Представитель клининга подъехал быстрее, чем ожидалось. Они быстро подписали необходимые бумаги, и Минхо ушел, взяв с собой лишь смену белья и одежды.

Пока он ждал такси на улице, успел забронировать скромный номер в ближайшем отеле. Было еще достаточно рано, но сил куда-то идти, чем-то интересоваться у него не было. Усталость и тоска — вот и все, чем было наполнено сознание Ли.

Без лишних проволочек заселившись, он взглянул на себя в зеркало, висевшее напротив входа в его номер, отметил, что одежда висит мешком из-за того, что он сильно похудел во время тура, а под глазами уже давно обосновались огромные черные круги от недосыпа.

Минхо подумал, что в таком состоянии уж точно никаких правильных решений не примет и завалился на кровать не раздеваясь. Уже через мгновение он забылся тяжелым сном.

***

Хаюн в последний раз глубоко вдохнула ставший уже родным запах и отстранилась. Хотелось никогда не покидать эти уютные объятия. Время замирало, когда он держал ее в своих руках, а все проблемы отходили на второй план и жизнь становилась немножечко проще, пусть и на краткий миг.

Множество проведенных вместе дней и ночей укрепили их дружбу и связь, а вот любви не получилось, впрочем, они на это особо и не надеялись.

Союз двух разбитых сердец просуществовал ровно столько, сколько потребовалось, чтобы одному из них пережить боль предательства, а второй — горечь расставания. Они попытались залечить друг другу раны, и, хоть это не получилось в полной мере, однако пластырь их шатких отношений всё же удержал Хаюн и Феликса на плаву. Они не рассыпались от выпавших на их долю препятствий, не совершили глупостей и вступили в новый этап жизни, где не было места лжи, предательству и угрозам.

Пожалуй, Феликсу было сложнее. Он потерял не только работу, но и самого близкого друга, и человека, которого только начинал любить. Зато он жил в ладу со своей совестью, и это всегда утешало его в те времена, когда тоска по прошлой жизни в компании накрывала с головой. Часть знакомых канула в лету, выступления на сцене в теперешнем ритме его жизни были редки. Однако появились новые товарищи, и танцы по-прежнему занимали большую часть его времени.

Для Хаюн же основным испытанием стало расставание лишь с одним определенным человеком, вторым ударом стало то, что он отгородился от общения с ней и ограничил возможность написать. Было обидно, но она смирилась и перестала пытаться узнать что-либо о Минхо, довольствуясь лишь редкими фотографиями из тура, где его иногда можно было различить среди других танцоров.

Потеря работы и уход от Бан Чана не сильно терзали ее. Она давно устала от выматывающих душу и тело тренировок, жестких графиков, а отношения с Крисом изжили себя еще задолго до того, как она встретила Минхо. Правда, понять и принять это все она смогла лишь позднее, когда уже покончила и с компанией, и с Чаном.

Спустя этот тяжелейший для Феликса и Хаюн год, после того как они столько всего прошли рука об руку, казалось, что их судьбы навсегда повязаны. Крепкая дружба, уважение, понимание и взаимовыручка — у них это всё было, иногда даже в избытке. Но не было любви, сколько бы они не пытались нащупать это чувство друг в друге.

— Почему же так больно, ведь мы оба знали, что все это временно? — Феликс взял руку Хаюн и провел ею по своей щеке, прикрыв глаза.

— Нет ничего более постоянного, чем временное, — грустно улыбнулась Сон и мягко убрала ладонь с лица друга. — Мы начинаем друг друга мучить, значит, пора заканчивать наш глупый роман. Я больше всего боюсь потерять тебя как друга, ты же знаешь.

— Знаю, — Феликс задумчиво кивнул и вновь обнял девушку, — но ты можешь оставаться жить у меня сколько угодно, даже если мы теперь не пара.

— Так ни у кого из нас не будет шанса.

