— Тогда мы в расчете, потому что мое у тебя в заложниках. — Я беру член в руку и скольжу им по ее клитору.

Он касается пирсинга на ее клиторе, и Кейси стонет в пространство между нами, ее дыхание обволакивает мое лицо.

— Я скучал по тебе.

Проскальзываю в нее, толкаюсь и выхожу в идеальном ритме, заданном нашей неистовой потребностью друг в друге.

Ее дыхание сбивается, и она опускает голову на мою подушку, закрыв глаза.

— Я люблю тебя, Бэррон.

Меня переполняют чувства, когда я слышу эти слова, понимая, что они имеют гораздо большее значение, чем когда впервые мне сказала их Тара.

Внутри меня нарастает давление, и мы вместе медленно кончаем. Все еще склонившись над Кейси, заправляю ей волосы за ухо, целую в лоб и бормочу:

— Я люблю тебя. — Мои чувства искренни. Не знаю, как это так быстро произошло или почему, но я влюбился.

***

— Когда проснутся девочки? — спрашивает Кейси, шагая по кухне с чашкой кофе в руке.

— Скоро, — я ухмыляюсь, потому что знаю, почему она спрашивает. — Можешь разбудить их. Уверен, они будут рады увидеть тебя.

Она встречается со мной взглядом.

— О, слава богу. — Кейси вздыхает, ставя чашку на стол.

Она выбегает из кухни и мчит по коридору. Не проходит и тридцати секунд, как я слышу крики девочек:

— Кейси!

Сев первая выходит из детской с улыбкой на лице, в одной руке она держит одеяло, в другой — книгу заклинаний. Она бросает их на диван возле меня и забирается ко мне на колени.

— Привет, малышка, — шепчу я, целуя ее в лоб.

— У меня болит голова от них, — говорит она мне, закатывая глаза.

— Ты счастлива, что Кейси вернулась?

Сев смотрит на меня, ее улыбка становится немного шире.

— Мне нЛавится моя мама.

Я не поправляю ее, хоть и знаю, что должен, но все, о чем я могу думать, это «я тоже, малышка. Я тоже».

ГЛАВА 38

С чистого листа

Я… обрела покой

КЕЙСИ

Я всегда встречала Новый год на гламурных вечеринках в неудобных платьях, от которых везде чесалось, и никогда не целовалась в полночь. Беру свои слова обратно. Когда мне было семнадцать, в канун Нового года меня поцеловала девушка. Ее губы не были накрашены вишневой помадой, и поцелуй мне не понравился. Кэти Перри была не права (прим. пер. отсылка к песни Кэти Перри «I kissed a girl»).

Но в этом году, в канун Нового года, я смотрю на костер высотой в пятьдесят футов, первый раз в жизни ем смор (прим. пер. смор — американский десерт, состоящий из двух крекеров, между которыми кладут поджаренный на костре зефир маршэллоу и кусочек шоколада) и пью неразбавленный виски из чашки Yeti (прим. пер. Yeti — изготовитель чашек из нержавеющей стали), одетая во фланелевую рубашку. На мой взгляд, это божественно.

Морган и Лилиан сидят рядом друг с другом на задней откидной дверце кузова, пьют из фляги не текилу и целуются. Приятно видеть, что они счастливы.

Играет музыка в стиле кантри и девочки танцуют у наших ног с бенгальскими огнями в руках, и я наклоняюсь к Бэррону, который сидит вместе со мной на импровизированной скамейке из пня. Он пахнет дымом и собой, а его поцелуи на вкус достойны воспоминаний. Опускаю взгляд на свою чашку.

— Чашки Yeti вроде как неубеваемые. Чертовски крутые. Если кто-то выстрелит в меня, я могу поднять эту чашку и поймать пулю. И люди бы сказали что-то типа «Ничего себе! Она — Чудо-женщина. Чет возьми, как такое может быть?» А я бы ответила «Нет, это все моя Yeti».

Плечи Бэррона трясутся от смеха, когда он меня обнимает.

— Я счастлив, что ты вернулась.

— Скучал по мне?

— Да. — Он тянется к Кэмдин, чтобы поправить шапку, которая постоянно спадает с ее головы. Мне нравится, что независимо от того, что происходит, он всегда думает о девочках. Всегда в курсе их дел.

