Насмешливо хмыкнув, спокойно подошел и встал рядом с венценоской, которая уже устроилась на своем троне. Собравшийся народ затих в ожидание вердикта. Судя по взглядам, которые жители поселения бросали на свою Властную особу, они ожидали, что все разрешится в лучшую сторону. Для них, разумеется… Еще бы! Ведь их дражайший вождь пожертвовал своей честью и достоинством, чтобы уберечь от злобного дракона одного из степных эльфов! Какое благородство! И хрен с ним, что это ее родная дочь, за которую бы она, так или иначе, вписалась – сути это не меняет! По крайней мере, для них…

Калла долго молчала, едва заметно кривя губы от собственного бессилия. Судя по всему, ей было стыдно взглянуть в глаза своим подданным, а потому ее взгляд был устремлен на трещину у края помоста. Хм, как символично! Напряжение нарастало с каждым мгновение. Атмосфера становилась все более угнетающей и раздражительной. Первыми нервы стадии у Одуванчика…

- Госпожа… - тихо позвал он, делая шаг в ее сторону.

Женщина словно вынырнула из небытия и встрепенулась, вскинув голову и, как прежде, с достоинством и решительностью посмотрев на свой народ. Ее самообладанию можно было только позавидовать. Кремень, тетка!

- Древний Договор обязывает нас подчиняться решению, принятому нашими предками, - проговорила она леденящим душу голосом, но от меня не укрылись звенящие в нем нотки отчаянья. Надо же, как все серьезно! Кто бы мог подумать, что он обладает такой властью над ушастыми… - Дракон Адонис, изъявил желание забрать к себе в услужение Вербену, - венценоска старалась держаться, но я видел, как она сжимает пальцами подлокотники главного стула, пытаясь справиться с бурей эмоций, которая рвалась из ее души. – И мы не в праве ему отказать… - слегка понизив голос, закончила она, и опустила взгляд, вновь остановив его на трещине у края помоста.

По собравшейся толпе, подобно волне, прокатился недовольный гомон. Степной народ был против и возмущен до глубины души. По обрывкам фраз, я понял, что они не столько недовольны моим требованием, сколько своим вождем. А то! И ноги перед драконьим деспотом раскинула и свою родную кровиночку ему отдала. Кошмар! Просто кошмар! Первым высказать свое грозное «фи» во все голос решился Одуванчик.

- Но Госпожа! – воскликнул он, решительно подходя к трону. – Вербена же ваша дочь. Мы не можем… - в этот момент мужик, видимо, хотел привести веские аргументы, почему именно они не могут, но эльфа прервала его властным жестом.

- Помолчи, Лютик, - ее слова были неотвратимы, подобно упавшему в воду камню. О, так он не Одуванчик, а Лютик! Лютик… Пф-ха-ха-ха! – Такова воля Богов и таков выбор этого… - Калла запнулась, сердито поджав губы и сжав ладони в кулаки. Я понимал, что эльфийка бы с удовольствием обозвала меня самыми последними словами, но она же вождь и не должна подавать плохой пример своим подданным. – Дракона, - наконец закончила женщина, а я краем глаза заметил, как из жатого кулака тонкой струйкой зазмеилась алая кровь. Она настолько крепко сжимала пальцы, что ногти попросту пропороли ладонь. М-да, слава Договору! Иначе бы она меня реально разорвала на лоскуты…

- Но, мама! – вклинилась в разговор моя добыча. – Ты серьезно хочешь отдать меня этому отребью?! – бесновалась гадюка, со злобной гримасой на некогда милом личике. – Да он же самое ничтожное, убогое и мерзкое существо… - начала выдавать она на одном дыхание, но властная матушка обрезала поток ее «комплиментов» в мой адрес.

- Вербена! – грозно прикрикнула венценоска, бросив на дочь суровый взгляд. – Я тоже не в восторге от выбора нашего гостя, - последнее слово она буквально процедила сквозь зубы. Да я от вас тоже, далеко, не без ума! – Но сила Договора непреклонна, и воля сделавшего выбор должна быть исполнена, - Калла произнесла это таким тоном, словно зачитывала смертный приговор.

