– Значит, ради него она сможет полюбить меня? – загорелись зеленые глаза Зары.

– Нет, ты не так поняла. Она сделает все, чтобы из этой игры ты вышла сама, понимаешь? Она доведет тебя до такого, чтобы ты ушла, и она смогла спокойно сказать своему сыну: «Вот видишь, ты пошел против матери и привел ее, а она даже не захотела бороться за ваше счастье, как ты. Это того стоило?»

– Нет, я все – таки верю, что любовь, доброта и уважение могут поменять человека, – отозвалась Диана. – Они любят друг друга и должны быть вместе, они смогут с этим справиться, ведь когда вы вдвоем против всего мира – любовь только крепчает.

Зару обрадовали слова Дианы, и она чуть успокоилась, решив, что правда сумеет справиться с этим, что докажет всему миру, что любовь побеждает и счастье все – таки приходит в такой дом, где от противостояния чуть ли не искрится воздух.

После долгой беседы, девушки взялись за домашние задания, и каждая уселась за стол заполнять методички. Ночь наступила быстро, боль Зары чуть стихла, а когда она получила сообщение от Рустама о том, что сделает все ради нее и их счастья, она решила, что уговорит маму дать согласие. С этими мыслями она уснула, как и другие две девушки, которые думали об их истории и гадали, как же развернутся события и чем закончится история их любви.

– Говорят, ты дала отпор самой буйной девочке ВУЗа? – подсел к Розе высокий парень, когда она сидела одна в столовой и ждала конца пары, на которую опоздала вместе с девочками, которые не услышали будильника, так как поздно легли после фильма.

– Тут занято вообще-то! – отозвалась она, которой не понравились ни тема, ни манеры этого «джентльмена».

– Да я же вижу, что нет. Ты тупо ждешь конца пары, как и я, – пододвинул он свой стул и посмотрел на нее, ожидая какого-нибудь ответа, но его не последовало.

Роза читала конспект по биологии и пыталась не обращать на него никакого внимания.

– Меня Мансур зовут, а тебя? – пытался он изо всех сил заполучить ее внимание, но та не поднимала глаза от учебника. – Послушай, знаю, что по-наглому сел сюда и начал доставать, но если не сегодня, то я бы никогда не подошел к тебе.

– Я бы не расстроилась, – ответила она так внезапно, что тот сначала и не понял.

– Просто ты всегда бываешь с группой, что ни разу за эту неделю не поймал тебя одну, – не сдавался он. – Я тебя заметил еще с первого дня, когда ты шла с двумя девочками и каково было мое удивление, когда увидел тебя во второй раз уже в разборках с этой девушкой, – улыбнулся он, после чего наконец подумал, может быть для нее эта тема неприятна. – Прости, если тебе неприятно, когда об этом говорят, я ни в коем случае не хотел задеть или поставить тебя в такое положение. Ты… – взял он паузу. – Ты поступила сюда или перевелась? Можешь, хотя бы на это ответить? – спросил он на ее родном языке, что та сразу же посмотрела на него и ответила:

– Да, я поступила сюда. Все? Или будут еще вопросы? – смотрела она ему в глаза.

– Будут еще вопросы. На каком ты факультете? – улыбнулся он, радуясь ее хоть какому-то ответу, пусть и резкому.

– На педиатрическом. Ты можешь оставить меня одну, пожалуйста? Мне нужно успеть повторить материал к паре, мы вчера с девочками поздно легли, – вновь взяла она демонстративно свой учебник.

– Хорошо, оставлю, но не обещаю, что навсегда. До встречи! – встал он и задвинул за собой стул.

Роза смотрела ему в след и осматривала его с ног до головы: высокий, стройный, с кучерявыми волосами, одетый в спортивном стиле, в светлых тонах, все как она любит, вот если бы манеры, то не было бы ему цены, подумала она про себя и продолжила читать.

Пара уже началась, когда она зашла в аудиторию, но преподавателя еще не было. И тогда все, как и обычно, начали обсуждения. На этот раз речь зашла о детских домах, куда девочки хотели пойти с подарками и питанием.