Я сжимаю его руку, отказываясь оставлять пространство между нами.

— Возможно, я скучала по тебе сильнее.

Бэррон отстраняется и улыбается мне с надеждой в глазах.

— Это значит, что ты остаешься?

Я даже не знаю, как ответить на этот вопрос.

Перевожу взгляд на сверкающее от инея поле, покрытое дымом от костра. Луна нависла над водой, ветер, как обычно, хлещет в лицо, но тот мужчина, который ждет моего ответа, сияет ярче звезд на небе над нами. Повернувшись к Бэррону, прикасаюсь к его щеке, челюсти, ярко выраженных скул и улыбаюсь. Он внимательно наблюдает за мной, будучи неуверенным, почему я здесь. Мы еще не говорили об этом.

— Я думаю, что новый год стоит начать с чистого листа. И я хочу любить тебя во всех смыслах, для которых, по твоему мнению, ты недостаточно хорош. Потому что ты достоин.

Бэррон сглатывает, пристально смотрит в мои глаза, его голос нежный, как и прикосновение, когда он берет мою руку в свою. Он выглядит иначе, чем в тот день, когда я уехала. Я не могу этого объяснить, но это правда. Бэррон счастлив. Его взгляд заставляет меня чувствовать себя красивой и... достойной. Он наклоняется и его дыхание касается моего лица, когда он говорит:

— Ты уже сделала это, вернувшись.

Кэмдин и Сев отвлекают нас своими бенгальскими огнями.

— Сев. — Бэррон тяжело вздыхает. — Не направляй бенгальский огонь на сестру.

Мы не первый раз предупреждаем ее об этом. Я удивлена, что еще никто не загорелся.

В то время как Морган запускает фейерверк, Бэррон прижимает меня к своей груди.

— Если ты останешься сейчас, я когда-нибудь женюсь на тебе.

Я тепло улыбаюсь, глядя на него.

— Если я останусь, я хочу от тебя еще детей.

Интересно, он услышал, что я сказала «еще детей». Его губы изгибаются в улыбке, он переводит взгляд на девочек, а затем снова смотрит на меня.

— Сев очень хочет братика.

— О, да. На днях я была в ванной, и она попросила меня пописать.

Бэррон смеется.

— Боже мой.

— Думаю, в этот раз она одобрит направление наших отношений, — говорю я, подмигивая ему.

И впервые в полночь меня целует ковбой, который помог мне найти свое место в этом мире.

***

— Почему вы не можете просто сказать «С Новым годом», как все нормальные люди?

— Это традиция, — отвечают мне.

Традиция, блин. Я нервно кусаю губу. Они хотят, чтобы я прыгнула в замерзший пруд голышом.

— Не могу поверить, что я вообще об этом говорю. Я не люблю холод. — Смотрю на воду. — Я терпела эту погоду с тех пор, как оказалась здесь, но я теплолюбивая девушка. Я не войду в этот пруд голой ради того, чтобы обрести удачу в следующем году. Мой пирсинг на сосках примерзнет к сиськам.

— Так и знал, что у тебя есть пирсинг на сосках. — Морган отводит глаза, улыбаясь, его ковбойская шляпа все еще на нем, но он полностью голый, и я ничего не видела. Клянусь. Вы мне верите?

Не думаю. Скажем так, братья Грейди привлекательные на юге.

— Не смотри на ее сиськи, — рявкает Бэррон, швыряя ботинок в брата, который падает на землю.

— Если я в этом участвую, то и ты тоже, — кричит Лилиан, прыгая с ноги на ногу, пытаясь согреться. Она тоже голая. Я смутно вижу ее тощую белую задницу в темноте, окутывающей заснеженное поле.

Они раздеваются, а я выгляжу как ненормальная, потому что все еще в одежде.

— Это принесет удачу, — говорит мне Бэррон, раздеваясь. Черт. Он бросает свою рубашку мне на голову, расплываясь в улыбке. К счастью, Бишоп и Лара Линн забрали девочек к себе домой, чтобы они не видели своего папу голым. — Давай, дорогая. — Он подходит ближе, облизывает губы и прищуривается, глядя на меня. — Раздевайся.

Я не могу устоять, когда Бэррон так говорит, и он знает, что южный акцент его козырь.