Не скажу, что в этот раз мы много сделали, да по-хорошему мы ещё даже не начали работать по-настоящему, но главное, что мне удалось освоиться и не дёргать Миху каждый раз, когда что-то непонятно. Вечером я собирался полистать пару пособий, которые тот взял в библиотеке специально для меня. Не «Программирование для чайников», к сожалению, этой серии в СССР не было, более серьёзные книги, но я надеялся, что мне хватит опыта разобраться.
Закончили мы вечером, почти одновременно с последним звонком. Правда, пару часов пришлось пропустить, так как в классе был урок, но это и неплохо, а то у меня голова уже кипела от обилия мыслительной деятельности, да и жрать хотелось жутко. Хорошо ещё, что в столовой, как всегда, неплохо кормили. И недорого. Первое и второе обошлось в двадцать копеек, что привело меня в полный восторг. Стало понятно, почему те, кто родился в СССР, готовы на него молиться. Стабильность — это то, чего нам там так не хватало. Зато сейчас я ощутил её в полной мере. Наверно, впервые с того момента, как я показался в этом мире.
И, выйдя из школы, я шёл, разглядывая людей, дома, машины и понимая, что все они живут и существуют, точно зная, что будет завтра. Да, случиться может всё что угодно, начиная от падения метеорита до второго Карибского кризиса, но при этом они будут точно знать, что государство их не бросит. Что для каждого найдётся стол, кров и доброе слово, и именно ради этого они и работают. Может, даже сами не понимая причин. Главное, чего не было в Союзе моего мира и есть здесь, — именно эта самая вовлечённость. Не так, что партия отдельно, народ отдельно. А именно общность всего народа, неважно, комсомолец ты, коммунист или беспартийный. Здесь не делили людей на сорта.
И, что немаловажно, было гораздо меньше говорильни. Правительство предпочитало делать, а не рассказывать, как замечательно будет при коммунизме и восхвалять партию и генерального секретаря, а значит, себя самих. Может, в этом был виноват тот самый экономический строй, сочетавший элементы и плановой, и рыночной экономики, где недостаточно было выкрикивать красивые лозунги и выдавать нагора план никому не нужных глушителей для давно не выпускавшейся модели автомобилей. Государство легко расставалась с нерентабельным производством, если оно, конечно, не являлось стратегическим, отдавая в частную собственность.
Да, глупо думать, что я увидел все подводные камни, просто отсидев пару уроков экономической географии. Однако общее впечатление у меня сложилось такое вот. И именно поэтому, поддавшись порыву, я набрал Тихомирова, вывалив на него проблемы Михи Хомяка с ворами. Нет, мне и раньше доводилось решать проблемы через полицию и ФСБ, но обращался я только к проверенным людям, которые не кинут, правда, и берут немало. А чтобы вот так, наобум, причём серьёзно подставляясь, ведь взлом телефонов — это статья, и немалая. Такое со мной было впервые. Но я надеялся, что, если уж капитан вписался за меня в ситуации, когда мог просто посадить лет на пятнадцать и слова бы никто не сказал, то и сейчас поступит по совести. Так что я решил рискнуть и довериться.
— И чего ты хочешь? — поинтересовался Илья Демидович, спокойно выслушав то, что я на него вывалил. — Пусть идёт в милицию.
— Мы оба знаем, что его тут же самого посадят, — я поморщился, понимая, что аргументов убедить комитетчика у меня немного. — А парень-то хороший. Он не в погоне за длинным рублём этим занялся. Его заставили. Если помочь, может много пользы стране принести. Вон сегодня мы с ним один проект начали. Очень интересный и перспективный в будущем.
— Проект, говоришь, — голос Тихомирова из скептического стал задумчивым. — Ну… хорошо. Я посмотрю, что можно сделать. Но проект свой мне первому покажете.
— Это… — я на секунду завис, потому как был уверен, что придётся долго убеждать капитана вмешаться. — Конечно! Спасибо! Как только будет что-то вменяемое, так сразу. Думаю, за пару недель мы управимся.
— Буду ждать, — непонятно хмыкнул кэгэбэшник. — Скинь номер этого твоего Хомяка. И учти, что дальше за него отвечаешь ты. Если он вернётся к старому занятию, то автоматом тебя за собой потянет.
— Это само собой, — сейчас я был предельно серьёзен. — А можно вопрос? Почему вы так быстро согласились?
