— Говорила же, надо все подписывать, — ворчала себе под нос Хаюн, пока они разгребали завалы, выискивая то, что ей нужно было прямо сейчас.

Нагруженный Минхо кратко попрощался с Ликсом, пообещал позвонить ему в ближайшее время и пошел к лифту.

— Попробуйте поговорить хотя бы, — шепнул в ухо Сон Ли-младший и поцеловал в щеку, провожая ее.

Хаюн лишь быстро кивнула и, взяв пару коробок, поспешила за Минхо.

Феликс с грустью смотрел на закрывающиеся за ними двери лифта, пытаясь понять, что именно он чувствует. Безуспешно. Вздохнув, он решил, что стоит поспать еще немного и побрел в свою спальню.

***

11 месяцев назад

— Знаешь, я думал мы с тобой друзья, — Чан хмуро смотрел на Феликса, что, сжавшись сидел перед ним на диване.

— Я тоже так думал, — ответил тот ровным голосом, но поднять взгляд на старшего все же не решался.

— Тебе не кажется странным, что ты сейчас живешь с моей девушкой, а? — Крис скрестил руки на груди и продолжал сверлить Ли взглядом. — Скоро все об этом узнают, слухи пойдут. Некрасиво с твоей стороны.

— Мы просто друзья с нуной…

— Хм, как с Минхо она с тобой дружит? Решили там всей группой Хаюн перетрахать?

Кончики ушей Чана покраснели, он выглядел раздраженным, агрессивным и опасным. Феликсу стало страшно, хоть он и не думал, что друг и вправду может как-то ему физически навредить. Но слова ранят не меньше кулака.

— Вы с ней расстались. Это уже не твое дело, кто там ее трахает, — тихо ответил он.

Бан Чан с удивлением посмотрел на своего протеже. Ранее Феликс никогда так с ним не разговаривал.

— Если бы ты ей не помогал сейчас, она бы одумалась и вернулась, — со злостью выпалил он.

— Если бы ты не изменял, ей не пришлось бы уходить, — все так же тихо, но твердо парировал Ли.

— Боже, да это мелочи!

Чан всплеснул руками и принялся наворачивать круги по небольшому помещению студии. Физическая активность всегда помогала ему собраться с мыслями, но не в этот раз.

Ему до сих пор не верилось, что их отношениям с Хаюн настал окончательный и бесповоротный конец. Он не страдал особо без нее, но ненавидел, когда что-то нужное уплывало из рук. Сон была нужна, с ней было комфортно и статусно, он к ней привык и готов был о ней заботиться.

— Феликс, не усложняй мне жизнь, прошу, — Чан сделал глубокий вдох и выдох, успокаивая себя. — Сделай, как я говорю, и все вернется на круги своя. Уверен, что тебе проблемы не нужны, да и Хаюн наверняка не хочет увольняться с любимой работы.

— Она хочет, — Ли решительно поднялся с места и посмотрел бывшему лучшему другу прямо в глаза. — Ты ничего о ней не знаешь. Она давно устала от этой бесконечной гонки, поэтому ни капли не расстроена и дорабатывает этот месяц без сожаления, что покинет компанию. А нашу с тобой дружбу ты оценил недорого. Большое тебе спасибо за все, что сделал для меня, я никогда этого не забуду и однажды постараюсь отплатить за помощь. Но общаться с тобой я больше не хочу. Можешь делать, что хочешь.

— Уверен? Ты хоть понимаешь, чем для тебя это может обернуться? — Чан криво усмехнулся, все еще не веря в то, что его скромный приятель показал свои зубы.

— Уверен. А пример Минхо нам показал, каким образом ты можешь действовать. Прощай, Чан.

Феликс вышел из студии, утирая рукавом толстовки внезапно выступившие слезы. Ему казалось, что сейчас он потерял брата.

***

Они аккуратно сложили коробки в багажник и сели в машину, где воцарилось молчание. Не неловкое, а скорее напряженное.

— Куда ехать? — Минхо смотрел прямо перед собой, боясь столкнуться с Сон даже взглядом.

Хаюн задумалась на секунду, будто сомневаясь, стоит ли ему сообщать место своего проживания, но все же назвала адрес.

— Я все же хочу извиниться, — тихо сказал он, после того как они проехали уже половину пути в абсолютной тишине.

— За что?

Хаюн нервно теребила в руках край своей кофты. Минхо заметил, что ее привычка грызть ногти никуда не делась, судя по обкусанной чуть ли не до мяса ногтевой пластине.

— Я понимаю, что ты испугалась, когда нашла у меня дома все эти видеозаписи. Поэтому и сбежала так внезапно. Но я не маньяк какой-нибудь, Хаюн, даже если оно так и выглядело. Я очень долго был влюблен в тебя, это зашло слишком далеко, но, поверь, я бы никогда тебя намеренно не обидел. Прости за то, что вел себя как сталкер.

Минхо выпалил все на одном дыхании и запнулся, не зная, что еще можно сказать в свое оправдание. Он искоса посмотрел на Сон, которая выглядела скорее печально, нежели как-то еще и повернул голову обратно, чтобы следить за дорогой.

— А сейчас что? Уже не влюблен?

Хаюн задала давно мучавший вопрос. Все мышцы тела напряглись, и она замерла, боясь услышать, что он к ней равнодушен.

— Зачем ты это спрашиваешь? — горько усмехнулся Минхо. — Прошло достаточно времени в разлуке, но я никогда не смогу сказать, что ты мне безразлична.

Девушка смотрела в окно и молчала, собираясь с мыслями.

— Я узнала о том, за что ты извиняешься, уже когда была влюблена в тебя, — наконец сказала она. — Было неприятно, но я ушла не поэтому.

— Тогда почему?

— Мы приехали, — Хаюн указала пальцем на небольшое здание впереди.

Они вышли из машины и взяли коробки.

— Ты здесь будешь жить? — удивился Минхо. Строение не выглядело жилым, а перед входом была большая вывеска, сообщающая о том, что это студия танцев и фитнеса.

— Да, на втором этаже есть комната и санузел. Мы сделали с Феликсом небольшой ремонт и теперь там вполне можно жить. Я здесь работаю, так что это удобно.

Минхо помог отнести вещи в новое жилище Хаюн и неловко замер в дверях, не зная, что делать дальше.

— Ты надолго вернулся? — спросила внезапно появившаяся перед ним Сон.

— Думаю, навсегда.

— Может, зайдешь к нам в гости на днях? — будто невзначай спросила Хаюн, а у самой сердце готово было пробить грудную клетку от волнения.

— К «нам» это к кому? — нахмурился Минхо.

Хаюн подошла к нему ближе и почувствовала знакомый до боли аромат. Сотни мурашек пробежали по спине. Стало ясно, что сколько бы она не убегала от своих чувств к Минхо, они все равно оставались.

— Мы с Феликсом вместе работаем. Заходи как-нибудь, поболтаем.

Она смотрела на него снизу вверх и даже не заметила, как руки сами потянулись к Минхо и легли на его грудь.

Он вздрогнул и слегка отстранился, но уже через мгновение привлек ее к себе обратно, обхватил за талию, сжимая почти до боли. Хаюн опустила голову и дышала запахом Минхо, глубоко втягивая воздух в легкие, пока он держал ее, будто самую большую ценность в мире. Время застыло для них двоих, хотелось остаться в моменте навечно. Нервное напряжение, что стало неизменным спутником и для Минхо, и для Хаюн, отпустило. Они слились в единое целое и, казалось, ничего более правильного уже не будет.