— А, да, все нормально, мам, — растерянно ответила она и поспешила к себе в комнату. Женщина проводила свою дочь волнующимся взглядом и вздохнула.

— Не нравится мне ее состояние.

— Да соревнования ее волейбольные на носу наверняка, вот и ходит загруженная! — ворчливо заметил ее муж, пролистывая газету. Он тоже волновался за свою непутевую, упрямую дочь, но выражал это ворчанием. Хотя и раздражение испытывал немалое, так как несколько часов назад учитель Карасуно сообщил о том, что Шое в последнее время на уроках вроде бы и присутствует, но мыслями в основном где-то между шестым и седьмым небом.

— Думаю, если бы это действительно было так, наша ненормальная дочь, наоборот, вся светилась и прыгала бы по дому как ума лишенная.

Отец пробубнил что-то себе под нос и чуть громче предположил, хоть и совсем не хотел озвучивать свою догадку:

— Может, заболела? Вирус какой подхватила? Ходит полураздетая после тренировок, где впахивает, как будто в последний раз!..

— Не думаю, — пресекла ворчание его жена. — Скорее… у нашей старшей дочери наконец-то начался переходный возраст.

— Этого еще не хватало! — еще больше забеспокоился отец.

— И, кажется, она влюбилась…

— А вот этого и подавно мне не хватало! Небось влюбилась еще в какого-нибудь тупого парня, который ее считает… парнем!

— Попробую с ней поговорить, — решилась мать, не обращая внимания на раздражение и волнение мужа, и направилась в комнату Шое.

Она весьма удивилась, когда, открыв дверь туда, нашла свою дочь не летающую в облаках, а бурно рывшуюся в вещах.

— Милая?.. Можно?

Шое не сразу заметила, что кто-то вошел, и чуть вздрогнула, а потом, залившись краской, начала оправдываться и стыдиться чего-то. Проницательная мама догадалась, в чем причина ее переживаний, и попыталась тактично намекнуть, что все в порядке, что ей можно доверять и все-все рассказывать.

— Тебе понравился какой-то мальчик? — осторожно спросила она. Дочь вся вспыхнула, затрясла руками, состроив страдальческую гримасу, но спустя пару секунд понуро опустила голову и сморщилась. Ей было тяжело это признать. Стыдливо и страшно. Но кто как не мать мог бы ей помочь?

— Он… знает, что ты девочка?

— Э, да… — На секунду Шое представила, как ей было бы плохо, влюбись она в кого-нибудь из Карасуно. Кто не знал бы, что десятый игрок — девушка. С другой стороны, этого бы не могло случиться… Она всегда была поглощена волейболом и парней с волейбольного клуба рассматривала лишь как товарищей.

На самом деле, и других парней она раньше не рассматривала в… так сказать, любовном плане. Это все Ойкава со своими взглядами!

— Ну, уже неплохо! — улыбнулась мать. — Рано или поздно это должно было случиться. Он с твоего класса?

— Н-нет, даже не с моей школы… — все-равно было стыдно что-нибудь говорить о нем, но ответы на такие общие вопросы постепенно расслабляли.

— А как вы познакомились?

— Он тоже играет в волейбол. Вообще-то, он мой соперник… Но он узнал, что я девушка, и…

— И сохранил твою тайну. Должно быть, это хороший человек.

— Ну, не знаю… Он… красивый. — Эти слова стали первым пунктом к волнению матери, ее глаз легонько дернулся. — И популярный. И… он хорошо играет. А еще завтра он позвал меня на фестиваль, а я не знаю, в чем пойти.

Матери подсознательно уже не понравился этот «красивый и популярный» парень, но она понимала, что вмешиваться смысла нет, и решила всеми силами помочь дочери выглядеть хорошо.

— Как насчет моего старого юката? Тебе должно быть в самый раз.

Какое-никакое, а первое свидание. Пусть дочь выглядит ослепительно. Даже если в глазах какого-то… Ладно, по крайней мере, он разглядел в ней девушку и хранит тайну, а это уже неплохо. Может, ее переживания беспочвенны?

В назначенное время Шое и вправду выглядела прелестно. Традиционный японский наряд сел как влитой, мама также помогла с волосами. Никто из Карасуно и не подумал бы, что эта милая девушка могла бы быть их новеньким игроком Хинатой.

