"Только благодаря ветру

  Свободен парусник в открытом море"

  Антуан де Сент-Экзюпери

  "Что творится в неведомых безднах?

  Какие существа живут и могут жить

  В двенадцати или пятнадцати милях

  Под уровнем вод? Что за организм у этих

  животных? Любое бы предположение

  было бы гадательным".

  Жюль Верн

  - Знаешь, - сказал мне мой дед, когда я, приехав его навестить, сказал, что подал документы в мореходку. - Море надо любить несмотря ни на что. Прекрасно ли оно собой и на нём штиль или бурлит, неся на себе штормовые валы, но без любви к нему, ты не выдержишь ни морской качки, ни любых других невзгод и опасностей, выпадающих на долю моряков.

  - Ты под опасностями подразумеваешь Бермудский треугольник или корабли-призраки? - улыбнувшись, спросил я деда.

  Дед приподнял свои очки, сидевшие у него на носу, водрузил их на лоб и, вздохнув, сказал:

  - В корабли-призраки я не верю, Глеб, но некоторым довелось увидеть и повстречаться на просторах моря с такими вещами, что все рассказы о призрачных кораблях кажутся сущей безделицей по сравнению с этим. Дед моего деда, то есть мой прапрадед Глеб Филимонович, кстати, тебя назвали в честь него, был человеком с крепкой психикой. Он не страдал галлюцинациями и не употреблял спиртного, и всё же, когда он работал в море, явился очевидцем некоторых странных явлений...

  - Я слышал от родителей, что в нашем роду были моряки, но не знал, кто они были. Да и ты никогда не рассказывал о Глебе Филимоновиче, - не сумев сдержать волнения, перебил его я.

  - Не перебивай, Глеб. Не хорошо это, - слегка нахмурил брови дед и посмотрел на меня. Моё лицо видимо выражало крайнее нетерпение, потому дед улыбнулся и продолжил: - Думаю, что тебе следует узнать о нём, о твоём тёзке, тем более что ты собираешься связать свою жизнь с морем.

  ***

  Глеб Филимонович Степанов долгое время проработал в корабельном доке на ремонтных работах. Малый он был сметливый. Делал всё ловко и быстро. И как-то раз попался на глаза капитану одного брига Науму Прокопьевичу Зосимову.

  - Я вижу, ты смышлёный и рукастый парень, - сказал капитан Глебу Филимоновичу. - Ловко управляешься со сменой шпринтовых парусов. Я готов взять тебя к себе на службу. Пойдёшь под моё командование?

  - Отчего не пойти, - живо ответил Глеб Филимонович. - В море, почитай работаю день деньской. Но на кораблях никогда не плавал, не удалось. Хотя всегда было интересно узнать, каково море бывает, когда оно не являет собой одну лишь береговую линию, а ты находишься в его центре. Кем возьмёте-то? Боцманом?

  Усмехнулся капитан: - До боцмана тебе, друг, пока не дотянуться. А уж до штурмана - тем более. Юнгой тебя тоже брать не след, ибо ты много чего знаешь. Но шкотовым или вахтенным матросом ты бы мне сгодился. Харч у нас, правда, не всегда хорош. Иной раз довольствуемся солониной. Но жалованье твоё будет изрядным. Ты подумай. И ежели решишься, то дам тебе адресок. Приходи по адресу, покалякаем.

  Капитан достал было записную книжку из кармана своей куртки, но Глеб Филимонович жестом остановил его.

  - Я, знаете, грамоте не очень обучен. Вы адрес, где вас искать назовите, я запомню.

  Наум Прокопьевич назвал свой адрес и ушёл.

  Несколько дней продумал Глеб над предложением капитана. И хотя своей семьёй он пока не обзавёлся, а жил с матерью-старухой, но беспокоился он за мать. Как она одна управляться с хозяйством станет? Ведь в семье мужские руки всегда нужны.

  Хорошо, что мать, узнав, о чём печалиться сын, сказала:

  - Ты, сынок, не кручинься обо мне. Поживу пока одна. Поди, хорошие соседи подле меня живут. Коли тянет тебя в море и хочется мир повидать, так соглашайся на эту работу. Авось, всё к лучшему.

  Так и стал Глеб Степанов служить во флоте в подчинении Зосимова шкотовым матросом. Поначалу ему трудно было. И команда корабля на новенького с подозрением смотрела, и морская болезнь донимала. Но потом обвыкся. И к качке привык, и команда к Глебу. Даже душой командой стал, ведь был он весельчаком и балагуром по натуре.

  Бывало, скажет, выйдя на палубу поутру:

  - Пересолил сегодня наш кок кашу. Видать проспал. Потому в спешке котлом воду из моря зачерпнул.

  Все так и покатятся со смеху.

  Плавали и далеко и близко. А всё больше бороздили Чёрное море. Но одно из своих плаваний Глеб Филимонович навсегда запомнил. В тот раз судно по своему обыкновению не вышло в море в составе только одной команды. На борту брига находилось несколько учёных мужей, направляющихся в сторону Африки с исследовательской целью. Это была научная экспедиция. И потому команда корабля знала, что им предстоит бороздить моря и океаны в течение долгих месяцев. Они знали также, что из Чёрного моря корабль пойдёт в Средиземное море, а оттуда через Гибралтар выйдет в Атлантику. Команда радовалась, что они уходят в дальнее плаванье. Только бывалые моряки, в число которых входил капитан, качали головами:

  - Гибралтар не любит шутки шутить. Он опасен. И прямо за ним начинается коварство океана.

  Поначалу всё шло гладко и, как всегда. И предупреждения бывалых моряков стали казаться для команды и Глеба Филимоновича тоже, не более чем шуткой. Но миновали Гибралтарский пролив. Вошли в океан. И тут началось.

  ***

  Дедушка мой вздохнул, надел вновь очки на нос. Потом, зачем-то их снял. Повертел в руках и продолжил: