– А что это у тебя за книжка? – спросил Царапкин, видя, что дочь то и дело засовывает лапу в сумку и сжимает уголок какой-то тетради.

– Это просто тетрадка, – сказала Лапка.

– Покажешь? – спросил Царапкин и выхватил сумку у Лапки.

– Нет! Только не это! – подумали котята одновременно.

– Хм! Она полностью пустая! – с недоумением сказал господин Царапкин.

– Благо, что ему не видно, что там написано! – подумала Лапка.

– Но она такая старая и драная! На кой она тебе нужна? Я куплю тебе блокнот, инкрустированный бриллиантами, – и Царапкин порвал тетрадь в клочья.

– Нет! – крикнули друзья хором.

– Что-то мне как-то жарко, – сказала Лапка. – Воды!

– Ну-ка! – сказал господин Царапкин и поднёс лапу к голове Лапки. – Да ты вся горишь! Срочно постельный режим! Скажи «пока!» своим друзьям и иди в свою комнату!

– Прощайте! – сказала она Пушку и Котти. – Потом встретимся!

Котти и Пушок вышли из дома, аккуратно осмотревшись по сторонам. Пушок взял с собой тетрадь и перо, брошенные на пол.

Котята ушли, и Царапкин сказал дочери:

– Ну ты знаешь, что это было в первый и последний раз! Дружить с таким контингентом я тебе не позволю!

– С контин… с чем?

– Со всяким сбродом, моя милая. Я дам тебе пилюли от температуры, и ты поспишь, а когда тебе станет лучше, мы поедем в самую лучшую мясную лавку страны, и я куплю тебе всё, что пожелаешь!

Лапка промолчала. Она слишком устала, чтобы поддерживать диалог. Жар не сходил, и в бреду она стала говорить:

– Пушок! Котти! Где чудесная тетрадь, чтобы сражаться с этими гнусными солдатами?! Нужно добраться до подвала! Мы поднимем восстание! Долой царя! Долой мерзкого Когтеклыка!

Царапкин был поражён и надеялся расспросить дочь об этих словах, в надежде, что она просто бредит из-за болезни.

– Что же нам теперь делать? – думал Пушок, который в это время шёл по переулку вместе с Котти.

– Этот негодяй разорвал тетрадь до такой степени, что в ней невозможно писать! – ответил Котти.

– Что-нибудь придумаем! Нужно дождаться Лапку! Переночуем на чердаке.

На следующий день жар у Лапки как рукой сняло. Пилюли ей моментально помогли.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Царапкин у дочки.

– Я уже совсем здорова! – ответила она.

– Точно?

– Точно!

Тогда Царапкин стал перечислять всё, о чём она говорила в бреду.

– Я не понимаю о чём ты говоришь, папа – сказала Лапка.

– Прости, но у меня теперь нет к тебе доверия. Я думаю, что это все из-за болезни. Ты говорила такие страшные вещи. У меня отпуск, и с этого дня я не отойду от тебя ни на шаг! Мало ли как ещё болезнь отразилась на тебе!

Пушок и Котти явились к балкону дома Царапкина и ждали, когда Лапка решит выйти на балкон или Царапкин уйдет, но Царапкин не уходил, зато Лапка, захотевшая подышать свежим воздухом, вышла на балкон.

– Тебя продует! – прокричал заботливый папаша.

Заметив Пушка и Котти, Лапка заулыбалась, а потом спрыгнула вниз. Друзья успели поймать её.

– Куда ты, золотце?! – крикнул ей вслед Царапкин.

– Прощай! Я сделала свой выбор! – ответила она. – Нам с тобой не по пути! Мне стыдно жить так, как живешь ты!

– Какая наглость! – возмутился Царапкин. – Ты совсем сошла с ума! Тебе нужно лечиться!

– Я совершенно здорова! – кричала Лапка, забравшись вместе с друзьями на крышу соседнего дома. – Я ни капли не соврала тебе, когда сказала, что нас поймали бандиты и заперли! Нас поймали царские солдаты и бросили в тюрьму, и после этого я никогда сюда больше не вернусь! Прощай навсегда!

– Лапка! Бежим! – крикнул Котти, и друзья побежали. Господин Царапкин продолжал кричать что-то вслед, угрожая, что пустится в погоню.

– Тетрадь уничтожена! – сказал Пушок.

– Неужели она больше не работает? – обеспокоенно спросила Лапка.

