***

Я хотел его убить. Видит Бог, сколько раз я хотел его убить. Не думал, что когда-нибудь до этого дойдет.

Я гнал машину на предельной скорости. Впереди был поворот. Там-то они меня и ждали.

Я начал плавно входить в вираж. Не справился с управлением и врезался в дерево. Удар был ощутимый, но особого вреда не принес. Во всяком случае, мне. Машине пришлось хуже. Дереву тоже. Оно осыпало меня желтой листвой, качаясь в вышине.

Когда перестал созерцать крону, я наконец-то заметил их. Автоинспекция. Как всегда, вовремя.

Один из них подошел и вежливо постучал в окно.

Я открыл дверь. Он стоял у моего левого плеча. Неприятное ощущение.

– Инспектор Килеев, – представился он, козырнув по старой памяти, – в чем дело?

– Вы же видите, не вписался в поворот.

– Вы пьяны?

– Вряд ли.

– Что означает «вряд ли»?

– Думаю, это последствия анестезии.

– В самом деле?

– Что в этом странного?

– Если вы собирались вести машину, вам следовало отказаться от нее.

– Когда мне ее делали, я не собирался садиться за руль.

– Когда это было?

– Несколько часов назад.

– Вам удаляли зуб?

– Зуб? Нет.

– А вид у вас именно такой.

Я невольно прикоснулся к губе. После встречи с прикладом она выглядела не лучшим образом.

– Так получилось, – криво усмехнулся я.

– Вылезайте. Руки на машину, шаг назад.

Я ему не понравился. Явно. А если ему рассказать о заложниках в автобусе? Вот бы он мне поверил.

– Я сказал, шаг назад!

Не везет мне сегодня на встречи.

Подошел второй инспектор.

– Что у нас здесь? – поинтересовался без особого энтузиазма.

– Сейчас посмотрим.

Килеев быстро и профессионально обыскал меня. Очень заинтересовался кобурой подмышкой.

– Повернись. Быстро.

Я повернулся.

Он распахнул мою куртку и извлек из-под нее тот самый револьвер с тремя патронами.

– Жизнь становится интересной,– все так же пассивно прокомментировал находку второй.

– Есть разрешение, – сообщил я.

– Проверим.

– Проверяйте.

– Заткнись.

– Пожалуйста.

– Что с ним делать? – спросил Килеев у собрата.

– Вези к капитану. Пусть с ним сам возится, если хочет.

– А ты?

– А я подожду здесь.

– В машине есть бар, – подсказал я.

– Тебе же сказали заткнуться.

– Просто поставил в известность.

– Садись в машину. Поехали.

– В эту?

– Нет, в эту! – он толкнул меня в сторону «москвича» с синей полосой и гербом Москвы на боку.

***

– Не повезло тебе, парень. Нет начальства. Придется подождать. Вон там, – Килеев кивнул на «обезьянник». Выглядел он не очень эстетично. Ладно, переживу. – И долго мне сидеть?

– Кто знает?

– Ну, хорошо. Могу я позвонить? Всего один телефонный звонок.

– Потом. Если капитан разрешит.

Вот дьявол!

– Я хотел позвонить домой.

– Домой?

– Да. Что в этом плохого?

– Ладно. Даю две минуты. Не успеешь – твои проблемы.

И он пододвинул мне аппарат цвета слоновой кости.

Две минуты, боже мой. Меня сегодня просто преследует дефицит времени.

Я набрал номер. Гудки. Неужели они отключили прямую линию?

Щелчок.

– В чем дело? – Голос сухой и резкий, как удар кнута.

– Это Джей.

Молчание. Потом голос Шенки смягчился. Так, чуть-чуть.

– Ты где?

– Сейчас я арестован за превышение скорости. Дело не в этом. У меня меньше минуты.

Килеев наконец догадался, что разговариваю я отнюдь не с бабушкой. Потянулся к рычагу телефона. Я перехватил его руку и отбросил.

– Мне сейчас не дадут говорить. Но речь идет о вашей жизни, моей, и еще восемнадцати человек.

В этот момент Килеев вырвал у меня трубку. Но кроме гудков ничего не услышал. Шенки уже отключился.

– Хорошо, – сказал я, – теперь можешь запирать.

