– Марк?! Боже мой…

Мужчина лежал навзничь без сознания.

Глава 4. Курица-гриль

МАРК

Весь оставшийся день до ужина меня потряхивало. Надо же, а я начал было думать, что больше ничто не способно вывести меня из себя. Как же.

Увидев бывшую возлюбленную в своём саду сперва решил, что сплю. Ни черта подобного. Внутри всё перевернулось несколько раз, когда понял, что лик отпечатавшийся в сердце, вовсе не глюк и не помутнение рассудка.

Глядя в янтарные глаза, по которым до сих пор тихо тоскую всякий раз ложась в постель, ощутил невероятный всплеск то ли адреналина, то ли злобы, то ли радости. Чувства смешались настолько, что возненавидел всё происходящее вокруг – её, отеца, невесту, глупую прислугу и даже упрямство дочери.

– Сеня, слушай меня внимательно, – тщетно пытался достучаться до расплакавшегося ребёнка. – Я запрещаю тебе приближаться к той тёте.

– Почему? – не понимала девочка, капризно стуча ножками. – Мы играли… Она хорошая, честно.

– Арсения, я сказал – нет! Лидия будет присматривать за тобой.

– Не хочу! Она мне не нравится…

– Это не обсуждается, – рявкнул я. – Если увижу возле Есении, накажу. Поняла?

– Уходи! – ещё пуще вскричала дочь и бросила в меня тот злосчастный ремень. – Ты злой! Ты меня не любишь!

Сеня притопнула ножкой.

– Марш в угол! И подумай над своим поведением, – рявкнул я ещё пуще, указав ей на место наказания.

Если раньше, это усмиряло девочку, то сегодня негодница показала мне язык и гордо заняла позицию в углу. Вся в мать, блин!

– Лидия, с сегодняшнего дня вы пока выполняете обязанности няни, – велел я, грозно глянув на притихшую женщину.

Повернулся к дверям и, в последний раз глянув на затылок дочери, понял, что сегодня мне точно не увидеть от неё ласковых и любящих объятий.

Дьявол! Чтоб тебе пусто стало, чертова Воробьиха!

Покинув комнату дочери, сразу же уткнулся в отца, который ожидал меня в коридоре.

– Теперь ты готов меня выслушать? – деля каждое слово на слоги, произнёс он и распахнул двери своих покоев.

Я готов разнести полдома, а не вести с тобой воспитательные беседы, но сунул руки в карманы брюк и проследовал в указанном направлении.

– И давно ты действуешь за моей спиной? Когда-то именно ты учил меня рассказывать обо всём друг другу, – кинул в Игоря совестливый взгляд.

– Мы давно перестали так поступать. И ты начал первым. Марк, я понимаю, ты зол на Есению, за то, что она предала тебя, но поверь она за это уже порядком расплатилась.

– Да? Алик оказался негоден? Обломал её надежды? Ах, какая досада!

– Марк, ну ты-то чего так бесишься? Сравни себя и её. Ты возмужал, стал перспективен и успешен, ваша дочь называет отцом и дарит свою любовь тебе, а не кому-то другому. У тебя шикарная невеста… Да у тебя есть всё, что может пожелать мужчина. А она? Что осталось у неё? Снова горничная? Есения позволила тебе унизить себя, только чтобы хоть немного увидеть свою дочь… Просто увидеть издалека!

– Так ей и надо! Она знала на что идёт!

– Знала, – взгляд отца вдруг потускнел. – Но до конца ли?

– В каком смысле? – понимал, что Игорь не договаривает.

– Не важно. Сынок, я не прошу тебя прощать её, но во имя того, что было раньше между вами… Ведь именно она подарила тебе чудесную дочку. Она сама отдала её тебе, а не тому же Алику. Отдала, заведомо зная, что потеряет статус матери навсегда. Марк, в сравнение с ней ты остался в выигрыше. Ты потерял только любовь, а девочка потеряла всё.

– Всё? И где же её ненаглядный муженёк? – насмешливо посмотрел на отца.

– Лучше, если она сама тебе всё расскажет.

– Чихал я на её откровения, – внутри тут же передёрнуло от мысли, что начну с ней беседы по душам, как раньше. Нет! Снова на те же грабли? – Эта женщина меня давно не волнует.

– Не волнует? Поэтому едва не прибил её в саду?

– Она приблизилась к моей дочери…

– К вашей дочери, – поправил отец.