– В ней невозможно писать!

– А может, и не надо писать! Достаточно просто поверить! Пусть в ваших сердцах будет вера в победу! Это самое главное! Верьте мне, друзья! Бежим к товарищам!

========== XIV Глава четырнадцатая, в которой Пушок становится народным поэтом ==========

– Наконец-то мы на месте! – сказал Пушок, кодга друзья очутились у подвала. Котята стали стучаться в дверь.

– Откройте! – кричали они.

– Пароль Кусь-кусь! – наконец догадалась сказать Лапка.

– Девочка вернулась! – послышался радостный голос из подвала. Дверь отворилась.

– Ух ты! Вместе с ней и вся компания! – сказал предводитель восстания. – Как вам удалось выбраться из этой проклятой тюрьмы? Мне словно бы помогло какое-то волшебство! Я шёл по сияющей дороге прямо на свободу, и нет, я не сумасшедший!

– Всё хорошо, товарищ! – сказал Пушок. – Мы выбрались из тюрьмы точно так же, благодаря чудесной тетради.

– Значит, я выбрался благодаря вам! Как я вам благодарен, друзья!

– Правда, тетрадь была разорвана мерзким господином Царапкиным в клочья! – сказал Котти.

– Но мы все равно будем бороться! – сказал Пушок. – Мы должны окружить чертог Когтеклыка! Нам поможет великая сила рифмы!

– Это такая авантюра! – крикнул один из соратников. – Я не согласен! Я не верю в чудеса!

– Я тоже! – добавил другой. – Если ты сам не дашь себе освобождения, никто не даст!

– Так мы и освободим себя сами! – крикнул Пушок.

– Юнец дело говорит! – заявил предводитель. – Как бы то ни было, но я и они, казалось бы, навсегда обречённые на пожизненное заключение, сейчас стоят здесь перед вами!

– Просто доверься, прошу! – сказала Лапка, взяв за лапу одного из товарищей. – Доверься нам! – она посмотрела на него испытывающим взглядом и сжала его лапу еще сильней.

– Ладно! Я согласен! – ответил тот.

– И я согласен! – послышался ещё один ответ.

– И я! – вторили ему остальные.

Друзья вышли из подвала и направились к чертогу Когтеклыка. По пути к ним присоединялось всё больше и больше народу. Тогда Пушок взял рупор и стал кричать: Ещё вчера я был спокоен,

Но теперь, когда страну терзает зверь,

Я не молчу! Я не доволен!

Ему бесчинства не позволим.

Мы на борьбу встаём теперь!

Тысячи голосов стали вторить Пушку: «Мы на борьбу встаём теперь!»

Пушок продолжал:

Тиран ликует и вопит,

А с ним его военный,

Но враг сломает все ж клыки.

Утихнет смех мгновенно.

Вставайте биться за свободу!

Разрушим тюрьмы и тогда

Увидим зарево восхода!

Корону отдадим народу

Мы в царстве счастья и труда!

Тиран ликует и вопит,

А с ним его военный,

Но враг сломает все ж клыки.

Утихнет смех мгновенно.

В чертоге все всполошились.

– Генерал-капитана Кусайкина ко мне! – прокричал Когтеклык Великий.

Капитан тут же явился к царю.

– Что это за завывания?! – стал гневно орать царь Когтеклык.

Тогда Кусайкин в страхе бухнулся на колени:

– Простите, ваша Когтистость! Умоляю! Дайте мне последний шанс! Я клянусь, я обещаю всех их заткнуть! – Кусайкин злился и чуть ли не плакал.

– Раздави их как гнильё! – прорычал царь. – Если ты этого не сделаешь, то я раздавлю тебя! Приказ! Распылять газ! Бить автоматами! Стрелять! Главного бандита с рупором арестовать, отвести на эшафот и публично снести ему голову! Да здравствует Кошачье Царство!

– Да здравствует царь! – в страхе ответил Кусайкин и поплёлся к казармам.

– Не опозорим царя нашего Когтеклыка и генерала Паштета! – крикнул Кусайкин солдатам. – Мы начинаем судьбоносное сражение! Родина зовет вас! Всё ради Родины! Да здравствует Родина! Мы должны заставить замолчать этот сброд! Не жалейте пуль! Покончить с дерзкими бандитами – это наш священный долг!

Капитан повел свои войска. Где-то уже раздались первые выстрелы.