– Здравствуй, сэр Барамон, – сказала я, откидывая капюшон плаща салли.

Отвлекшийся от эамитонского сливового вина мужчина с голубой чалой кожей и великолепными черными усами, кончики которых опускались ниже подбородка, выглядел, мягко говоря, далеко не лучшим образом. На нем все еще были доспехи Черного Рыцаря; шлем покоился на расположенном рядом с гамаком небольшом переносном сто-лике, на котором стояло еще несколько бутылок со спиртным.

Удивленный нашим появлением, мужчина поднял глаза:

– Вы не должны здесь находиться…

– Ох, ну посмотри на себя. – Дорна вошла в палатку следом за мной. – С тех пор как я видела тебя в последний раз, ты так разжирел!

– Да и ты, старая хавронья, не похорошела в своем старческом слабоумии. Я не… – Но стоило ему перевести взгляд с Дорны на меня, и краска отхлынула с его лица.

Он узнал меня.

Он даже не взглянул на брата Коуна, когда тот проскользнул в палатку, и продолжил игнорировать Дорну, хотя они только что обменялись колкостями. Я полностью завладела его вниманием.

– Судя по твоей реакции, я предполагаю, что мне не нужно представляться.

Сэр Барамон расхохотался и вытер рот.

– О боги, нет! Не надо! Френа, увидев, как ты выросла, гордилась бы тобой.

Он налил себе еще выпивки, но я перехватила его руку:

– У нас нет на это времени!

Он попытался вырваться, но ему было бы легче разогнуть пальцы у железной статуи. Он нахмурился и перевел взгляд с пойманной руки на мое лицо. Может, он и был стар и не в форме, но все равно оставался жеребцом.

– Чего ты хочешь? – пробормотал он.

– Ты помнишь, когда в последний раз видел меня?

– Конечно. – На его лице появилось болезненное выражение. – Ты была… – Он опустил глаза на свою руку. – Отпусти меня.

Я разжала пальцы.

– В кантоне Лонеж, – сказала я, – когда у ворот стояли демоны. И ты сбежал.

– Все было совсем не так…

– Сбежал, – повторила я, – посреди ночи, вместе с Таларасом. Покинул свой пост и солгал стражникам, охранявшим подземный ход. Ты сказал им, что у тебя задание от моего отца и они должны тебя выпустить. Поэтому они подчинились.

– Я сам помню, что произошло. – Взгляд сэра Барамона стал жестче, когда он отставил бутылку и откинулся на спинку протестующе заскрипевшего стула.

Молчание сэра Барамона стало напряженным. Он на мгновение пошевелил челюстью, а затем наклонился вперед:

– Я пытался взять тебя с собой. Ты помнишь?

Мое горло сжалось.

– А я кричала, брыкалась и отбивалась.

– Так вот почему вы здесь? – Его взгляд остановился на Дорне. – Пришли поиздеваться над трусом?

Я отодвинула второй стул от стены азока и села лицом к Барамону, улыбнувшись старому толстому рыцарю:

– Зачем мне издеваться над тобой, сэр Барамон? У тебя одного была хотя бы капля здравого смысла.

Барамон дернул головой и уставился на меня. Он ждал чего угодно, но только не этих слов.

– Что?

– Они были дураками.

Барамон моргнул. Думаю, Дорна и Коун тоже.

– Дураками, – повторила я. – Я люблю своего отца, но он был идиотом. Я не имею ни малейшего понятия, почему он решил пойти сражаться. Если бы я поехала с тобой… – На последнем слове мой голос сорвался. Я сглотнула и отвернулась, борясь с готовой разразиться бурей эмоций. Я глубоко вдохнула. – Ты избежал расправы. Единственный, кто смог.

– Я бы так не сказал, – пробормотал он, склонив голову.

Брат Коун сел на край гамака. Веревки заскрипели, и этот звук разрушил чары. После того как сэр Барамон поднял глаза, чтобы посмотреть, откуда раздался шум, он повернулся ко мне с суровым выражением на лице:

– Чего ты хочешь?

– Одолжения, – объяснила я. – Я собираюсь на сегодня взять на себя твою роль Черного Рыцаря.

Сэр Барамон удивленно расхохотался, но выражение его лица посерьезнело, стоило ему понять, что я не шучу.

– Ты что?.. Что?.. Ты не… – Он откашлялся и начал все сначала: – Мы разного размера, мой граф.

