— Есть заклинания Контроля Погоды, — возразила я. — Разогнать тучи и открыть путь солнечным лучам здесь возможно. Да и со стороны Серпентриона почвы как раз песчаные, а каналы укреплены глиной и камнем. Это с юга, со стороны Меридиана, в основном, глинозем.

Я проснулась лишь недавно, и сейчас ждала разбежавшихся по разным заданиям своих подданных, которые еще не вернулись. Дела у них шли нормально, в Замке тоже проблем не имелось: Эйнар двигался на лодке вдоль побережья, Баэльквейт и Чесслайдрил гоняли Степных Эльфов, которые разок попробовали дать генеральное сражение, но их ждали, и банально заманили в ловушку. Те, правда, вывернулись, но оценили Лунного Дракона, и было заметно, что желание драться честно у них куда-то пропало. Сейчас они занимались своей любимой партизанщиной, а мои генералы старались выследить и поймать их табор. Орлы, похоже, занялись своими врагами-кораксами максимально плотно, так как деятельности ни тех, ни других заметно не было. Но тут орлам стоило поверить безоговорочно: просто так они воронов в покое не оставят. Гномы тянули дорогу от Ниархаанина к Замку (хотя к Рудному было бы ближе и выгоднее, ну да ладно), Гремлины, не без помощи эльфийских специалистов обеих цветов, ремонтировали мост и дорогу от Рудного к нему. Уже и за рекой начались работы. На других направлениях проблем заметно не было: Ормстюр переваривал добычу от демонов, Горные Эльфы разбирались в собственной вертикали Власти.

— Все равно не складывается. Сализар — понятно. Вон он, сидит, — начала перечислять Дива. Гоблин-зомби сидел в углу своей клетке и злобно глядел на нас. Болтать он вообще не любил, и вытащить из него даже немногие сведения оказалось непросто. — Тоннели — тоже понятно. Дальше — Сокровища. Намек на Черное Хранилище? Но там нет Короны, тут я Сализару, представь себе, верю. Сокровищ там хватает, это верно, но… Про них ли говорилось в пророчестве? Может быть, это что-то другое?

Мы обе посмотрели на гоблина, тот только еще злее зыркнул в ответ.

— Больше расспрашивать некого, — хмыкнула я. — А чем быстрее ты ответишь, тем быстрее отправишься восвояси, и мы про тебя забудем.

— Моя не знать, — зло буркнул гоблин. — Моя думать. Вспомнить — сказать.

— Думай-думай. А чтобы лучше думалось, помни о содержимом вон того мешка, — я кивнула в угол, где валялась моя покупка с рынка, две гремлинские головы. Одну Сализар уже сожрал с костями, и с того момента на вожделенный мешок он посматривал с плохо скрываемым желанием заполучить его содержимое. — Что там у нас дальше по списку?

— Туман, Магия, Нет, Пустота, Пещера, — перечислила Дива. — “Нет” может быть отрицанием предыдущей точки, то есть “Магии”. Тогда: Туман, Пустота, Пещера. Вернее, так: Сализар, Тоннели, Сокровища, Туман, Пустота, Пещера.

— Туман, — вдруг очнулся Сализар. — Тоннель, Туман. Тоннель весь Туман. Есть такой! Плохой место. Моя не ходить. Сокровища… Моя не знать.

— То есть, в подземельях Ил Алука есть место, где тоннель заполнен туманом, так?

— Моя знать. Моя показать… — закивал гоблин. — Плохой место. Плохой-плохой. Моя бояться. Не ходить. Показать — отпустить?

— А такой тоннель только один в подземелье? — уточнила я.

— Другой моя не знать! Думать — другой нет.

— И ты боишься в него заходить, не знаешь, что за туманом?

— Да. Бояться. Не ходить. Другой сторона не быть. Что там не знать.

— Тогда вопрос только в Сокровищах, — сказала я. — Что бы это могло быть?

— Моя… Думать… — Сализар замешкался, но потом решился. — Черный Склад ход тама далеко нет. Другой сокровища тама моя не знать.

— Похоже, предполагалось, что мы полезем в Черное Хранилище, а потом, убегая, попадем в Туман. Дальше — Пустота. Туман здесь есть граница Некрополиса, и он, вообще-то волшебный.

— Туман, Магия, Нет, — возразила мне Дива. — Может быть, это не тот волшебный Туман, который окружает город, а самый обычный?

— Туман тама плохой! — вмешался Сализар. — Сильно больно. Моя бояться. Город Туман другой. Не больно.