Впрочем, для нее и ее племени, наверное, именно так и было. В добрые намеренья дракона они не верили. Да у меня их и не было… Уверен, в тот момент властная особа больше всего на свете жалела о том, что является вождем племени. Принимать столь судьбоносное решение невероятно тяжело даже в отношенье кого-то постороннего, что уж говорить о родной дочери. Повисло тягостное молчание. Каждый думал о своем. Мне не хотелось копаться в их душевных терзаниях, да и задерживаться в этом месте, откровенно говоря, тоже. Выждав, для приличия пару минут, громко хлопнул в ладоши, привлекая к себе всеобщее внимание.

- Так-с, - широко улыбнулся, обведя взглядом всех присутствующих. – Ну раз мы, наконец-то, пришли к соглашению, то не смею вас больше обременять своим присутствием, - отвесив шутливый поклон, резво спрыгнул с помоста. – Всем счастливо оставаться! Вербена, пошли! – махнул девушке рукой и направился к выходу из поселения.

Я вел себя так, будто забирал не одну из них, а мешок картошки на базаре. Эльфам это не нравилось, и они сердито хмурились, провожая меня осуждающими взглядами. А я продолжал прощупывать почву моей вседозволенности… Предупрежден – значит вооружен! Не хотелось бы в будущем по незнанию нарваться на «люля» от более сильных мира сего. Лучше уж заранее все разведать для успокоения души и сохранности тела…

- И не подумаю! – упрямо заявила моя добыча, сложив руки на упругой груди и глядя на меня с таким потоком презрения, что можно было запросто захлебнуться.

Ути какие мы грозные! А мама сказала – пойдешь! Эх, на самом деле Вербена мне была не нужна… Не собирался я тащить ее к себе домой. Эта взбалмошная девица с садистскими наклонностями совершенно не вписывалась в уютную атмосферу моей просторной пещеры. Думал, просто отведу ее подальше от поселения, получу, что планировал изначально, унизив эту гадюку и тем самым отомстив за отдавленную честь, а затем отпущу обратно, жаловаться к подолу властной матушки. Пусть ценят мое благородство и милосердие! Но дрянная девка, видимо, решила в очередной раз порушить все мои планы. А вот хрен тебе!

- Если она не пойдет, то вы знаете, чем это вам грозит, - остановившись и сделав морду кирпичом, уверенно и многозначительно посмотрел на Каллу.

Честно сказать, я и сам не знал, что там за наказание светит за нарушение Договора, но главное убедить в своей осведомленности остроухих. И судя по мелькнувшему страху в глазах окружающих и легкой бледности на лице вождя – у меня это неплохо получалось. А может, в отличие от моей скромной персоны, они точно знали, что будет в случае отказа. Черт, в такие спорные моменты, я все более отчетливо чувствовал себя каким-то ущербным… Вроде у меня в библиотеке где-то книга завалялась про эту древнюю легенду и прочие мелочи связанные с ней. Надо будет полистать на досуге. Так, для общего развития…

В тот момент на венценоску было больно смотреть. Мне казалось, что я воочию вижу, как разрывается ее сердце от отчаянья и противоречий. И хотя внешне она оставалась спокойной и даже хладнокровной, бездонные изумрудные глаза наполненные штормом, выдавали ее с головой. Наверное, если бы дело касалось только их двоих, женщина бы уже давно кинулась на меня с копьем в попытках оборвать мою жизнь. Но на кону стояла судьба ее племени, и она, как вождь, в первую очередь должна была думать о его благополучие. У нее просто не было выбора! Наверное, именно поэтому, в свое время, я был безгранично рад, когда отец выбрал своим приемником брата, а не меня. Куда уж мне о других думать, когда в собственной жизни настоящий бардак творится? И может, я был слишком жесток по отношению к Калле, но у меня тоже, своего рода, не было выбора. Своя шкура она дороже и ценнее любых моральных принципов и устоев. Так уж устроен этот мир. Да и любой другой, наверное, тоже…

После пары минут напряженной тишины, облеченная властью эльфийка, жестом подозвала к себе Лютика. Когда он подошел и склонился к ней, она что-то тихо проговорила ему. Лицо охотника заметно побледнело, глаза ошарашено расширились. Он вскинул голову, недоверчиво посмотрев на вождя.

- Но Госпожа… - тихо и как-то умоляюще, проговорил мужик.