— Думаешь, когда-нибудь ты поговоришь с ней снова, Тру? — спросила она и покачала головой, — не бери в голову. Она бросит трубку, если ты ей позвонишь.

— Она не повесила трубку, — тихо сказал я.

Агги удивлённо посмотрела на меня.

Я сглотнула и объяснила.

— Я взяла номер у Кэрри и звонила ей вчера утром, — я попыталась вспомнить каждое слово из того короткого разговора с женщиной, которая родила меня, вырастила, а затем бросила, — не сказала бы, что это была искренняя беседа матери и дочери, и я подозреваю, что мы больше не будем разговаривать. Но она пожелала мне одного: чтобы красивых дней было больше, чем плохих.

Агги закрыла глаза.

— Лора всегда слишком много заботилась о красоте.

— Я не думаю, что она имела в виду именно это. Думаю, это был способ Лоры Ли сказать, что ей не всё равно. Прости меня, Агги. — Слеза скатилась по моей щеке. — Мне жаль, что я ушла, не оглянувшись. Я была потеряна, сестрёнка. Не знала, как смогу позаботиться о себе, не говоря уже о ребёнке, которого носила.

Агги ахнула. Она прикрыла рот рукой. Пока я продолжала говорить, глаза сестры наполнились слезами. Я рассказал ей всё.

— Я знала, что это была девочка, хотя мне отвечали, что не могут сказать наверняка. Какое-то время я думала, что смогу начать всё сначала и дать ей всё то, чего у меня никогда не было. Это продолжалось до тех пор, пока не начались родовые схватки, и я не оглядела убогую одноместную комнату, в которой жила. Там было грязно, а люди снаружи кричали каждую ночь. Я поняла, что не могу дать малышке ничего, кроме большей части той жизни, которую всегда знала сама. Роды проходили тяжело, в итоге врачам пришлось вырезать её из моего живота. Агги, я никогда не обнимала её. Я никогда этого не хотела. Не потому, что не испытывала к ней любви, а потому, что знала, — это лучшее, что я могу сделать. Я расписалась там, где мне сказали, и через три дня вышла из больницы одна. Я не могла быть похожей на Лору Ли и понимала, что если попытаюсь удержать малышку, то так и будет.

Агги молчаливо вытерла слёзы. Прошло несколько минут, а затем она посмотрела мне в глаза.

— Трули, послушай меня внимательно. Ты никогда не сможешь стать такой, как Лора. Слышишь? Ты веришь в это? Никогда. — Она опустила голову. — Чёрт возьми, я хотела бы, чтобы ты тогда открылась мне.