– Сможешь. В Феллии у тебя будет прекрасная лаборатория.

И торопливо вышла, не желая больше продолжать разговор.

Когда я поднялась в кабинет полковника, Игорь, задумавшись, стоял у окна. Услышав звук закрывающейся двери, обернулся, и я успела заметить, как грустны его глаза, прежде чем он несколько раздражённо заговорил:

– Я слышал вашу беседу. Ты знала, на что его подловить.

Хмыкнула, удивившись его несообразительности:

– Конечно, знала. Он же сам мне об этом сказал.

Игорь озадаченно помолчал, потом нехотя согласился:

– Да, конечно. Об этом я не подумал.

– Ты не хочешь его отпускать? – я внимательно посмотрела на садящегося за стол друга.

– Мои желания роли не играют, – сухо ответил полковник. – Каждый должен исполнять свой долг. Его долг – спасти мир. Мой – предоставить ему эту возможность.

Игорь замолчал. Покрутил в руках ручку, потом отбросил её в сторону, встал и, собирая в стопку лежащие на столе бумаги, проговорил:

– Нас ждут у генерала. Тебе придётся рассказать всё ещё раз. Не в моей компетенции принимать решения по поводу машины времени.

– Хорошо. Пойдём.

Сделала шаг по направлению к двери и остановилась, услышав дрогнувший голос полковника:

– Лена… Ты уверена, что ему ничего не грозит?

Да что же это с Игорем творится? Никогда раньше не доводилось мне слышать такой тревоги в его голосе. Что стоит за его неуверенностью? Что-то очень личное. Неужели…

– Ему много чего грозит, – я повернулась и уверенно посмотрела в тоскующие глаза могущественного колдуна. – Но даю тебе слово, что он останется жив и здоров, проживёт интересную жизнь и будет вполне доволен выпавшей ему судьбой.

– Хорошо, – кивнул Игорь. – Я тебе верю.

А у меня язык чесался, так хотелось прояснить внезапно появившуюся у меня мысль. Я одёргивала себя, твердя, что не моё это дело, не моя тайна… но любопытство победило и вопрос вырвался сам собой, словно и без моего участия:

– Игорь… Коля – твой сын?

– С чего ты взяла? – нервно хохотнул полковник.

– Да так. Показалось, да?

– Показалось, – кивнул Игорь и быстро пошёл к дверям. Протянул руку, взялся за ручку… и глухо произнёс: – Не показалось. Только не надо об этом, ладно?

И распахнул передо мной дверь.

В молчании мы пересекли большой холл у лестницы и зашли в приёмную генерала. Нас уже ждали. Адъютант сразу провёл нас в кабинет, где сидели четыре человека. И тут я мысленно поздравила себя за дальновидность и очень порадовалась, что везде таскалась за Стэнном и принимала участие во всех заварушках, угрожавших безопасности не только Кэтанга, но и России. И была уже удостоена чести быть представленной этим людям, которые не только знали, кто я такая, но и видели меня в деле. Иначе как бы я сейчас могла просить у них то, что являлось великой государственной тайной, тщательно оберегаемой от посторонних глаз и ушей?

Вежливо поздоровалась с каждым из присутствующих, выслушала ответные приветствия и, не откладывая в долгий ящик, начала говорить. Сперва подробно изложила все детали дела Гэттора, объяснила, почему необходимо отослать в прошлое именно Николая. Затем ответила на возникшие вопросы. А в конце, чтобы рассеять последние сомнения, применила лёгкий шантаж, сообщив, что Великий Шаман оставил мне свои последние разработки принципиально новой машины времени, которые я предоставлю уважаемым коллегам сразу после отправки Николая в прошлое. Это вызвало оживление среди слушателей. Они сразу как-то подобрели и перестали недоверчиво сверлить меня глазами.

– Что ж, Елена Викторовна, – завершил разговор начальник Игоря. – Мы вас выслушали. Теперь нам надо посовещаться.

Улыбнулась, вставая:

– С удовольствием выпью чаю в обществе вашего адъютанта.

И вышла из кабинета. Моя интуиция говорила мне, что волноваться не о чём. Встреча на высшем уровне прошла великолепно.

Я едва успела допить чай, любезно приготовленный мне адъютантом генерала, как Игорь пригласил меня обратно.

