А потом заглянула в желтые кошачьи глаза и умоляюще выдохнула:

– Помоги ему! Прошу!

– Нет! – с грохотом отодвинув стул, поднялся аму Нарин. – Им нельзя находиться рядом! Они неустойчивы!

– Ниэль права, – спокойно загородил ему дорогу Ник, а следом и Норр на всякий случай подлетел ближе. – Я видел, что творится внизу. Если Миррту не помочь сейчас, он умрет. А вместе с ним погибнет и стая. Химера – его единственная надежда.

– Если они объединятся, он умрет!

Я снова всмотрелась в глаза нашей верной кошки. А Злюка тем временем напряженно о чем-то раздумывала. Что-то взвешивала про себя, сомневалась. И по-прежнему не могла решиться.

– Вы – одно, – тихо сказала я, поднеся ее к своему лицу и аккуратно поцеловав в розовый нос. – Он – это ты, а ты – неотъемлемая его часть. Очень важная часть, без которой он станет ущербным. Вы, как и раньше, неделимы, кто бы что ни говорил. Не будет тебя, он, конечно, выживет, но превратится в калеку. Не станет его, ты тоже уцелеешь, но всю оставшуюся жизнь проживешь, сожалея о том, что бросила его умирать. Наверное, это нелегко – объединить тела и разумы. Довериться друг другу полностью, когда есть так много вещей, в которых вы все еще не можете обрести согласия. Быть может, ты полагаешь, что он способен отнять у тебя свободу. Попробует запереть, подчинить – так, как делали это многие оборотни до него. Но Адан не такой. Я видела. Знаю. А еще я знаю тебя. И раз уж вы одно целое, то твои мысли он тоже ощущает. Так же, как и ты сейчас, сомневается. Но поодиночке вам нельзя. Не сегодня. Не сейчас. Сегодняшний бой решает все. Поэтому умоляю тебя, родная: помоги! Дай ему шанс!

Химера недовольно сморщила нос, а потом дернула хвостом и с легким хлопком исчезла. Вот только что была у меня в руках, а в следующий миг мои пальцы схватили только воздух.

– Вот теперь и правда остается только ждать, – негромко заметил Ник, подойдя и обняв меня за плечи. – Все будет хорошо, Ниэль. Не переживай. Я тоже его видел и уверен: он справится.

– Злюка его не тронет, – поддержала его Ланка. – Она хорошая. И на нее всегда можно положиться.

Признаться, после этих слов мне самую капельку полегчало. Не знаю, правильно ли я поступила, но на душе и впрямь стало гораздо спокойнее. Мерзкое тянущее чувство куда-то исчезло, предчувствие большой беды тоже ушло. Так что, надеюсь, я сегодня все сделала правильно, а Злюка и ее хозяин сумеют вдвоем сделать то, с чем ни за что не справились бы поодиночке.

– Что вы наделали?! – горестно воскликнул аму Нарин, выскочив из-за стола и схватившись за голову. – Вы хоть представляете, что натворили?! На что обрекли наших женщин! Детей! Весь народ!

– Смерть ваших мужчин уничтожит Норн так же верно, как и орды нежити, – ровно отозвался маг. – А Злюка подарит им шанс выжить. Если уцелеет Миррт, уцелеют и остальные. Если он справится, то приведет их сюда.

– Вот именно!

– Сейчас это меньшее из зол, так что не хороните себя раньше времени. Миррт справится. А если нет, то вот тогда мы и будем решать, что с этим делать.

– Глупцы! Наивные дети, не удосужившиеся разобраться в причинах! Да если бы вы знали…

– Хватит причитать! – вдруг грубо оборвал старого вожака резко увеличившийся в размерах призрак, оттесняя его к стене. – Не время лаяться и искать виноватых. Эти ребята сделали, что могли. Точно так же, как делают это те, кто остался внизу. Помочь мы им не можем, но нежить в подземельях – далеко не все трудности, которые вас сегодня ждут!

Я встревоженно обернулась.

– В чем дело? Ты что-то заметил?!

– Пространство волнуется, Ниэль, – напряженным голосом отозвался Норр. – И мне это не нравится.

– Думаешь, нам и здесь стоит ожидать спонтанных порталов? – замерла я, а у Ланки вдруг вытянулось лицо.

– Саан меня задери… там, внизу, сейчас сотни химер, которые почти одновременно рвут своими порталами ткань мироздания!

