“Вот теперь верю. Договорились. Искорка не надо меня так пугать, пожалуйста.”

Собственно, мы уже подлетали к острову, где Искра должна была меня оставить. Порталом, я переносилась домой, к алтарю храма, а она летела своим ходом. А дома… Опять болтовня. Нервный и суматошный день, который никак не закончится.

Я устала. Сильно. Но оставалось последнее дело — поделиться своими планами, касающимися Ил Алука с моим темноэльфийским “советом”. И Шайнтлайн, и Гулринар наверняка посоветовали бы что-то полезное. Плюс выдать задание своим поварам. Плюс уговорить Джандииру и Диву, а заодно и Чесслайдрил с Т’рисстри…

Ох…

Последнее было самым сложным. Одним из пунктов моего плана внедрения в Ил Алук: использовать нашу кровь, как товар. Дамы же возмущались очень долго. Им вторил Гулринар, апеллируя к возможности использования крови, как магического ингредиента. Последнее удалось, гарантировав, что у тех, кто отправится со мною в Некрополис кровь браться не будет, а он сам немного поколдует над взятыми запасами. Т’рисстри и Чесслайдрил, а затем и Джандиира согласились на то, что кровь будет браться не только у темных эльфов, иначе это будет выглядеть подозрительно. И только Дива продолжала возражать несмотря ни на что. В конце концов, этот вопрос отложили на полдень, а я обещала подумать насчет того, что Синффайнири не станет сдавать свою кровь. И вообще, что она отправится вместе с нами, хотя мне это очень не хотелось.

Уже светало, когда от селки пришло радостное известие: их саботаж, в основном, удался, и корабли демонов застряли на побережье, немного дальше на север от устья реки. Но не так, чтобы надолго, к полудню они уже поплывут дальше. Тут мне осталось только довериться Ормстюру и его клятве. Ведь для него существовал и еще один вариант, пусть и рискованный: все-таки отпустить Вурдигала, добиться падения моего замка от посторонних сил, и приютить беженцев, включая своих внуков. Станет ли он так рисковать? Неясно…

Так что я тоже рисковала.

Но вот, часам к пяти утра все дела были завершены, и я осталась одна…

Тоскливо было настолько, что я просто не могла встать, и отправиться в свою спальню. Слишком уже напряженный был день. Хотелось расслабиться, но я отчетливо понимала, что если вернусь в реальность, то… Чем дальше, тем хуже. Опять чувствовать себя калекой! И где же этот проклятый Срыв!! Почему я никак не сорвусь? Я никак не могла расслабить сведенные судорогой пальцы рук, а из глаз непроизвольно потекли слезы. Мысли в голове метались от одного к другому, к третьему и так далее. Мне просто было плохо. И что самое главное, звать на помощь Ирину не хотелось совершенно.

А потом внезапно в зале появился свет факела, который заставил меня все-таки сосредоточиться. Раннее утро, все дневные жители спали, а нам, темным эльфам, факелы были не нужны. С трудом сфокусировав зрение, я увидела Эйнара. Тот просто стоял и смотрел на меня.

Все что я смогла сделать, это усидеть на месте. Потому что такого острого желания у меня не было, кажется, никогда в жизни. Остановила только простая мысль: что это викинг делает у меня в тронной зале в пять утра, когда светлые спят еще, а темные спят уже? Впрочем, для понимания ситуации хватило и моих затуманенных мозгов, а решать эту задачку и наказывать всех подряд сейчас не хотелось совершенно. Хотелось совсем другого…

— Вот ведь заговорщики, — беззлобно прошептала я, когда Эйнар, не говоря ни слова, одной рукой аккуратно поднял меня с моего трона, и понес к заклинательному покою, а потом и далее. Двери я ему открывала через интерфейс, так как обеими руками обхватила шею. И не отпустила бы ни за какие сокровища всего мира…

— А теперь давай кайся, — довольно потребовала я, спустя без малого два часа, нависнув своей обнаженной грудью над лежащим на спине викингом. И немного его дразня его. — Мелантия у вас глава заговора или только консультантом подвизалась?

Прежнего состояния отупения, напряжения до судорог в каждой мышце и миксера в области живота уже не было как не бывало. Зато зверски хотелось спать, а напрячься я просто не могла. Все-таки, хороший секс — это прекрасная терапия от хронического перенапряжения. А Эйнар показал себя неплохим любовником.

