В словах ее было маловато связности, и Дорин это понимала. По лицу снова заструились слезы, а она-то думала, что все выплакала! Должно быть, это от гнева, что душил ее.

— А на следующее утро она уже была в твоем доме, одетая более чем откровенно. Нагло улыбаясь, она велела мне убираться и передала твои слова насчет адвоката. Затем захлопнула дверь прямо перед моим носом! — Тут Дорин совсем по-детски всхлипнула. — И ты еще спрашиваешь, не имеет ли мое поведение некоторого отношения к Гленде? Попал прямо в яблочко!

— Помолчи немного, Дорри. — Роналд взял у нее из рук чашку с кофе и аккуратно поставил на стол. — Ну вот, а то ты того и гляди ее уронишь. А теперь продолжим нашу дружелюбную и учтивую беседу. Я ничего не понимаю. Ну когда между мной и Глендой произошел тот чудесный разговор?

Голос его смягчился. Впрочем, какая разница?

— А ты не помнишь? Естественно, на том самом благотворительном коктейле, на который я не хотела идти, потому что выяснила, что беременна, и собиралась сообщить тебе об этом. И тут подлетает ко мне милая Гленда и говорит…

Роналд приложил палец к губам жены, призывая к молчанию. Злость Дорин мигом улетучилась, оставив печаль. Нет, ей никогда не забыть этого человека. Никогда!

— Думается мне, я начинаю понимать. И сразу после этого ты увидела нас вместе, да? Я улыбался, верно? Неудивительно. Гленда подошла с явным намерением пофлиртовать и сделала мне, скажем так, не совсем пристойное предложение. Не буду утомлять твой слух подробностями. А я с огромным удовольствием объяснил ей, что она зря теряет время. У меня есть замечательная жена, и больше мне никто не нужен.

Роналд посмотрел на Дорин, желая понять, дошел ли до нее смысл его слов.

— Ведь именно поговорив с ней, ты решила спросить, действительно ли я заявил бывшей невесте, что против создания семьи? А непомерно низкая самооценка заставила поверить, что каждое слово лживой женщины чистая правда. Она же пыталась нас разлучить, неужели ты не видишь? И преуспела, надо сказать. Ты сбежала, оставив меня одного, и обрекла на самые ужасные шесть месяцев за всю мою жизнь.

Дорин в изумлении посмотрела на него.

— Ты в самом деле разлюбил ее?

Нервы напоминали туго натянутые струны — как ей хотелось, чтобы он ответил «да»! Но поверит ли она, даже если Роналд скажет так?

— Я никогда не любил ее. Это не очень хорошо характеризует меня, но попробуй понять. Я достиг некоего возраста, и пришла пора остепениться. Моя супруга должна была соответствовать моему стилю жизни, уметь устраивать приемы и все такое. Идея остаться одиноким меня почему-то не привлекала. Гленда вполне подходила… по крайне мере, мне так казалось. И я сделал ей предложение — логика подсказывала, что это верный шаг. Сердце, увы, тут было ни при чем. Я заявил, что не хочу детей, а она совершенно не удивилась, даже обрадовалась. Материнство не привлекало ее.

Он пожал плечами и виновато посмотрел на жену.

— Гленда очень быстро начала меня раздражать. А тут я еще случайно услышал, как она говорила некоему типу на вечеринке, что согласилась бы выйти замуж за кого-нибудь и похуже меня, лишь бы денег хватало. Поверь мне, Дорри, что бы эта женщина ни заявляла, помолвку разорвал я. Просто Гленде хотелось поквитаться со мной за ущемленную гордость. Веришь или нет, но все было именно так.

Дорин очень хотелось положиться на его слово. Но оставалось много неясного.

— А что она делала в нашем доме? Доставляла воскресные газеты? — В глазах молодой женщины отразилось страдание. — Я поняла, что перестаралась, даже не дала тебе и слова вставить. Вот я и вернулась, чтобы поговорить спокойно. А на пороге меня встретила Гленда…

Он посмотрел ей в глаза, потом с нежностью взял за руки. Дорин почти перестала дышать — казалось, в горле застрял комок.