– Я слышала, что если давать им деньги, то управляющие оставляют их себе и детям ничего не достается, – сказала одна из девочек.

– Да, поэтому лучше сразу все купить и отдать детям лично. Я там была один раз, и с тех пор не могу забыть их грустные глаза, когда уходила, – подхватила другая.

В этот момент зашла куратор группы и присоединилась к разговору, который ей понравился.

– Можно будет на этих выходных поехать всем вместе, – предложила она, после чего все начали говорить, что на выходных бывают не в городе и разъезжаются по домам и предложили поехать в будние дни, после пар, когда они заканчиваются раньше.

– Можно во вторник, у нас только три пары на следующей неделе, – сказала девочка, которую все поддержали.

– А в какой именно дом пойдем? – спросил парень, чем и удивил Розу.

– А у вас их так много что ли? – спросила она его сразу.

– Да, у вас нет что ли? – присоединилась куратор группы.

– Ни одного, насколько я знаю. – ответила Роза.

– Хм, ну конечно! Ваши выезжают в другие республики и оставляют их там, чтоб дома не узнали об этом! – сказала куратор, что Роза осталась без слов. То ли обида закралась в душе, что так подумали о ее нации, то ли не понравилось то, что взрослая женщина-преподавательница и их куратор разрешила себе показать свой нацизм студентке первого курса, но Роза больше ни слова не сказала. Тем более, когда увидела, как другие изо всех сил пытаются ей доказать, что ее нация не такая идеальная, как она о ней думает и говорят в новостях.

Во время дальнейшего обсуждения этой темы, она больше не влезала в разговор и пыталась их не слушать и вовсе, потому что они позволили себе то, что не позволит себе в первую очередь ни она сама, ни один уважающий себя и других людей человек.

Розе было жаль, что в ее группе нет ни одного с ее Родины, потому что именно в такие моменты они бывают нужны рядом, как никогда. Но ее успокоило то, что дома ее ждут девочки, которые всегда в таких вопросах поймут ее и поддержат в любом деле, особенно когда она придет в этот дом сломленной. Впервые в ее голову пришла мысль, что лучше иметь врага своей нации и религии, чем друга другой веры и нации. Такой уж она была: хватило человеку сделать одну единственную ошибку в его жизни, как она тут же разочаровывалась в нем, не давала второго шанса и исключала его из своей жизни. Он переставал существовать для нее, даже если она каждый день здоровалась с ним из необходимости. Для нее мир был либо чисто белым, либо полностью черным, не было других цветов и красок, и она считала, что раз она не позволяет себе ничего дурного по отношению к кому-либо, то и другие не должны, ибо все в этом мире должно быть взаимно.

Она вспомнила свою лучшую подругу, с которой дружила с первого класса. Часто они ночевали друг у друга, постоянно сидели за одной партой, делали домашние задания всегда вместе: или она приходила к Розе, или Роза к ней. Но каково было ее удивление и насколько сильна была обида, когда она узнала, что та пошла и разболтала ее секрет параллельному классу.

– Роза, а ты знаешь, что твоя лучшая подруга пришла в наш класс и всем подряд рассказывает то, что тебе исправили годовую оценку с четверки на пятерку из-за просьбы классной руководительницы? – подошла к ней тогда девочка из «Б» класса и спросила.

– Ты шутишь? Она не могла, – удивилась она и не могла поверить, но это говорила именно та девушка, которую она больше всех уважала за честность и прямолинейность, и Роза понимала, что она не станет врать на этот счет.

– Да, я думаю, ты должна знать, кого ты держишь подле себя. Мне стало так неприятно, что я вышла из класса и решила сказать тебе быть отныне с ней осторожней, – ответила девочка. – Не стоит ей доверять свои секреты, разболтает, и глазом не моргнув.

– Спасибо тебе большое. Я поговорю с ней, и мы это решим между собой, – сказала Роза и написала своей подруге, что нужно поговорить.

После уроков, когда подруги шли домой, Роза внезапно сказала: