Мёртвым боеприпасы были ни к чему.

Среди приближающихся верденских ракет, каждая двадцатая вместо боевой части, несла на себе аппаратуру радиоэлектронной борьбы и обеспечения прорыва. Когда они разом включились, превращая космическое пространство в кипящий от электронных помех ад, это сильно усложнило работу рейнских систем наведения.

Тем не менее, плотности рейнского противоракетного огня было достаточно, чтобы добитсья попаданий даже на предельной дальности полёта перехватчиков и под действием верденских систем РЭБ. Алые отметки приближающихся ракет начали исчезать. В ровном полотне верденского залпа стали появляться рваные прорехи, оставляемые набрасывающиеся на них противоракетами.

Конор молча следил за приближавшейся к его кораблям алой волной, стараясь сохранять спокойное, холоднокровное выражение лица. Сейчас, как никогда раньше он ощущал это невероятное чувство единения с остальным экипажем. Сотни и тысячи людей вокруг него делали всё, что было в их силах, что спасти собственные жизни. Ничто так не объединяет как осознание единой участи, которая неминуемо обрушится на них подобно неотвратимому стихийному бедствию.

-Активируйте имитаторы, - едва заметно дрожащим от напряжения голосом приказал Мейнрад, когда верденские ракеты приблизились к его соединению на расстояние в один миллион километров.

Уже было заметно, как изодранное рейнскими перехватчиками полотно верденского залпа начало растягиваться по высоте и ширине. Удар будет нанесён со всех сторон, чтобы нанести как можно более серьёзный урон.

Подчиняясь приказу Мейнрада, специалисты РЭБ «Штернриттера» активировали двадцать четыре девяносто пятитонных имитатора, которые были предварительно запущенны кораблями Конора. Он отдал этот приказ сразу же, как только верденцы разделились, вознамерившись атаковать его корабли напрямую. Двадцать четыре модуля, которые подвязку были напичканы системами постановки помех выдвинулись вперёд, прямо навстречу приближающимся ракетам. Отданная команда превратила их в двадцать четыре копии «Штернриттера» и «Мариенбурга», копирую электронные показатели и излучение частиц Черенкова линейных крейсеров.

Это породило самый настоящий хаос среди приближающихся ракет. Находившиеся под непрекращающимся давлением аппаратуры РЭБ, их искусственные интеллекты, отвечавшие за наведение, пришли в недоумение, когда целей неожиданно стало в десять раз больше. Эффект был заметен даже невооружённым взглядом. Вернденские ракеты стали расходится хаотичными курсами, когда программы наведения и обмена информацией между ракетами постарались распределить весь вес залпа между всеми появившимися целями. На борту «Эльзаса» моментально поняли, что именно произошло, но ничего не могли поделать. Задержка в связи между ракетами и выпустившими их кораблями была слишком большой, что бы можно было быстро скорректировать и заново произвести распределение целей.

Как бы странно это не прозвучало, но люди командора Мейнрада ждали этой атаки. Они понимали, что скорее всего, это были последние минуты их жизней. И они потратили это время с пользой. Противоракетный огонь рейнского соединения был убийственно плотным. Космос озарился вспышками сотен лазерных лучей, когда в работу включились кластеры точечной противоракетной обороны. Сотни тончайших копий разрушительного света пронзали холодную космическую тьму, с хирургической аккуратностью поражаю исключительно те ракеты, которые были нацелены на реальные корабли.

Но этих усилий всё равно было недостаточно, чтобы полностью отвадить угрозу. В определённый момент, количество всегда начинает превалировать над качеством. Из почти двух тысяч ракет, к возглавляемому «Штернриттером» соединению прорвалось более девяти сотен. Почти семьсот ракеты были уничтожены огнём противоракетных перехватчиков. Ещё чуть более четырёх сотен выкосили лазерные кластеры точечной обороны.

А затем, почти девятьсот верденских ракет, обрушились на рейнские корабли.

Пальцы Конора сжались подлокотниках кресла, когда он ощутил, как задрожал корабль. Надёжно пристёгнутый притяжными ремнями к креслу, он чувствовал, как импульсы лазерных боеголовок обрушились на его крейсер. Флагманский мостик «Штернриттера» погрузился в хаос из вопящих голосов, воя сирен и постоянных докладов. Даже не глядя на дисплеи, Мейнрад прекрасно понимал, как тяжело им сейчас приходится.