Однако было так неудобно в этой одежде…

Шое еле вышагивала, опаздывала и чувствовала себя ужасно. Хотя и немного предвкушала встречу с Ойкавой. Наверняка он будет в шоке, ведь, в конце концов, она так преобразилась!

Но сценарий Золушки провалился. Хината завидела Ойкаву еще издалека. Вокруг него вилась кучка очаровательных школьниц, они делали ему подарки, краснели и улыбались. Шое смущенно подошла ближе, чувствуя себя как никогда глупо. Лишней здесь.

Тоору, заметив ее, почти не изменился в лице, не почувствовал свою вину и даже не удивился ее преображению, на что Хината так рассчитывала. Конечно, он вежливо извинился: вначале перед девушками, потом и перед ней, сказал, что она выглядит мило, но не такую реакцию Шое ждала. Ей подумалось, что каждой из этих девушек он сказал то же самое. Она горько усмехнулась про себя, подумав, что такая одежда ей все-таки совсем не к лицу. Лучше она будет сама собой. В конце концов, из-за этого Ойкава и заинтересовался ей.

Весь вечер ее не покидало ощущение неправильности. Она испытывала дискомфорт от этой одежды, боялась, что ее кто-то узнает, стыдилась Ойкаву и думала, что недостаточно хороша для него. Ей даже хотелось бросить это все и рвануть вместе с ним на волейбольную площадку. Там она чувствовала себя на своем месте, была собой, и он… он был ближе, более живым.

Сейчас она чувствовала себя так, словно оказалась здесь случайно.

— Хината-тян, все нормально? — спросил Тоору, дотронувшись до ее плеча. Это заставило ее прийти в чувство. Вздрогнуть, раскраснеться и начать заикаться. Ойкава лишь улыбнулся такой реакции с ее стороны. — Хочешь токояки?

— Д… д-да… А, то есть н-не… — Тоору, казалось, и не ждал ее ответа, сразу протягивая деньги продавцу. Шое чувствовала себя так глупо, мялась на месте среди кишащей толпы и, пропуская кого-то, случайно столкнулась с прохожим. Машинально извинилась, поклонившись, но, заметив, что человек, с которым она столкнулась, не продолжил движение, из любопытства подняла голову.

Первой мыслью был испуг, ведь она встретилась с карасуновцем. Потом пришло понимание, что этот член команды уже в курсе ее настоящего пола. Тем не менее она никак не ожидала столкнуться с ним вот так.

— К-Кагеяма? — удивленно спросила Хината. Он узнал ее и был обескуражен. Взгляд, которым он ее оглядел, заставил девушку невольно смутиться. Затем он захлопал ресницами, сам смущаясь и не зная, что сказать.

В следующую секунду к ним обернулся Ойкава, и Шое поняла, чего испугалась в самом начале — не того, что ее узнает карасуновец, а того, что Кагеяма увидит ее вместе с Ойкавой Тоору. Вот что ее напугало. Два связующих, семпай и кохай в прошлом, два соперника с разных школ. И она… напарница одного из них, и почти девушка другого. Она почувствовала себя камнем преткновения и захотела скорее сбежать.

Схватив Ойкаву под руку, потащила его прочь. В дурацком юката это еле получалось, и она чувствовала себя еще глупее. Дурацкое первое свидание! И как теперь смотреть в глаза Кагеяме? Конечно, он все понял, увидел ее, узнал и понял, с кем она. И… как он на нее посмотрел.

На самом деле, Шое рассчитывала на такую реакцию у Ойкавы, хотя бы наполовину такую же.

— Хината-тян… — остановился Ойкава, до этого покорно следуя за девушкой. — Думаю, мы уже достаточно далеко убежали, — чуть посмеиваясь, сказал он.

— Из… извини! — сжавшись, начала она оправдываться. — Просто там был Кагеяма! И я… я испугалась, что…

Ее заиканья были прерваны — Тоору дотронулся до ее подбородка, чуть поднял его, заставив смотреть глаза в глаза, затем заправил короткую прядку рыжих волос за ухо, продолжая неотрывно смотреть на нее. Тот самый взгляд, проникновенный и вызывающий дрожь. То, чего она ждала, чего ей так не хватало — его полного внимания к ней одной и ни к кому больше. Они и вправду ушли от кишащей толпы и сейчас остались в полном уединении друг для друга. Правда, теперь это смутило Хинату по другой причине.