– Елена Викторовна, – встал мне навстречу начальник магической полиции. – Мы согласны предоставить вам нужную технику для выполнения возложенной на нашего сотрудника миссии с условием, что данная процедура пройдёт под надзором наших наблюдателей.

Генерал говорил обтекаемыми, ничего не говорящими непосвященным фразами, и я поняла, что именно так всё будет зафиксировано в протоколе беседы и магическом соглашении, которое мне придётся с ним заключить.

– После этого вы должны будете в полном объёме выполнить свою часть договора, в чём сейчас и поклянётесь, подписав соответствующий документ.

Кивнула согласно:

– Разумеется. Я рада, что мы нашли взаимопонимание в данном вопросе. Думаю, этот шаг послужит ещё большему сближению наших стран как в политическом, так и экономическом плане.

Ох, уж эти политические игры… Не зря меня учил дипломатической риторике наш законовед Йохтра Морр. Вот и пригодилась его наука.

Я приложила ладонь к появившемуся передо мной листу зачарованной бумаги, подождала, когда то же проделают остальные, и вопросительно посмотрела на генерала. Он понял мой взгляд.

– На этом нашу встречу позвольте считать законченной. Организация процесса возлагается на полковника Васильева, так что со всеми возникающими вопросами обращайтесь к нему.

– Благодарю вас, – я вежливо раскланялась со всеми присутствующими и вышла в приёмную. Игорь задержался буквально на несколько секунд, а, выскочив следом, глубоко выдохнул:

– Фу-у-у-у.

И потащил меня за собой.

– Чего ты так нервничал? – поинтересовалась я, входя за ним в его кабинет.

– Не люблю такие встречи, – поморщился он, открывая дверцу встроенного в стену шкафа. За дверцей оказался небольшой бар с богатым выбором алкогольных напитков. – Слишком много вышестоящего начальства.

Игорь постоял, глядя на выстроившиеся в ряд бутылки:

– Это дело надо отметить. Что пить будешь?

– Давай отметим, – согласилась я, внезапно поняв, что сейчас стану свидетелем печальной исповеди полковника. Что ж, его можно понять. Он навсегда прощается с сыном. И, судя по всему, сыном любимым, хоть Игорь и скрывает это тщательно. – Вино. Белое.

– А я, пожалуй, водочки выпью, – сказал полковник, щёлкнув пальцами. Две бутылки соскользнули с полок и, оставив пробки кружиться в воздухе, одновременно склонились над подлетевшими к столу бокалами.

– Игорь, – с тревогой сказала я, глядя, как водка наполняет довольно глубокую ёмкость. – Ты же не пьёшь.

– Не пью, – согласился тот. – Совсем. И не курю. И по бабам не хожу. И работаю с утра до ночи. Такой, понимаешь, весь положительный, что самому противно.

Я взяла бокал за тонкую ножку, пригубила вино, почувствовала на языке лёгкую кислинку:

– Ты слишком строг к себе.

– Я слишком мягок, – хмуро ответил он и махом опрокинул в рот содержимое бокала. Закашлялся, сморщившись: – Я уж и запамятовал, какая это гадость.

– И зачем вспоминать? – Я поставила бокал на стол, потянулась к корзиночке с печеньем.

– Чтобы забыть. Забыть, какой я плохой отец. И какой я подлец.

– Игорь, я уверена на все сто процентов, что ты их никогда не оставлял. Что помогал, чем мог. Что следил за их жизнью. Ведь так?

– Так, – кивнул друг, щёлкнув пальцами. Бутылка снова склонилась над бокалом. Я качнула головой: только упившегося начальника мне тут не хватало! Мысленно прочитала заклинание. Стараясь, чтобы Игорь не заметил, шевельнула пальцами. Больше чем на две трети опустошенная поллитровка улетела на полку, а Игорь, крякнув, снова залпом опустошил бокал и недоумённо спросил:

– Что за… – поднял на меня глаза. – Твоих рук дело?

– А что случилось? – невинно хлопнула ресницами.

– Тебе не идёт вид наивной дурочки, – проворчал друг. – В кои-то веки решил напиться, и то не дала. Ты давно в блюстители нравственности записалась? Зачем продукт переводишь?

– Вода полезнее, – невозмутимо ответила я. – А водки тебе и так хватило. В зеркало на себя посмотри.