Но они всё ещё были живы.

-Стэн! Доклад!

-Множественные попадания, сэр. У нас куча пробоин по всему правому борту. Туда пришёлся основной удар. Генераторы щитов правого борта начиная от носовой оконечности до трёхсотого шпангоута уничтожены. Большая часть вооружения этого борта не функционирует. Но в целом, пока ничего серьёзного. Двигатели и реакторы не пострадали…

-Что по кораблям эскадры? - резко прервал его Мейнрад.

-Имитаторы сработали как надо и отвлекли на себя практически семьдесят процентов всех прорвавшихся ракет. «Мариенбург» не пострадал, сэр. Но мы потеряли тринадцать имитаторов и два лёгких крейсера. «Арталь» и «Принца Эйтеля». «Мариенбург» отделался только парой лёгких попаданий. Мы легко отделались, командор.

Легко? - Мейнрад сглотнул, с трудом способный даже мысленно применить подобное определение к ситуации, в которой более тысячи двухсот человек только что исчезли в одно ослепительное мгновенье.

Мысленно собравшись, он выкинул эти мысли из своей головы. Сейчас у него не было времени думать о мёртвых. Нужно было сконцентрироваться на живых.

-Развернуть нас уцелевшим бортом к противнику. Прикажите капитану Джерхолду разместить «Мариенбург» у нашего повреждённого борта. Они закроют дыру в нашей обороне. Приказ по эскадре - уплотнить построение. Все уцелевшие имитаторы вывести вперёд.

Мейнрад смотрел на огромную волну второго верденского залпа, который уже успел войти в зону поражения противоракетных перехватчиков.

Они ещё не закончили…

***

Линейный крейсер ВКФ «Эльзас»

Раленберг уважительно хмыкнул. Рейнцы оказались не промах, успешно и похоже практически без серьёзных потерь пережив первый удар его эскадры. Но это было только лишь начало. Вторая волна ракет, выпущенных с его кораблей, уже вошла в зону противоракетной обороны рейнского соединения и уже сейчас было видно, что первый удар не прошел для них бесследно. Плотность противоракетного огня падала. Очевидно, даже со всеми своими ухищрениями, они понесли определённый урон. Из-за завесы радиоэлектронных помех и работы имитаторов тяжело было сказать, насколько серьёзными были их повреждения. Но они определённо были.

А вслед за вторым залпом, будет третий. А за ним четвёртый. Пока всё рейнское соединение не будет перебито.

На мостике раздавались радостные возгласы. Люди были рады наконец отомстить. Выплеснуть гнев, который уже два месяца копился у них в душе. Адмирал лишь покачал головой.

Арнольд не чувствовал ненависти к своему противнику. Он восхищался их мужеством и отвагой. Как и все граждане Вердена, он был шокирован произошедшим в системе Дария и гибелью «Королевы Анны». Но в тоже время, он понимал, что скорее всего никто из тех, кого ему и его людям предстояло убить, не был причастен к тому, что произошло с лайнером. На этих кораблях служили абсолютно такие же люди, которые окружали его самого. Люди, которые принесли присягу и клятву защищать свою родину и государство. И теперь, им предстояло отдать свои собственные жизни, чтобы наглядно доказать. Слова их клятв не были пустым звуком. Раленберг мог лишь догадываться, что испытывали сейчас их противники. Там не было дураков. Они точно понимали, чем всё закончится. Слишком уж неравными были силы.

Но таковы превратности судьбы. Человек решивший посвятить себя этой работе никогда не знает, когда придёт его черёд вытянуть короткую соломинку. Но даже в такой, казалось бы, безнадёжной ситуации, рейнцы продолжали огрызаться.

«Эльзас» и идущие следом за ним крейсера уже перемалывал выпущенные по ним ракеты. Как раз в этот самый момент, на дисплее появилась новая группа отметок. Уже четвёртая по счёту. Нехитрые подсчёты заставили Раленберга раздражённо поморщиться. Протекторату удалось сократить цикл перезарядки ракетных пусковых почти на одиннадцать процентов.