– Это может создать проблемы, – озабоченно сдвинул брови Ник. – Аму Нарин… Нарин! Эй, да очнитесь вы уже, демона вам в пятку!

Замерший у стены мрон раздраженно дернул щекой, но на окрик все-таки среагировал.

– Что?

– Сколько мужчин осталось в Норне? – отрывисто спросил его Линнель.

– В каком смысле?

– Сколько мужчин, спрашиваю, здесь еще осталось?! Вы можете это почувствовать? Да или нет?!

– Могу, – хмуро отозвался старик и ненадолго прикрыл глаза. – Не считая нас с вами, в городе осталось несколько подростков, полторы сотни женщин и дети.

– Где в вашем городе можно быстро укрыть такую толпу народа?!

– Почему ты об этом спрашиваешь? – забывшись, перешел на ты бывший вожак.

– Потому что Норр зря не скажет. Потому что он чувствует тьму лучше всех. Такова уж его природа. И потому, что если из-за ваших собратьев пространство в подземельях начнет рваться на части, то один Саан знает, куда откроются порталы, которых, судя по всему, там скоро может открыться великое множество.

– Нежить не создает порталов, – нахмурился оборотень, неловко стукнув по полу костылем. – А наши никак не влияют на магический фон.

– Зато скверна влияет, и еще как. Вы ее, конечно, знатно вычистили, но от этого скверной она быть не перестала. Тогда как внутри любой скверны резко ослабляются границы между миром живых и миром мертвых. И если мы с Ниэль все правильно увидели, то нам следует себя обезопасить. Так где тут у вас можно спрятать женщин и детей?

Аму Нарин недоверчиво перевел взгляд с Ника на меня, затем на Ланку и обратно на Ника.

– За все годы, что мы живем в Норне, здесь не открывались спонтанные порталы. Ни разу за семь тысячелетий.

А потом повернулся к призраку.

– Ты действительно полагаешь, что в абсолютно амагической зоне такое возможно?

– Времена меняются, мрон, – хмуро отозвался Норр. – Жрецы теряют веру, боги меняют паству, и даже вы учитесь договариваться с теми, кого не так давно умели только убивать. А нежить учится искать и убивать вас, потому что только вы стоите между ней и Лазоревой долиной.

Старик беспокойно дернул щекой, но спорить, к счастью, не стал.

– Самое надежное место – это жилища внутри скал. Прямо под гнездами грифонов. Там удобно прятаться. Удобно обороняться. Внутри есть большой зал на случай обвалов или общего сбора. У него всего один выход, который легко перекрыть.

– Главное, чтобы спонтанный портал не открылся внутри этого самого зала, куда вы соберете своих женщин и детей, – пробурчала ведьмачка, машинально проверяя наличие кинжалов на поясе. – Ладно. Я так понимаю, других вариантов все равно нет. Так что трубите тревогу. Собирайте народ. А я пока за мечами сбегаю. Не с голыми же руками с тварями воевать.

Мы с Ником только переглянуться успели, как Ланка выскочила за дверь и со всех ног помчалась к нашему временному жилищу. А аму Нарин вскинул голову и во второй раз за утро издал тот странный то ли рык, то ли вой, от которого у меня мурашки побежали по коже.

«Тревога… тревога… тревога…» – вот что я услышала в его безмолвном зове. Впрочем, услышала не только я – где-то внутри дома раздался торопливый стук каблучков, хлопнула дверь, после чего в столовую ворвалась Ана и, отыскав глазами деда, тревожно замерла.

– Что случилось? С кем опять беда? Адан?!.

– Он живой, я его чувствую, – повел плечом аму Нарин, словно сбрасывая невидимую ношу. – Зови мать и сестер. Возьмите самое необходимое и укройтесь в скале. Живо!

Последнее слово он буквально прорычал, не глядя на внучку. Но той и этого оказалось достаточно – она вздрогнула, опалила нас взглядом и выскочила вон, а еще секунду спустя по дому разнесся ее звонкий голос.

Я мельком выглянула в окно и приятно удивилась: на улице снова стали появляться люди. Дисциплинированно, группами или поодиночке, женщины-химеры стекались к дому вожака, ведя за собой растрепанных, наспех одетых детей. При этом, как и у мужчин, на их лицах не было видно признаков паники. Тревога, беспокойство – да. Но никто не причитал, не рыдал в платок и не убивался в голос о судьбе ушедшего на войну мужа. Даже дети вели себя смирно и не закатывали истерику из-за того, что их подняли из постели или оторвали от увлекательной игры.