– Ты разного размера и с носорогом, – сказала Дорна, – но это не мешает тебе пытаться выдать себя за одного из них.

– Дорна, – упрекнула ее я, – прекрати. – Я повернулась к рыцарю: – Справедливости ради, доспехи немного, гм, маловаты для тебя. Они и не должны идеально на мне сидеть. У меня есть кольчужная рубашка из шанаты, которую я надену под них. – Я распахнула плащ салли, обнажив под ним синюю кольчугу.

Сэр Барамон уставился на металл. Его взгляд не был похотливым – он не бегал за моим полом, – в нем скорее было потрясение от того, что он узнал.

– Это кольчуга твоего деда.

– Это была кольчуга моего деда.

Выражение его лица омрачилось.

– Мне жаль. Как он умер?

– У него не выдержало сердце. – Я изо всех сил старалась сохранить спокойное выражение лица. То, что он умер во сне, не означало, что мои раны зажили. У меня не было времени горевать.

– Я сочувствую твоему горю. Он был хорошим человеком.

– Спасибо. – Я взяла оставленный на столе шлем, разглядывая окрашенный в черное металл. Большая часть основных элементов брони, используемых в турнирных боях, настолько же прочна, как и любая броня, которую солдаты могут носить на поле боя. Турниры не лишены риска, даже если поединки непохожи на демонстрацию, устроенную капитаном Дедрю. Сэр Барамон, возможно, и был пьяницей на последнем издыхании, но он не отказался от своей тренировки; шлем был в хорошем состоянии и весьма практичен. Это могло сослужить хорошую службу.

Я поставила его обратно на стол.

– Как ты думаешь, Таларас позволит мне поехать на нем? Я бы выехала на Арасгоне, но кто-нибудь может заметить, что он не тот же огнекровка.

– Арасгон здесь? – Он вздохнул и ущипнул себя за переносицу. – Глупый вопрос. Он никогда не отходит от тебя.

– Однажды он это сделал.

Сэр Барамон не клюнул на наживку. Он взял свою бутылку вина и загнал в нее пробку.

– Почему ты хочешь изображать Черного Рыцаря? Там такая уродливая толпа. И учитывая то, как проходит этот турнир, время лучше потратить на то, чтобы уйти, пока есть такая возможность.

– Это вопрос идорры. Кроме того, если я этого не сделаю, тебе придется второй раз столкнуться с выбором, который ты сделал в кантоне Лонеж.

Лицо Дорны посерело:

– Что?!

Вскочив, сэр Барамон вцепился в шлем, и я поспешно выпустила его, чтоб не драться с ним.

– Что за глупости? Не стоит пытаться пугать людей историями о привидениях.

– О, не притворяйся скептиком. Как часто ты слышал, как новый барон Барсины утверждает, что его знамя наводнено колдунами и вызванными ими демонами? – Я скрестила руки на груди. – Как ты думаешь, с чего начинается Адский Марш?

– Его болтовня о колдовстве – параноидальный бред ребенка, оплакивающего смерть своего отца.

– О нет, – прищурившись, сказала я. – Все гораздо хуже. – Признаюсь, я надеялась, что мне будет легче убедить в этом сэра Барамона. Полагаю, я надеялась, что он ухватится за шанс вернуть свою честь. Но…

Демоны. Могу ли я винить его за то, что он дрогнул?

Это означало, что мне придется играть в более сложную игру.

– Не заставляй меня самой брать то, что мне нужно, рыцарь. Я не откажусь от своей цели.

– Ты просто маленькая девочка, – упрекнул меня сэр Барамон. – Маленькая девочка, которой нужно идти домой.

– Ты бросил мою мать умирать.

Он вздрогнул:

– Эти слова здесь неуместны.

– Если бы мой отец был жив, он бы не согласился. Мой дедушка – тоже. Ты подвел Теранонов. Когда ты был нам нужен, ты бросил нас, думая лишь о себе…

– Нет! – Глаза сэра Барамона стали влажными. – Это неправда! Френа приказала мне уйти! Твоя мать умоляла меня забрать тебя и доставить в безопасное место. Она сказала, что этого потребовали боги. Демонам нельзя было позволить заполучить тебя ни при каких обстоятельствах. Ты была надеждой всего мира. Я… – Его голос оборвался, и он сдавленно зарыдал.

Дорна с непроницаемым выражением лица протянула мужчине носовой платок и похлопала его по плечу.