- Вот и славно! Спасибо! - ответила Маринетт, вырывая блондина из задумчивости. - Тогда снимай рубашку, а я пока переоденусь.
- Переоденешься?
- Хочу, чтобы ты взглянул на наработки моего платья, - бросила она через плечо, прячась за высокую ширму.
Спрятавшись от взгляда Адриана, Маринетт смогла немного расслабиться и перевести дыхание. А ещё - проанализировать ситуацию.
“Странно, - думала она, переодеваясь. - Снова - ни одного заикания, ни одного неуклюжего падения. И сердце совсем не колотится…”
Через пару минут Маринетт вернулась к уже переодевшемуся в повседневную одежду однокласснику в шёлковом, струящемся до пола платье пастельного цвета. Образ девушки можно было бы назвать милым и невинным, если бы не…
- Бёдра, - строго, с ноткой недовольства проговорила Дюпен-Чен. - Меня волнует один вопрос: не слишком ли их облегает ткань? Что скажешь?
Маринетт медленно качнула тазом из стороны в сторону, будто бы поправляя складки на юбке. Адриан сглотнул: это был выстрел в упор и без предупреждения. Он с трудом смог отвести взгляд от округлостей, облепленных гладкой и слишком тонкой тканью.
- Думаю, что… Думаю… Думаю, что платье подчёркивает всё, что нужно, - наконец выдавил он из себя, не понимая, почему его ладони становятся влажными, а взгляд то и дело возвращается вниз, к ягодицам.
- Что ж, спасибо! - самым невинным тоном отозвалась девушка, якобы не замечая реакции Адриана. - Тогда оставлю так. Я ещё, конечно, добавлю сюда шифон и другие аксессуары. Но может, мы могли бы потренироваться так? Чтобы я привыкла к платью и поняла, удобно ли в нём двигаться.
Маринетт приблизилась к блондину и посмотрела в его глаза, полные недоумения, смущения и… восхищения? Всё, что смог сделать Адриан, - безмолвно кивнуть на предложение брюнетки.
- Отлично! Тогда сейчас подберу трек.
Девушка медленно, покачивая бёдрами, подошла к компьютеру и низко наклонилась, чуть выгнув спину. Адриан снова ощутил, что у него пересохло в горле. Не в силах перестать пялиться на вдруг открывшуюся ему с новой стороны одноклассницу, он отвернулся, словно заинтересовался висящими на стенах фотографиями. Маринетт же, найдя подходящую композицию, вернулась к партнёру и протянула ему руку. Но тот остался стоять, не шелохнувшись.
- Эй, я не смогу танцевать вальс в одиночку, - почти язвительно проговорила она, так и не дождавшись действий со стороны партнёра. - Поможешь мне?
- Д-да, - блондин тряхнул головой, пытаясь вернуть себе прежнее настроение, и положил руки на талию девушки.
Маринетт не смогла сдержать улыбки: сам Адриан Агрест заикается в её присутствии!
Но её радость не была долгой. Несмотря на более менее слаженные движения, танец не получался. Был слишком топорным и бесчувственным. Адриан упорно не хотел сокращать дистанцию между собой и партнёршей, а его руки касались талии девушки так невесомо, будто боялись обжечься.
- Прости, я… кажется, я сегодня не в форме, - пробормотал Адриан, больше не в силах выдерживать это напряжение, и опустил руки. - Правда. Извини.
- Ничего страшного! Думаю, у нас и так всё неплохо получается, - улыбнулась Маринетт, делая шаг назад. - Главное, что мы потренировали основные движения.
- Да… это точно, - с облегчением проговорил молодой Агрест, радуясь, что девушка, кажется, не поняла истинной причины его стремительного бегства. - Я пойду. Спасибо за кофе!
- Не за что. Спасибо, что пришёл.
Закрыв за Адрианом дверь, Маринетт прижалась к ней спиной и с улыбкой выдохнула.
“Что ж, это был интересный опыт”.
План был исполнен просто идеально. Все три достоинства, упомянутых Котом, прекрасно сыграли свою роль, и это дало минимум 10 очков к самооценке Маринетт. Она не могла не заметить те взгляды, что кидал ей Адриан, то смущение, которое проглядывало в его глазах, но…
Но теперь она не понимала, зачем. Зачем она это делала?
Её тело не выдало никакой реакции. Ни учащенного сердцебиения, ни жара в груди и животе, ни дрожи в коленках. Ни-че-го. И тогда Маринетт призналась себе:
“Я не хочу его. Я не хочу Адриана Агреста”.
