Есть и другая грань одиночества, когда ты просто даешь себе полноценный выходной, закрываешься дома с бутылкой красного вина, а в особо тяжелых случаях с двумя, выключаешь телефоны и спишь до обеда. Тебе не нужно приводить себя в порядок и пропадать по два часа в ванной, тебя не волнуют вопросы на тему «что одеть?» и «какую обувь подобрать к выбранному предмету одежды?». Можно на полную громкость включить любимый диск и сибаритствовать от души. Наутро, по законам диалектики наступает новый день, и твоя жизнь возвращается в привычное русло, но многие вещи после такого «самодостаточного» выходного воспринимаются совсем по- другому.

Одним словом, я пусть с трудом, но отвязалась от Инги, которая, после того, как я безапелляционным тоном отвергла предложение дожидаться Эксла дома, настойчиво набивалась мне в спутники, и с легкой душой принялась за решение насущных проблем. В первом приближении, ситуация выглядела следующим образом: необходимо было отыскать ломбард и превратить презренный металл своих сережек в наличность, приобрести кое-что из одежды и обуви, а также компенсировать запас продуктов Инге. Ну и заодно осмотреться в Ландере на предмет потенциального рабочего места. Может быть, подружка Эксла и была звездой здешней клубной тусовки, но вот Нелли настоящая сильно сомневалась по поводу своих певческих способностей. Когда-то давным-давно я окончила музыкальную школу по классу фортепиано, до сих пор довольно сносно попадала в фонограмму, но, хотя, насколько мне известно, сие умение часто являлось достаточным для успешной сценической карьеры, я придерживалась более консервативных взглядов на искусство и потому не планировала зарабатывать на жизнь своим сомнительным талантом.

Ломбард я отыскала во вчерашнем супермаркете, куда добралась, изрядно поплутав по дворам, несмотря на ценные указания со стороны Инги. Днем Ландер выглядел просто пыльным заштатным городком, в нем не осталось и толики ночного мистицизма. Молодые мамаши с колясками прогуливали новорожденное потомство, отцы семейств курили на скамейках, молодежь в кричащих разноцветных нарядах стайками пробегала мимо.

На мгновение мне показалось, что никакого Микаэля я не видела, просто утомленный мозг породил столь осязаемую галлюцинацию не в силах сопротивляться серости окружающего мира. Но тут же из тумана выплыл четкий образ мужчины в черном с необыкновенно пронзительными глазами, легкий акцент в его голосе, алогичное чувство ужаса, швырнувшее меня на проезжую часть. И в довершение ко всему память немедленно вернула меня к абсурдному рассказу Инги о моей якобы жизни в Ландере. Конечно, ее слова вполне можно было бы назвать бреднями помутившегося разума, но вот кольцо-зигзаг, оно -то ведь существовало в единственном экземпляре (эскиз я рисовала лично, маловероятно, что кто-то еще обладал тождественной фантазией).

Сережки потянули на кругленькую по моим расценкам сумму, и я искренне позавидовала отсутствию четких моральных принципов у моей предыдущей ипостаси. Конечно, на ее счету немало, мягко говоря, бесчестных поступков, зато сегодняшняя Нелли не помрет от голода и холода на второй день своей новой жизни.

Цены в Ландере приятно отличались от столичных, я даже не стала заморачиваться на поиске дешевых торговых точек и совершила все необходимые покупки прямо в супермаркете, носившем, как выяснилось романтичное название «Птица счастья». В одежном бутике мне отрезали этикетки, и дальше я отправилась в плиссированной юбке до колена цвета кофе с молоком и темно-бордовой кофточке. Не преминула я также обзавестись парой чулок и практичными туфлями на широком каблуке. Сумочка – клатч прекрасно гармонировала с общим ансамблем, и я покинула «Птицу» весьма довольная своим благоприобретенным гардеробом, вдоволь накрутившись перед огромными зеркалами.

В дверь к Инге я постучалась обвешанная тяжелыми пакетами и долго дожидалась, пока хозяйка мне откроет. Наконец, дверь распахнулась, я бодро ломанулась внутрь и с размаху налетела на длинноволосого субъекта неопределенного пола, убийственно благоухающего алкоголем.

Существо остановилось, как вкопанное, и у меня появилась великолепная возможность в подробностях рассмотреть эту ошибку природы.

