Сакура удовлетворенно наблюдает, как камни взлетают на несколько футов в воздух; когда они снова падают вниз, оставляя небольшие кратеры от силы удара, пол поляны трясется под ее ногами.

Приди и возьми меня, Итачи.

Все еще пытаясь сдержать холод, Сакура срубила еще один гниющий дуб одним ударом, прежде чем отступить, чтобы осмотреть результаты своей работы, выглядя еще более самодовольной, чем раньше.

Конечно, мрачно размышляет Итачи, из своего места наблюдения за куноичи в тени одного из немногих неповрежденных деревьев, она должна уничтожить мой участок леса…

Только он выскользнул из окна своей спальни и вошел в лес, как почувствовал, что земля дрожит под его ногами; как любой уважающий себя шиноби, Итачи выследил источник назойливого беспокойства. Это было нетрудно — все, что от него требовалось, — это следовать по пути разрушения, который Сакура весьма бодро оставила после себя.

Однако это казалось довольно нелепым…

Совершенно не подозревая о присутствии намеченной цели, Сакура приближается к другому полусгнившему дереву, притягивая еще больше теплой чакры к обнаженной руке и отводя кулак назад…

— Прекрати и воздержись, — тихо командует Итачи, выходя из тени позади нее.

Сакура сразу же напрягается, узнавая голос, и оборачивается, чтобы найти свою предполагаемую цель, смотрящую на нее сверху вниз… и выглядящую намного страшнее, чем обычно. Что за черт? Она даже не почувствовала его приближения, а ведь первый акт плана был основан на этом!

Сакура борется с желанием нервно сглотнуть и борется с еще большим желанием тщетно дернуть свой короткий топ вниз, чтобы она действительно могла прикрыть несколько дюймов неудобно обнаженной кожи.

— Что ты здесь делаешь? — это ее рефлекторная реакция, прежде чем Сакура заметно вздрагивает от своей ошибки — черт, это конечно же не его личный участок эксклюзивных тренировочных площадок его семьи или что-то в этом роде.

Левая бровь Итачи приподнялась примерно на долю дюйма, и, может быть, это просто тени, но кажется, что пару мгновений он выглядел удивленным.

— Думаю, что это я должен спросить тебя об этом.

Сакура не может сдержать немного нервного смеха, даже когда она сокрушает камень в пыль правым кулаком.

— Я только что была по соседству?

Левая бровь Итачи поднимается еще выше.

— Конечно.

Сакура борется с желанием вырвать с корнем ближайшее дерево и ударить им себя по голове. Несмотря на то, что подавляющее большинство мужского населения Конохи, если бы его заставили ответить, сказали бы, что она выросла и стала одной из самых красивых молодых женщин во всей деревне — есть заметная причина, по которой Цунаде никогда, никогда не отправляет ее на любые миссии, в которых есть хоть намек на соблазнение.

Это, оказывается, яркий пример рассматриваемой причины.

— Прекрасный день, не так ли? — Сакура легкомысленно замечает, в то же время посылая Саске в самые глубокие, самые темные и самые мерзкие ямы ада за то, что он заставил ее сделать это.

На этот раз нет никаких сомнений. На обычно невозмутимом лице Итачи определенно забавное выражение, когда он смотрит на ее менее чем подходящую для климата одежду.

— Конечно. Такой прекрасный, что твоя кожа, кажется, становится синей.

Сакура вздрагивает, и бросает быстрый взгляд вниз на открытые плечи и руки, подтверждая заявление Итачи. Отлично. Синий, розовый, малиновый и зеленый — она сомневается, что кто-то может собрать в себе большую палитру цветов, чем она в данный момент.

— Я не заметила, — честно отвечает она.

— Да, — сухо замечает Итачи. — В конце концов, это общепризнанный факт, что полное уничтожение целых участков частного леса творит чудеса для защиты от холода, не так ли? Хотя, — несмотря на все свои усилия, Сакура не может не краснеть, когда она чувствует, как его холодный взгляд снова пробегает по ее дурацкому наряду, — Я могу придумать еще несколько подходящих способов, которыми ты могла бы это сделать.

Черт бы его побрал за то, что он такой заботливый. Сакура тихо кипит, хотя старается сохранять безобидное выражение лица.