Тихонько завыв в ладони, Маринетт плюхнулась на кровать прямо в платье. В её голове царил хаос из мыслей. Перед глазами стояло лицо одноклассника, а в памяти всплывали все те события её жизни, в которых он принимал участие.
Без сомнения, милый, приветливый Адриан всегда был её солнцем. Человеком, освещавшим её жизнь. Каждый её день. Но оказалось, что это солнце - сродни зимнему: ясному, прекрасному, притягательному, но далёкому и, увы, холодному.
Оказалось, что это солнце не приносит ей удовлетворения.
Оказалось, что ей нужно другое. Жаркое, опаляющее, опасное. Зной, от которого тело покрывается капельками пота. Огонь, заставляющий её сознание кипеть. Накалённое лезвие, от которого по телу бегут мурашки.
Ей нужен её Кот.
Лишь только это имя пронеслось в голове девушки, по её телу прошлась горячая волна.
“Ох, если бы на месте Адриана был Кот, всё закончилось бы совсем, совсем по-другому”.
Раньше Маринетт пыталась отвергать те фантазии, что подкидывало ей воображение в моменты размышлений о Нуаре, но сегодня… То, что произошло между ней и Адрианом (а точнее то, что не произошло), окончательно сбило её с толку. И она решилась принять их. Полностью окунуться в этот омут головокружительного желания. И в голове тотчас всплыла обжигающая картина.
Вместо Адриана к ней домой пришёл Нуар - как всегда, нахальный и уверенный в себе. Резким движением он притягивает Маринетт к себе, и острым коготком проводит по её платью. С глухим треском податливая ткань легко разрывается, обнажая живот и часть бедра. Маринетт с наигранным недовольством смотрит на Кота, но тут же удовлетворённо улыбается, когда рука напарника, не теряя времени, скользит под шёлковую ткань. Его облачённые в латекс пальцы сжимают и поглаживают кожу, оставляя лёгкие розовые следы от когтей.
Мысль о том, что Кот сможет коснуться её тела, не облачённого в костюм, заставила Маринетт мелко задрожать. Она позволила себе признаться в том, что она хочет, чтобы однажды это произошло. Её желание было так велико, что ей показалось, что она действительно чувствует его руку. Скользящую по животу вниз, к внутренней стороне бёдер.
- Ах… - Маринетт не смогла сдержать полувозбуждённый, полужалостливый вздох, как вдруг за окном послышались крики и громкий колокольный звон, больно ударивший по ушам. Девушка зашипела от неприятного давления на уши, резко распахнула глаза и с удивлением обнаружила, что между её ног действительно была рука. Её собственная.
“Боже! Что я делала?”, - кричало её сознание. Смущённая собственными действиями (Слава всем богам, что квами в этот момент сидели в её шкатулке!), Маринетт постаралась откинуть неловкую мысль. Свои действия она проанализирует потом, а сейчас - время становиться Ледибаг и снова спасать Париж.
Возбуждённая, с головой как в тумане, девушка слезла с кровати и призвала Тикки трансформировать её. В комнате заискрилось розоватое сияние, отчего-то отливавшее в этот раз фиолетовым.
“Странно”, - подумала она, ощутив, что костюм тоже как-то странно жмёт в груди и в ногах и в целом ощущается не так, как обычно.
Слегка подвигав плечами в попытке сделать костюм более удобным, девушка выпрыгнула из люка на крышу пекарни. В глаза тут же бросился виновник оглушающего звука - огромный, размером с дом, колокол, перемещающийся по улочкам Парижа. Удивлённо хохотнув (господи, это действительно колокол?), Ледибаг размотала йо-йо и бросилась в погоню за новоявленным злодеем.
Но что-то было не так. Маринетт всё не могла избавиться от чувства, что с костюмом случилось что-то странное. Он был слишком лёгким, почти не защищал от холода. А ещё - слишком тесно прилегал к телу и сковывал движения, что делало погоню очень некомфортной. Каждый шаг, каждый взмах рукой оставлял ощущение, что костюм сейчас порвётся.
И тогда Ледибаг, взметнувшись с помощью йо-йо высоко вверх, посмотрела в зеркальное окно на одной из многоэтажек. Это была плохая идея. Увидев своё отражение, Маринетт разинула рот и, забыв, что в данный момент находится в полёте, врезалась в огромный билборд с изображением Адриана Агреста. Сползя по огромному стенду вниз, она неуклюже плюхнулась на мокрый, холодный асфальт. Почти не чувствуя боли, она подошла ближе к зеркальной поверхности дома и ужаснулась.
