– Вы сердитесь на меня.

– Разве мне не за что сердиться? Я считала, что мы с тобой друзья.

– Мы друзья. Но Рикардо…

– Волшебник-крысолов, – сердито закончила Лара. – Не расстраивайся. Я не сержусь на тебя. Я должна была сама понимать, что не могу ожидать преданности от друзей Рикардо…

– Я предан вам, – сердито перебил Мануэль. – Вы ничего не понимаете. Рикардо сказал, что вас нужно защищать.

– От самой себя?

– Вы принадлежите Рикардо, – упрямо продолжал Мануэль. – Он знает, что лучше для вас.

– Милый мой Мануэль, ты слишком долго жил в этих проклятых пещерах. Я единственный человек, который знает, что лучше для меня.

Лимузин ехал по улицам города. Вскоре Лара увидела вдали мощные очертания каменного дворца-крепости. Она непроизвольно сжалась, предчувствуя предстоящую схватку.

Маленькая рука успокаивающе легла на ее руку.

– Не бойтесь, – сказал Мануэль. – Пако говорил, что Рикардо на вас не сердится.

– Зато я сержусь на него. Мануэль помолчал, затем решительно заявил:

– Это из-за ребенка. Вот почему я сделал это.

– Что?

– Детям очень плохо, когда их некому защитить.

В конце концов, кто мог судить об этом лучше Мануэля, подумала она с грустью. Ее обида на мальчика бесследно растаяла, и она сказала, погладив его по голове:

– Я сама защищу своего ребенка.

– Но Рикардо защитит его лучше. Ведь Рикардо заботится обо мне. – Он облизал губы. – Когда я боялся и… Рикардо всегда делал, чтобы это прошло.

Для такого гордого мальчика, как Мануэль, непросто было признаться в своих страхах, но он сделал это, пытаясь оправдать свою роль в том, что ее привезли сюда против воли. Лара ласково взъерошила волосы на его макушке.

– Не беспокойся, что бы ни случилось, я не буду сердиться на тебя.

Лимузин проехал под аркой ворот, пересек огромный двор, выложенный мозаикой, и наконец остановился перед дворцом.

Двое часовых подскочили, чтобы открыть двери пассажирам. Пако вышел первым и ожидал Лару и Мануэля на ступеньках у входа.

– Рикардо хочет видеть тебя немедленно. Он в своих апартаментах.

Пако взял Лару под руку и ввел в залитый светом холл.

– Он приносит извинения за то, что не встретил тебя сам, но, как только он появляется на улице, собирается огромная толпа, а Рикардо не хотел привлекать внимание к твоему приезду.

– Почему же? Сомневаюсь, что кто-нибудь заподозрил бы великого человека в похищении. – Лара оглядела бесконечное пространство холла и величественные фрески, украшающие потолок. – Похоже на собор. Это храм Великого освободителя?

Ренальто оставил ее замечание без ответа, и они начали подниматься по широкой мраморной лестнице. Пако повернулся к Мануэлю:

– Завтра состоится инаугурация. Тебе нужно сшить новый мундир, чтобы ты мог надеть его на праздник.

– Такой же, как у тебя? – взволнованно спросил Мануэль.

– Мы посмотрим.

Они подошли к резной двери красного дерева, охраняемой двумя часовыми, и Пако отпустил руку Лары.

– Давай сейчас же пойдем к портному и узнаем, что он сможет для тебя сделать.

Ренальто сделал знак часовому, и он немедленно распахнул перед Ларой двери.

– Мы с тобой зайдем к Рикардо попозже, хорошо? – предложил Пако Мануэлю. Мальчик взглянул на Лару и кивнул.

– Хорошо.

– Рикардо поступает так, потому что он считает это правильным, Лара, – тихо сказал ей Пако, но она его уже не слышала.

От страха все мышцы Лары напряглись, но она решительно шагнула в широко раскрытые двери.

Рикардо стоял у доходящего до пола французского окна на другом конце комнаты. Его фигура была залита солнечным светом, радугой переливающимся в блестящих волосах и обрисовывавшим напряжение мощных мышц под кителем мундира.

Глядя на него, Лара неожиданно снова ощутила ту же светлую радость и любовь, в которой она полностью растворилась в последний день у озера, перед тем как он отослал ее на Барбадос.