— Я не просил ничего передавать тебе, клянусь чем угодно! И понятия не имел, что моя Дорри была рядом с домом. Должно быть, ты пришла, когда я бросился на помощь миссис Симпсон — у стиральной машины вырвало шланг, и вода залила весь пол. А Гленда оказалась в доме потому, что я попросил ее прийти… Нет, нет, не волнуйся, дорогая. Просто ты упомянула ее, когда вывалила на меня новости — твоя беременность и наш развод. Кроме того, я видел, как вы разговаривали на коктейле, после чего ты помрачнела. Вот я и решил разобраться — вдруг она что-нибудь знает? Вдруг сможет объяснить, почему рай неожиданно превратился для меня в ад.

— Так, значит, и тебе было плохо? — тихо спросила Дорин, не веря своим ушам.

— А ты как думаешь? Еще бы! От Гленды я ничего не добился и попросил ее немедленно покинуть мой дом. Позвонил твоему отцу — никого, оставил сообщение — без толку. Я понятия не имел, куда ты делась, и сходил с ума. Уже совсем было собрался звонить в больницы и полицию, когда объявился Мартин и сказал, что ты ночевала у него. Я вздохнул с облегчением, но ненадолго. Ты напрочь отказывалась видеть меня.

Роналд помолчал и твердо закончил:

— Вернись ко мне, прошу тебя.

На мгновение мир вокруг Дорин вспыхнул яркими красками и сердце запело от радости. Но суровая реальность заставила померкнуть водоворот света. Недостаточно. Увы, теперь недостаточно того, что он предлагает.

Она решительно высвободила руки и выпрямилась. Роналд никогда не любил Гленду, она ему верила. Он просто не способен никому отдать свое сердце. А ребенку нужна любовь, и ей, черт побери, тоже!

Дорин посмотрела на мужа, решив, что скорбные складки у его рта не заставят ее дрогнуть. Она всегда любила его и будет любить. Но нельзя жить с человеком, зная, что пламенное чувство никогда не станет взаимным. А позволять себя использовать — зачем? Не стоит повторять ошибки прошлого. Даже если очень хочется.

— Нет, — сказала она тихо. — Слишком многого будет не хватать.

С этими словами Дорин повернулась к плите. На противне сковороде лежала индейка, уже готовая к жарке, — об этом позаботился Роналд еще до того, как молодая женщина спустилась. Тушка была обсыпана разными специями, а сверху лежало несколько ломтиков бекона — такой рецепт они вычитали в кулинарной книге еще на прошлое Рождество. Быть практичной — единственный способ справиться с собой, обуздать эмоции. Роналд ведь поступает именно так.

Но глаза жгли невыплаканные слезы. Зато на лице — по крайней мере, ей хотелось так думать, — ничего не отразилось. Уподобимся же возлюбленному и будем думать логически!

Роналд положил ей руки на плечи. Спокойно, не стоит вновь отдаваться во власть чувств. Я могу, в самом деле могу справиться с собой, увещевала она себя.

— Ну же, сам говорил, что сегодня Рождество. Давай притворимся, что все хорошо.

Она с трудом узнавала собственный голос. Роналд медленно развернул ее к себе.

— Объясни, что ты имеешь в виду, — спросил он.

Дорин закрыла глаза и попыталась собраться с мыслями. Отвергать человека, которого любишь всю жизнь, — непростое дело, особенно в теперешней ситуации. Но это правильно, а значит, надо найти в себе силы сделать это.

— Очень вкусная получится индейка. Не приготовить ее — настоящее преступление!

— Не пытайся отвертеться, Дорри. — Голос его звучал твердо, но руки Роналд убрал. — Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Чего, как ты считаешь, будет не хватать нашим отношениям? И всегда ли это было так?

Дорин посмотрела ему в глаза и вздохнула, понимая, что он заслуживает правды. Что ж, пусть узнает, как на самом деле относится к нему маленькая мышка. Это позволит подвести черту под их отношениями. Очень логично, очень разумно. Роналду наверняка понравится.

Конечно, придется сказать, что она любит его. Но этого не избежать. Пусть он немедленно начнет жалеть ее. Дорин научилась справляться со многими вещами. Сумеет пережить и его жалость.

— Ну ладно. — Дорин пожала плечами. — Если так уж хочешь, попробую объяснить. Но наберись терпения.

Она страшно устала, все тело ломило, в висках стучало — ночь создана, чтобы спать, а не страдать из-за разбитого сердца. Дорин снова наполнила чайник и поставила его на плиту. Кофе не помешает. Горячий, крепкий кофе. Он неизменно помогает людям, которым надо взбодриться, прежде чем броситься очертя голову в омут.