Хаюн ждала, пока он ее отпустит и молчала. Спустя пару минут Феликс с тяжелым вздохом разомкнул руки.

— Выпьем кофе напоследок? — предложил он.

Они прошли на кухню, спотыкаясь о коробки с вещами, которыми был заставлен пол, и заварили зеленый чай с мятой, справедливо рассудив, что в данной ситуации бодрящий кофеин будет лишним.

— Пообещай, что не будешь писать Хвану сразу, как только я уйду, — Хаюн исподлобья посмотрела на друга и громко отхлебнула напиток.

— Не буду, да и зачем, он сам пишет теперь. Стоило мне оправиться и забыть о нем, как он тут как тут.

— Он вчера и мне писал, спрашивал про твой график. Думаю, хочет подкараулить тебя у студии.

Хаюн внимательно смотрела на Феликса, она хотела понять по реакции на сказанное его истинные чувства, а не то, что он хотел, чтобы она слышала.

— Ты все-таки не безразличен к нему, — вздохнула она, увидев промелькнувшую на его лице на долю секунды радость. — Я, кстати, верю, что он искренне жалеет о том, что вы расстались. Но не уверена, что он не сделает тебе больно еще раз, если ты дашь ему шанс.

Феликс виновато склонил голову, понял, что соврать о том, что ему давно наплевать на былое, не получится. Он передернул плечами и взял кружку с горячим чаем, обхватив ее обеими руками в попытке согреть внезапно заледеневшие пальцы. Енбок и вправду скучал по Хенджину, больше как по другу, ведь вдвоем им было очень интересно и весело, пока Хван не увлекся Тэмином.

Пока все дни и ночи Ли проводил с Хаюн эти воспоминания удавалось успешно душить и топить в недрах памяти. Но, после того как они приняли решение разъехаться, одинокими ночами зараза по имени Хван Хенджин напоминала о себе и отравляла сознание Феликса.

— Знаешь, он был мне хорошим другом и отвратительным парнем, — Енбок меланхолически смотрел куда-то в сторону, не давая Сон и шанса встретиться с ним взглядом. — Как ты думаешь, могли бы с ним снова стать друзьями? Без всего остального? Если честно, после наших с тобой спокойных отношений, я понял, что именно так и хочу жить. Без лишних потрясений. Только вот…

— Только вот добавить любви, — горько усмехнулась Хаюн, прекрасно понимая, о чем говорит Феликс. — Разговора с Хенджином не избежать, если хочешь вернуть его дружбу. Не знаю, нужно ли ему это в отрыве от всего остального. Попробуй что ли? Жизнь одна.

— А ты? Не хочешь тоже попробовать?

— О чем ты? — удивилась Сон.

— Ты же знаешь, что его турне закончилось. Группа вернулась в Сеул, танцоры наверняка тоже. Может и вам стоит поговорить?

— Если бы он хотел разговора, наверное, не блокировал бы нас везде, где есть такая возможность? Очевидно, что его выбор не общаться ни со мной, ни с тобой. Вот и не будем нарушать личные границы человека.

— Я почему-то хочу, чтобы ты ошибалась, — Феликс отставил кружку с почти остывшим чаем на край стола и почесал подбородок. — По хену скучаю не меньше, чем по Хенджину.

— Рада, что ты смог простить его, — Хаюн улыбнулась и встала из-за стола. — Ладно, дособираем вещи завтра утром, грузчики все равно приедут только к полудню. У меня скоро занятия, надо бежать. У тебя, кстати, тоже сегодня детская группа, не забудь.

— Да, помню я, помню, — пробурчал Феликс, — беги уже.

Поцеловав его в лоб на прощание, Хаюн вышла из квартиры и быстрым шагом направилась в свою студию.

***

Минхо проснулся, когда за окном уже стемнело. Очень хотелось есть и он решил пройтись прогуляться, а заодно и забежать в какую-нибудь кафешку.