Она считала, что с прошлым давно покончено, но, как всегда в присутствии Рикардо, Лара была не в силах справиться со своими эмоциями. Господи, как она не хотела переживать это снова! Она не хотела любить его! С трудом ей удалось собрать остатки гнева и раздражения, которые она чувствовала по дороге сюда.

Лара подошла и встала перед ним.

– Ты послал мальчика, чтобы шпионить за мной. Это отвратительно, Рикардо!

– Да, – спокойно согласился с ней Рикардо. – Отвратительно. Я не нашел другого выхода. Ты бы не сообщила мне о ребенке.

– Нет. – Лара смотрела ему прямо в глаза. – Ты чертовски прав, я бы никогда не сообщила. Я сказала тебе перед отъездом, что не прибегу к тебе, если узнаю, что беременна.

– Прибежишь?! – Его губы скривились, словно от боли, и он покачал головой. – Я знал, что тебя нужно будет связать по рукам и ногам, чтобы ты приняла мою помощь.

– Поэтому ты послал Пако со своими головорезами, чтобы выполнить эту миссию. Он отшатнулся.

– Они не головорезы. Я послал их охранять тебя. Я хотел, чтобы ты была в безопасности.

– И не смогла отклонить твое приглашение. – Она упрямо сжала губы. – Я здесь. Говори то, что собирался, и можешь отправить меня обратно на Барбадос.

– Я не могу отправить тебя обратно на Барбадос: ты носишь моего ребенка.

Глаза Лары от удивления расширились.

– И поэтому я должна остаться здесь и принимать твои заботы? Мы ведь не говорим о браке?

– Нет.

Это был тот ответ, которого Лара ожидала, и все-таки острая боль пронзила все ее существо. Ей пришлось напрячь все свои силы, чтобы не дать ему заметить свою реакцию.

– Я так и думала. – Она отвернулась от него и выглянула в окно. – И что же ты предлагаешь?

Лара притворилась, что задумалась.

– Дай-ка сообразить, наверное, ты хочешь выдать меня замуж за одного из старших офицеров, чтобы ты мог приглядывать за своим отпрыском?

– Нет. – Голос Рикардо звучал так хрипло, что она с трудом расслышала его ответ.

– Что ж, и то хорошо, – сказала Лара с насмешкой. – Я была бы разочарована таким неоригинальным решением. Оно устарело еще в девятнадцатом веке, а ведь ты человек будущего, человек, который стремится открыть миру новые горизонты и…

– Прекрати! – закричал Рикардо так гневно, что она невольно повернулась, чтобы посмотреть на него.

Его лицо перекосилось от боли, в глазах была мука.

– Я больше не могу это выносить.

– Почему же? Все, что я сказала, истинная правда. Что же у тебя на уме? Может быть, мне предстоит стать любовницей президента с выводком незаконных детей, цепляющихся за мою юбку?

– Нет, ты не можешь остаться на Сент-Пьере.

– В этом ты, наверное, прав. Я уже поняла, что любовницы тебе быстро надоедают, ты убедительно доказал это на моем примере…

Не выдержав, Рикардо зажал ее рот рукой. Его рука дрожала, голос тоже дрожал.

– Я уже сказал тебе, что не могу этого вынести – ты разрываешь мне сердце. Я знаю, что причиняю тебе боль. Но я не могу больше терпеть. Не могу позволить тебе продолжать делать это со мной. Это хуже, чем пытки Хурадо, когда он снова и снова пронзает…

Рука Рикардо медленно отодвинулась от ее губ и погладила мягкие золотые волосы, рассыпанные по плечам.

– Господи, как я мечтал прикоснуться к тебе. Ты не представляешь, как часто я вспоминал, как ты двигаешься подо мной и как ты выглядишь, и чувствовал твой запах и…

Рикардо застыл и на минуту закрыл глаза. Затем его веки снова поднялись, и он отступил на шаг.

– Извини. Я не собирался этого делать.

Лара удивленно смотрела на него, и маленький огонек надежды затеплился в ее душе. Что-то было не так. Или как раз наоборот, именно так, как надо.

– Тогда зачем ты это сделал?

– Я не смог остановиться… – Рикардо оборвал фразу и отрывисто сказал:

– Что тут непонятного? Секс – это могучая сила. Мы всегда зажигали друг друга с одного прикосновения.

Он лгал. Конечно, в его глазах было желание, но там было еще что-то. Ее надежда разгоралась сильней.