— Словом, пока не увидим сами — ничего не поймем, — подытожила я. — Думаю, что мы идем в ту же точку, но другим путем, который Минайриль не увидела. Может, он не сформировался, может, еще что-то… Не знаю. Главное, то, что мы пока не упускаем точек, лишь пропускаем ненужные. Не знаю, как тебя, а меня это вполне устраивает.

— Посмотрим на конечный результат, — Дива со мною явно была не согласна, но и спорить не стала.

— Я сейчас схожу, поговорю с другими Бессмертными, заодно спасу от них Мозголома. Дальше ждем группу Шайнтлайна, и отправляемся осматривать местные достопримечательности. Я имею в виду, музей и театр.

— А я продолжаю сидеть здесь? — уточнила Дива. О причинах такого приказа она один раз попыталась поинтересоваться, но, получив недвусмысленный намек на рискованность объяснений, умолкла.

— Пока — да. Но в театре и музее ты мне можешь понадобиться.

***

— Ничего они местным набором голему не сделают, — докладывал мне Мозголом по дороге к театру. — Порох неплох, но его мало для нормальной мины. Пистоли слабые, пуля мелкая. Мы делаем мощнее, гномы… У них каждый пистоль особенный, тут и не скажешь даже, но они однозначно лучше, чем местные. Вот порох здесь неплох. Точно лучше гномского. Будь его побольше, был бы толк. А так, голема разве что задержать или отогнать можно, но не сломать.

— Тогда что же у Арана не получается? — уточнила я.

— А не получается у него совсем по другим причинам, — ответил Гулринар. — На одной голой силе Аран давно бы уже победил, а он пытается не только город занять, но еще и живым остаться. Вот и атакует только до тех пор, пока защита от Полога действует, и отступает, когда она заканчивается. Вне зоны смерти Аран местных просто растопчет.

— Именно так, — подтвердил мне Шайнтлайн. — Нежить, может, и не прочь заманить голема в город, и не дать ему выйти, но Аран вполне разумно осторожничает, и в ловушки не попадается. Атакует, обычно, пару раз в день в разных местах. Это сегодня нам повезло, что голема вчера повредили, так что атак не будет.

— Может быть, и так, — у меня в голове была несколько иная причина такого топтания Арана у наспех сделанных стен Ил Алука. — А может быть, и еще что-то ему мешает. Нас это мало волнует, на самом деле. Схемы тоннелей под городом вы раздобыли, я так понимаю. Только их?

— Нет, есть еще кое-что. Но не сейчас, — ответил Шайнтлайн.

— Понятно. А что насчет работы университета?

— Некроманты там заседают, — ответил Гулринар. — Школа просто великолепная, но с самосовершенствованием есть очевидные трудности. Там, видимо, магию не преподавали, а все больше биологию и медицину, так что сейчас они сосредоточились на некроконструктах. Скажу так: до кадавров им уже недалеко, но не хватает образцов. Но стоит только Авернусу разок зазеваться, как через недельку появятся и они.

— В университете некромантия, а в госпитале — лечение и Жизнь. Плюс религиозное рвение Волнейчева и тайная полиция. И все это вроде бы независимо или даже враждебно к местным силовикам. — я усмехнулась. Расклад становился более-менее ясен. И откуда он взялся — тоже. Непонятно было только, почему админы не обращают внимание на то, что здесь творится. — Ладно, это нас не касается. Нам сейчас предстоит одна непростая игра.

Мы стояли у входа в местный музей: огромное по меркам Ил Алука здание, высотой не менее четырех этажей, и занимающее квартала три, не меньше. Конечно, в каноне оно таким огромным не было. Просто площадка, где игровой партии предстояла драка с анимированным скелетом. Но тут… Во-первых, площадку сделали намного больше. А во-вторых…

— Ну какая же тогда это анимированная нежить? — ответил мне Гулринар на вопрос о природе Тирекса. — Анимированные — это просто куклы без души и разума, помнящие лишь какие-то самые примитивные инстинкты своего поведения, и даже не всегда им следующие. А тут налицо душа, да еще и чужая, судя по описанию. Ведь там, считай, скелет, который никогда на памяти живущих ничем иным не был. Такую нежить можно только анимировать, а потом ею управлять. Но ведет он себя, как собачонка какая-то, причем самостоятельно, без постороннего управления. Нет уж, там кто-то привязал к скелету монстра дух собаки. А может, даже и не к нему, а к какому-то предмету в этом здании. На это намекает тот факт, что дракон из музея не выходит. Будь привязка духа к костям, как у здешних скелетов, которые не только душу сохранили, но и разум, он бы давно уже выбрался наружу.