— Скажем так, есть у меня здесь свой интерес, — голос Тихомирова звучал ровно, но я кожей чувствовал, что он ухмыляется. — Так что не подведи.
Я положил трубку и задумался. Что могло заставить капитана КГБ передумать, да ещё так внезапно? Честно говоря, на ум приходило лишь одно — меня раскусили. Контора знала, что в теле шестнадцатилетнего пацана живёт взрослый разум. Хотя с последним я бы уже поспорил, вспоминая некоторые свои поступки. Но тем не менее.
Единственное было странно, почему я до сих пор не в какой-нибудь закрытой лаборатории, где меня потрошат, как лягушку, а хожу по улицам. Это было странно и заставляло думать, что я чего-то не знаю или не понимаю. От чего я нервничал всё сильнее, и пришлось даже специально остановиться, сесть на лавку и успокоиться. Ведь всё равно сделать я ничего не мог. Так что оставалось плыть по течению и надеяться, что оно не вынесет меня на скалы. Однако все мысли вылетели у меня из головы, когда всё в той же арке мне навстречу шагнули три фигуры.
— Ну, мля наконец-то, — Галкин, как всегда, разодетый в фирменные шмотки, сплюнул мне под ноги. — А я уж думал, у тебя мозги появились, и ты свалил куда подальше.
— Какая встреча, — оскалился я, вспоминая отношение этой троицы на тренировке. — Вот и я думаю, чем это завоняло? Может, собаки нагадили. А это вы.
— Слышь, урод, хлебало завали! — дёрнулся было Вадим, но Тимур его остановил.
— Погоди. Сначала поговорим, — мажор презрительно цыкнул. — Я, конечно, не ожидаю, что до него дойдёт, но папа говорит, что людям надо давать шанс. Значит так. Выбор у тебя небольшой. Или ты исчезаешь с горизонта. Не только с тренировок, но и вообще уезжаешь из города. Или будешь сломанными руками собирать выбитые зубы. А потом сядешь. За изнасилование малолетней. Сам понимаешь, что с тобой на зоне сделают. Так что выбирай.
— А вся ментовка у тебя в кармане, — усмехнулся я. — точнее, у твоего папаши, потому что сам по себе ты просто кусок дерьма, не способный ни на что. Вон даже один ходить ссышь. Интересно, жопу тебе они тоже вытирают? А, Вадик? Кто из вас главный жопотёр, а кто на подхвате?
— Ах ты пид… — не выдержав, кинулся на меня Бычков и тут же отлетел от мощного удара ногой в голову.
Провокация, м-м-м, обожаю. Я зло усмехнулся. Шестёрки Галкина выглядели достаточно тупыми, чтобы на неё повестись, а если ты знаешь, что будет делать противник, сам начнешь задавать темп. К тому же после тренировки, где меня избили до потери сознания, я начал ощущать себя и двигаться по-другому. Это сложно было описать, но раньше я словно управлял телом, находясь где-то внутри. Словно был персонажем в видеоигре. Но понял это лишь на следующий день, когда вышел на пробежку. Двигаться стало на порядок легче, я был самим собой, а не занял чужое место. Да, физическая форма тела всё ещё оставляла желать лучшего, но тем не менее я мог двигаться и бить почти так, как раньше. И именно поэтому решил разыграть свои карты, навязав драку.
Кроссовки не лучшая обувь для савата, всё-таки удары ногами в нём заточены под обувь с твёрдой подошвой и кантом, но и так получилось хорошо. Я угодил Вадиму прямо в нос, мгновенно сбив его с ног и, похоже, даже заставив потерять сознание. Главное, чтобы не убил, но вроде характерной для повреждений мозга агонии было не видно, так что я спокойно переключился на Олега, слегка задержавшегося после рывка товарища.
Он налетел на меня, осыпая градом ударов в боксёрской манере и заставляя прикрыться руками. Только вот опыта у меня было гораздо больше, чем у трёх пацанов, вместе взятых. И первым делом я переместился так, чтобы они мешали друг другу. А затем, подловив момент, пробил лоу-кик, прямо в колено Олега. Да, в классическом савате удары ногами наносились только в верхнюю половину тела. Но это не значит, что я готов был отказаться от столь действенного инструмента. Бедного пацана буквально срубило, он не удержался на поражённой конечности, падая на колени, и тут же отхватил троечку, от которой его голова моталась из стороны в сторону. А затем я завершил избиение эффектным пинком в челюсть, мгновенно вырубив противника.