— Не знаю, честно говоря, — хмыкнул Эйнар, демонстративно положив руки себе под голову. — Меня только вечером вовлекли в ряды заговорщиков. И сделали это ваши жрицы: Дива и Джандиира. Мелантии рядом я не видел. Ну а ночью они ко мне вломились уже за компанию с Шайнтлайном, заявили, что дело срочное и отправили сюда.

— Что, серьезно? — я искренне удивилась. — Шайнтлайн же каждый удобный момент использовал, чтобы пофлиртовать со мною.

— Мне он сказал, что ты его к своей постели и близко не подпустишь.

— Умный, — констатировала я, пытаясь потянуться всем телом. Все равно напрячься не вышло, и я обессиленно упала Эйнару на грудь, а потом сползла рядом, прижимаясь к его телу. Кааайф! — Зайди в залу не ты, а он, я бы взбодрилась несколько иначе.

— А вам сегодня отправляться на весьма опасное дело, да еще и вместе с ним, насколько я знаю. Нет уж, ему лучше было вам на глаза не попадаться.

— Ага. И наоборот тоже. Но все равно — заговорщики! И подлежите наказанию! Сейчас я высплюсь, и придумаю на свежую голову страшное, зверское, неповторимое наказание.

— А еще — но это по секрету — на Шайнтлайна Т’рисстри глаз положила. Думаю, что и не только глаз.

— Оппа! А она его, помнится, убить хотела.

— Если и так, то эта черная вдова выбрала весьма необычный способ казни. Я бы от такого, может, и сам не отказался.

— Это намек на то, как тебя и дальше наказывать?

— Я не против.

— А как же насчет Хель и все такое?

— Так ведь меч у меня сейчас есть.

— Какой пошляк! Но мне это нравится! Жаль только, что тебе придется сейчас уйти. Я уже сплю, просто еще не знаю об этом, а без меня ты отсюда не выйдешь.

— Жалко.

— Согласна, — я остатками силы воли отлипла от Эйнара, давая ему встать. Зрелище, конечно, было завораживающее, но…

— Эйнар… Я тебя хотела спросить… Твоя вражда с Ормстюром с чего началась?

Викинг удивленно посмотрел на меня — чуть штаны не уронил от неожиданности.

— Понятия не имею. По слухам, он считает, что я его обманул.

— Да, Змей говорил что-то такое.

— Ну, я-то так не считаю.

— В ссоре всегда виноваты обе стороны.

— Могу поклясться в том, что не обманывал Ормстюра. Это он ударил мне в спину, а потом обвинил во лжи.

— Так же, как ты мне клялся в тюрьме у орков — на мече?

— Да!

— Ну хорошо… — я закрыла глаза, сосредоточившись на интерфейсе, чтобы не заснуть окончательно. Не так-то это было просто. А заодно раздумывая над клятвами Эйнара. Проклятый Ормстюр — закинул-таки мне в голову вирус недоверия к союзникам. И что же с этим делать? Не будучи в состоянии обдумать такую сложную ситуацию, я отправила Ирине запрос на тему клятв именем Одина — не обманул ли меня Ормстюр с самой историей про Одина, как Отца Лжи?

Последней моей мыслью было классическое: “Я подумаю над этим завтра.”

***

Стерев запись последних игровых часов — нечего хранить записи сексуальных сцен из игры — Ирина вздохнула. Когда-то это должно было случиться. Капсула была рассчитана на круглосуточное пребывание в ней. Было и внутривенное питание, и удаление отходов. Последнее вообще было подключено постоянно, а первое… Ирина достала пару контейнеров с питательным раствором, и подключила в соответствующие гнезда. Когда-то давно в первых капсулах люди теоретически могли умереть от голода, получая фальшивые сигналы от своей нервной системы. Виртуальной едой не наешься. Конечно, истории от таком были банальными городскими легендами, так как системы безопасности, предохраняющие оператора от нервного и физического истощения, в капсулы встраивали с их самых первых моделей. Ни одного случая смерти в капсуле от голода или, скажем, от переохлаждения, в истории зафиксировано не было, уж она-то это точно знала.