Прошло двадцать пять минут. За это время Килеев успел позвонить кому-то дважды. Совсем не по служебным делам. Ему звонили три раза. В данный момент он сидел с трубкой у уха, откинувшись на спинку стула и водрузив ноги на заваленный бумагами стол. И к своему собрату, уничтожающему запасы спиртного в баре моей машины, не очень торопился.

А я думал о плитке шоколада, которую инспектор изъял у меня вместе с револьвером, платком и ключами.

Килеев нехотя поднялся, гремя ключами, отпер решётку. Провел меня в одну из комнат, втолкнул в нее и запер дверь за моей спиной.

Маленькая чистая комната, пропахшая табаком. На окне глоксинии, белые и серебристо-розовые.

На столе телефон. На этот раз зеленый. Трубка лежит рядом. Когда я поднял ее, услышал хорошо знакомый голос.

– Теперь потрудись объяснить, о чьих жизнях шла речь.

Я объяснил.

– Чего ты хочешь? – спросил Шенки.

– Есть и спать.

– Не валяй дурака.

– Я должен убить вас, сэр.

– Ну и что?

– Я вынужден это сделать.

– Восемнадцать жизней в обмен на одну?

– Что-то в этом роде он как раз и говорил.

– Подожди.

Шенки повесил трубку.

Я сделал тоже самое, и стал ждать.

Солнце, окутанное голубоватой дымкой, уже скрылось за крышами домов. Неумолимо наступал вечер.

Прошло еще четверть часа. Звонок.

– Да?

– Джей?

– Я, сэр.

– Сколько осталось времени?

– Пять часов, сорок две минуты.

– Через два часа будь в «Белой розе», это бар…

– Я знаю.

– Очень хорошо.

– И этот бар?..

– Я буду там. Можешь стрелять.

– Шеф, простите? Стрелять?

– Да, конечно. Восемнадцать жизней взамен одной.

– Сэр!

Кажется, Шенки просто наслаждался ситуацией.

– Не вздумай целиться в голову. Будешь стрелять в область сердца. Это понятно?

– Кажется, да. Но пули настоящие.

– Разумеется. Все будет учтено.

– Хорошо. Ровно через два часа. Только каким образом я отсюда выйду?

– Обычно. Через дверь.

– Угу.

– Кстати, позвони своим дружкам. Пусть поприсутствуют на шоу.

Отлично, значит, я должен выйти через дверь. Я попытался. Дверь была заперта. Пришлось постучать. Никакого результата.

Я выругался. Очень тихо. И после этого шарахнул дверь ногой.

На этот раз цель была достигнута. Килеев выглядел не очень дружелюбно, но вполне терпимо.

– Вы можете идти, – сообщил он.

Мне вернули револьвер с тремя пулями, платок и ключи. Шоколадка исчезла безвозвратно. Впрочем, ни я, ни инспектор не стали заострять на этом внимания.

Я нашел телефонную будку на углу улицы. Огромный клен укрывал ее своей листвой.

Напротив, через дорогу, был вход в метро. Мне пришлось спуститься под землю за жетонами для таксофона. Потом вернулся к стеклянной будке, проигнорировав те аппараты, что висели на стене, выложенной грязно-серой плиткой. Толпа людей. Ненавижу толпу.

Для начала я позвонил Ольге, секретарю господина Шенки. Если играть, то играть до конца. И потом, кто знает, может те стрелки каким-то образом следят за мной. Хотя, вряд ли. Зачем им лишние хлопоты? У них проблем сейчас хватает. Там, в ангаре.

– Нужен шеф? – удивилась Ольга. – Зачем?

– Поверь, это необходимо. Где я смогу найти его?

– Сейчас он здесь.

– Нет, только не контора! Я даже близко к ней не подойду.

– Ну, хорошо, у него назначена встреча в «Белой розе». Попробуй перехватить его там. Продиктовать адрес?

– Давай.

Просто так. На всякий случай.

После этого звонок заказчику.

Я достал из кармана визитку. Оскар Иващеев. Как досадно! А мне в его внешности почудилось что-то испанское. Ошибся.

Начал накрапывать дождь. Со всех сторон над Москвой сползались серые тучи, пряча небо. Отблески вечерней зари скользили по ним, вспыхивая багровым, добавляя трагизма всей картине.

Я набрал номер.

Два гудка. Щелчок. Голос поинтересовался, что мне нужно.

– Господин Оскар?