— Да, ну, и Какаши-сенсей, и Цунаде-шишоу всегда говорили мне, что тренировки в сырых элементах творят чудеса с выносливостью, — отвечает Сакура, нарочно пристально глядя на очень гладкую, но теплую на вид темно-бордовую куртку с меховой подкладкой, которую он носит.

Итачи слегка хмурится, улавливая пренебрежение в ее голосе — как будто она и сама была уверена в этом.

— Это так?

Глаза Сакуры сужаются, когда он расстегивает застежки спереди своей куртки, прежде чем полностью снять ее. Под ней Итачи одет только в черную футболку и свободные штаны в тон, но он не дрожит (и не синеет, недовольно замечает куноичи), когда так внезапно сталкивается с холодным воздухом.

Вежливым поступком, конечно же, было бы предложить снятую куртку явно замерзшей девушке перед ним, но Итачи слегка ухмыляется, прежде чем бросить куртку к основанию ближайшего дерева — он намеревается показать Сакуре, что какую бы извращенную маленькую игру она не придумала, в нее могут играть двое.

Сакура изо всех сил старается не смотреть на выброшенную куртку с выражением жалкой тоски на лице, а вместо этого переключает внимание на свою цель.

— Впечатляет, — холодно признает она.

— Я пытаюсь, — невозмутимо отвечает Итачи, прежде чем подтолкнуть ногой то, что осталось от одного из поваленных ею деревьев.

Заметив легкий жест, Сакура небрежно хрустнула костяшками пальцев.

— Извини, — говорит она, явно не имея в виду ни слова. — Они все равно собирались умереть этой зимой.

— У меня были планы насчет этих деревьев, — ровным голосом отвечает Итачи, встречаясь с ней взглядом.

Теперь, официально брошенная в петлю, Сакура моргает.

— …Планы?

— Да, кажется, я так и сказал, — невозмутимо говорит Итачи. — Ты компенсируешь мне потерю этого участка леса.

Услышав это заявление, Сакура несколько побледнела, борясь с желанием отступить. Компенсировать? В любом случае, кто кого здесь должен был соблазнять? Твердо покачав головой и напомнив себе, что она имеет дело с Итачи, и поэтому использование его слов вряд ли предполагало какую-то инсинуацию, Сакура изо всех сил старается сделать свой тон достаточно кокетливым, оставляя свою гордость где-то позади.

— И как бы я это сделала? — спрашивает она сквозь зубы.

Итачи задумался на несколько мгновений, а затем решил, что он может также воспользоваться преимуществом компании такого достойного противника, даже несмотря на то, что этот достойный противник в данный момент кажется несколько сбитым с толку, так как она резвится в лесу в разгар зимы, одетая в такую откровенную одежду…

— Сразись со мной.

На этот раз Сакура действительно сделала шаг назад — она была совершенно уверена, что, из всего того что Ино разрешила бы ей делать в этом топе, драка не входила в этот список. Черт, он такой хлипкий, что может легко сместиться или, э-э… соскользнуть… после того, как просто нанесет — или примет — один удар.

— Но… разве ты обычно не спаррингуешь с Саске? — спрашивает она, отчаянно пытаясь выиграть время.

Итачи кивает один раз.

— Да, но в последнее время он проводит большую часть своего времени, совершенствуя свои навыки обращения с оружием, а меня такие вещи не интересуют.

Несмотря на серьезность своего положения, Сакура приподнимает бровь, ее глаза злобно сверкают, когда она получает эту жемчужину очень ценной и подтверждающей подозрения информации из столь неожиданного источника.

— О, это так?

— Да. — Итачи с опаской наблюдает за непостоянной куноичи.

Все нервы Сакуры кричат, чтобы она начала визжать, прыгать вверх-вниз и хлопать в ладоши, в то время как Внутренняя Сакура беззастенчиво бьет воздух с криком победы. Как бы то ни было, она просто смотрит вдаль с необычайно счастливым выражением лица, более ранний вопрос Итачи, очевидно, забыт — очень необычная реакция на тривиальную информацию о вновь обретенном интересе его брата к оружию. Не в первый раз любопытство Итачи на мгновение пробуждается… возможно ли, что здесь происходит что-то большее, чем кажется на первый взгляд? Самой концепции достаточно, чтобы заинтриговать его.