На вид Экслу (не сомневаюсь, что именно его явление перед мои светлые очи я сейчас имела счастье наблюдать) можно было дать лет двадцать пять, сальные пряди светлых волос беспорядочно свисали по плечам, бесцветные глаза подернулись мутной поволокой, а мятая рубашка, небрежно заправленная в потертые джинсы, великолепно дополняла образ депрессивного прожигателя жизни.

По логике вещей подобная личность должна была вызвать гневный протест моих тонких эстетических чувств, но на удивление самой себе я ощутила только жалость со странным привкусом нежности. Будто бы мы были давным-давно знакомы, но надолго расставались и, вот сейчас я смотрю на этого когда-то близкого мне человека и мне хочется рыдать в голос, когда я вижу, во что он превратился за время нашей разлуки.

Я практически неосознанно шагнула Экслу навстречу и крепко прижала его к себе. Он вздрогнул всем телом, словно по нему пропустили электрический разряд, а его руки мертвой схваткой сцепились на моих плечах. Он наклонился ко мне и начал жадно покрывать мое лицо бесчисленными поцелуями. Я, стараясь не вдыхать резкий запах спиртного, попыталась деликатно отстраниться, но не тут-то было. Субтильный с виду парень и не думал разжимать своих удушающих объятий. Вероятно, от избытка чувств в Эксле неожиданно пробудились дремлющие до сих пор гены какого-нибудь богатырского предка.

–Э… Эксл, -просипела я, когда дышать стало окончательно нечем, одежда насквозь пропиталась алкогольными парами, а по лицу размазались то ли слезы, то ли сопли.

–Эксл, блин, отпусти ты ее наконец!– раздался из глубины квартиры голос Инги.

Я воспользовалась внезапным замешательством моего визави, высвободилась из объятий, и заняла оборонительную позицию в темном уголке коридора в аккурат рядом с вешалкой. Недавний опыт подсказывал, что от различного рода психопатов следует держаться на безопасном расстоянии.

Эксл, так до сих пор и не проронивший ни слова, по крайней мере, с точки зрения членораздельной речи, облокотился на дверной косяк и замер в позе оскорбленной добродетели.

–Нелл, -первым прервал он затянувшуюся минуту молчания, -я ведь знал, я всегда знал, ты веришь мне?

–Не понимаю, о чем ты говоришь, – устало сообщила я. Встреча с Экслом, казалось, стоила мне суточной дозы эмоций. В голове поселилась звенящая пустота, и вдруг смертельно захотелось спать. Я с яростью потерла глаза, не хватало еще растерять бодрость духа, когда началось самое интересное.

Парень же наоборот просто светился энергией. Взгляд его стал абсолютно осмысленным, в глазах пропала мутность, и я даже смогла рассмотреть, что они у него далеко не бесцветные, а серо-зеленые и очень красивые. Точно такие же, как у…Инги.

–Нелли, мне теперь все ясно! – Эксл аж подпрыгивал от нетерпения, спеша поделиться снизошедшим на него озарением, – значит можно войти в портал и остаться самим собой! Это только всякие уроды могут в жаб превратиться или в еще какую-нибудь хрень. А есть люди, для которых реальная жизнь-это и есть исходное состояние, ну как у тебя, например…

Тут пришла моя очередь вздрогнуть. Слова про «исходное состояние», будь оно трижды неладно, недавно я уже слышала и, к сожалению, не могу похвастаться связанными с ними приятными воспоминаниями. Теперь и полусдвинутый Эксл несет «чушь прекрасную» про жаб и прочую, как он изволил выразиться, хрень. Нечисто здесь дело, ох чует мое сердце, нечисто.

–Эксл, – мурлыкнула я из своего уютного уголка за вешалкой, – а не хочешь ли ты для начала вернуть мое колечко?

Инга, до сего момента остававшаяся на заднем плане, издевательски хихикнула из-за спины парня.

–Узнаю практичную Нелли. Про свои цацки ты все помнишь!

Я только вздохнула в ответ. Ну что тут скажешь? Разве не она сама мне битый час рассказывала душещипательную историю с колечком. И что, по ее мнению, я должна была подарить эксклюзивное дорогое изделие этому подозрительному типчику? Да прямо сейчас, разогнались!