– Нет, к моей! – сурово выплюнул ему в лицо. – К моей, потому что девочка носит мою фамилию, потому, что её мать отреклась от неё спустя пару часов после родов.

– Отреклась ли? – понуро уронил Игорь и в черных глазницах старика блеснули слезинки.

Нет! Я не могу больше говорить с ним об этом. Пас! Махнул на родителя рукой и стремительно вышел из комнаты.

– Марк Игоревич? – тут же уткнулся в Лидию. Женщина нервно перебирала пальцами, ожидая меня в коридоре.

– В чём дело, Лидия? – устало посмотрел на бывшую горничную.

– Я хотела сказать, что комнату, отведенную для няни, заняла та девушка…

Вдруг представил растерянное и испуганное личико Воробья, когда она поймёт в какую комнату ей придётся переехать. Стоп, но у девушки серьёзная форма клаустрофобии. Вдруг… Нет, справится. Пусть открывает двери в сад или в коридор. На дворе пока лето, так что самое то. Промариную её там пару дней, а потом может быть решу вопрос с её заселением.

Так и решил поступить. На предупреждающий стук никто не откликнулся, поэтому бесцеремонно толкнул дверь. В комнате никого, шум воды из ванной. На кровати лежали вещи девушки, на тумбочке косметика, а в углу старенький чемодан на колёсиках. Это всё с чем ты пришла сюда? Нашим легче, соберу в два счёта.

Скинул косметику, побросал вещички, краем глаза отметив, что не брендовые. За сим не услышал, как шум воды прекратился и Есения вышла из ванной.

Подняв на неё глаза, невольно замер. Да, девушка по-прежнему прекрасна, как ангел, но кое-что изменилась. Чудовищно изменилось! В горле сдавило от вида жуткого и такого чуждого шрама на любимом лице. Откуда он? Как случилось такое вопиющее зло по отношению к её невинной красоте? Сглотнул, с трудом удержавшись от вопроса. Меня это не касается! Больше не касается! Мне плевать! Плевать! Не смотри на неё!

Старался оглохнуть весь путь до её склепа на цокольном этаже. Чувствовал страх и панику в девичьем теле. На долю секунд стало жаль девушку, но оскорбительная речь из её прекрасного ротика мигом охладила порыв жалости. Втолкнул в комнату, где когда-то страстно целовал и изливал душу. Не вспоминай! Всё в прошлом! Она растоптала все наши чувства! Закрыл за собой дверь, тут же почувствовав, как в неё влетело что-то громоздкое. Моя чокнутая фобия в деле!

Всё, теперь не смей думать о ней! С твердым намерением поработать направился в кабинет. Однако, не видел ни цифр, ни отчётов, ни документов – ослеп. Мысли так и шли в комнату на цокольном этаже.

Почему ты вдруг вернулась? Где была столько лет? Откуда тот жуткий шрам на лице? Она умалчивает, значит я сам найду ответы на свои вопросы. Когда-то я зарёкся копаться в этом, будучи уверенным в её предательстве и не желая гнаться за тенями из прошлого, теперь же похороненные вопросы появились вновь, воспылав с новой силой.

– Эмиль Ринатович? Да, добрый день. У меня будет к вам довольно необычная просьба…

Изложив всё нашему семейному юристу, собрался ждать. Агрессию к девушке, решил пока усмирить. Постоянно кидаться на неё, как собака на кошку, не по-мужски. В конце концов я уже обручён и меня теперь не должна волновать какая-то дурёха из моего глупого слюнявого прошлого. Я вырос! И обязан продемонстрировать это.

Твёрдый настрой держался до тех пор, пока снова не увидел её в обеденной. Форменное платье. Пальцы невольно вспомнили, как расстегивали на нём пуговицу за пуговицей. Да, цвет стал другой, но смысл остался. Под этой тканью то же любимое и горячее тело, жаждущее моих ласк. Податливое, гибкое, с бархатной кожей, пахнущее фрезией и страстью.

Хватит! Сжал ладони в кулаки. Надо отвлечься! Крайним оказался бокал для вина. И чего прицепился? Как дитё малое. Но девушка злилась и ехидничала, заводя меня всё больше и больше. Невольно вспомнил наши прошлые подобные перепалки, которые заканчивались либо моей травмой либо сексом. В этот раз выиграло первое. Осколок пребольно пронзил мой палец, наказав за измывательства над бывшей.